Наблюдая за командиршей, Иван забрался в торец платформы. На двухступенчатых мраморных плитах тут стоял пьедестал с бюстом бородато-усатого мужчины. Надпись на пьедестале – «М.В. Фрунзе» – ни о чем не говорила. Кто этот М.В.? За что его увековечили под землей? Уж точно не Герой Революции. Всех Героев Иван знал не только по имени, но и лично. Отвлекшись на памятник, он потерял из виду девушку.
– Чужой, – каркнуло сзади. – Следишь? Стой.
Он медленно обернулся. На него был нацелен пистолет. Палец на спуске обтягивал коричневый дерматин перчатки. Блеклые, как у снулой рыбы, глаза вроде смотрели на Жукова-младшего, но как бы сквозь него, точно он стеклянный. У девушки, заправлявшей тут всем, – это она держала оружие – кожа была бледная, чуть ли не прозрачная. Светлые засаленные пряди едва касались плеч. Иван впервые видел столь короткую прическу у особы противоположного пола.
– На колени, – каркнула девушка.
Он мотнул головой. Это низко и недостойно его происхождения, он же союзник, а не перс.
– На колени!
Выстрелит, понял Иван. В низу живота потяжелело. Бездонный провал ствола затягивал, гипнотизировал.
– Эльвирочка, вот ты где! Я везде тебя ищу. И малыш здесь? Непоседа! Познакомились уже? Отлично. – Вынырнув откуда-то сзади, Тарсус панибратски обнял союзника, взъерошил ему волосы.
– Он – чужой. – В карканье девушки прорезалась неуверенность, но пистолет она не опустила.
– А Мамонтенок говорит, что свой, – парировал Тарсус. – Верно, Мамонтенок?
– Ага, – послышалось из клубящейся смеси дыма и пара.
И пол под ногами дрогнул.
На своем веку Жуков-младший повидал немало киборгов – на приемах в Новом Кремле. Но те защитники Отечества были более опрятными, что ли, без брутальности, в отличие от горы искусственных мышц, титана и композитов, что, щелкая шарнирами, приблизилась к бюсту. Лица кибернетические воины всегда прятали под черными забралами и потому представлялись скорее роботами, способными вести огонь на поражение, чем личностями со своими потребностями и страстями.
Этот киборг разгуливал по станции без шлема. Вместо правого глаза на Ивана взирал оптический прибор с объективом, что выдвигался и втягивался под косматую бровь, – небось из первых имплантов для замены органов зрения в полевых условиях. Вместо нижней челюсти – нечто с клапанами и патрубками, плотно пришитое силиконовыми нитками к дряблой коже на шее и прикрученное шурупами из нержавейки к верхней – натуральной – челюсти. Так что рта у киборга не было, но говорить он все же мог – благодаря ларингофону, налепленному чуть ниже патрубка, торчащего из адамова яблока. Наверняка через этот патрубок в организм попадала пища. И уж точно стоматолога этому кибовоину посещать без надобности.
На титановом плече его сидела кошка породы сфинкс. На спине и животе сфинкса, равно как и на левой задней лапе отсутствовала кожа, практически лысая, с отдельными лишь волосками, – и потому виднелись сплетения проводов, микросхемы и шланги.
– Познакомься, малыш. – Тарсус шумно втянул сок, после чего продолжил: – Это мой дядюшка. Его Мамонтенком зовут. Он бывший пограничник.
– Очень приятно, а меня зовут… – Иван протянул Мамонтенку ладонь и прикусил язык, едва не ляпнув «малыш». – Меня зовут Иван.
Не дождавшись рукопожатия, он сделал вид, что хочет погладить кошку. Навострив большие уши, та уставилась на него ярко-зелеными глазами и зашипела, выражая крайнюю неприязнь. Иван едва успел отдернуть руку – когтистая лапа мазнула по воздуху.
– Он, – киборг ткнул суставчатым пальцем Ивану в солнечное сплетение, – свой, ага.
Девушка Эльвира чуть ли не с обожанием уставилась на киборга и опустила-таки пистолет.
– Кто вы? – спросил Жуков-младший, глядя на Эльвиру, Мамонтенка и Тарсуса.
– Подпольщики, – ответили трое в унисон.
* * *
Путевую стену, выложенную плиткой – кремовой сверху, черной снизу, – почти заслонил собой состав, в последний раз выгрузивший пассажиров много лет назад. Открытые двери приглашали войти, взяться за поручни или присесть, но не прислоняться. На платформе люди работали, а вагоны поделили на комнаты – весь состав представлял собой одно большое общежитие. У Тарсуса тут был свой номер люкс, куда он и привел сынка опального министра.
Забавный он, этот малыш, несдержанный и поразительно глупый. Многое отпрыскам союзников недоступно, они не знают истории до Революции, да и о том, что было во время и творится сейчас, тоже не осведомлены.
Знать и помнить – прерогатива отверженных.
Трубку в губы, рот наполнился желтой дрянью, от которой тошнило уже, но без которой не выжить. Витамин С, калий, кальций, магний, еще куча всего… Природное тело никак не может смириться с тем, как его искромсали. Иммунная система лишь делает вид, что приняла изменения, ее нужно подпитывать. Постоянно. Часто. Много. Мультивитамины и иммуностимуляторы достать сложно, они выдаются только союзникам и персам. Тарсус не был ни первым, ни вторым. И потому необходимые для организма микроэлементы вливал в себя вместе с импортным апельсиновым соком, который легко позаимствовать в супермаркете.
В тот злополучный вечер он получил приказ: воспрепятствовать возвращению домой Ивана Владленовича Жукова до шести ноль-ноль следующих суток. К закодированному сообщению прилагалось досье на объект: рост, вес, фото, видео, привычки, любимая еда и прочая муть.
С заданием Тарсус справился почти на отлично. Почти – потому что увел объект к границе гетто, устроив пробежку по пересеченной местности. Все шло по плану, Тарсус ликовал. И вдруг объект – чертов малыш! – повернул обратно. То ли не понравилась колючая проволока, то ли смутил вертухай на вышке. Тарсус метнулся следом. Увы, случилась досадная неприятность. Когда мчишься, нет возможности влить в себя достаточно сока – скорее всего из-за этого, оступившись, он сломал лодыжку. Конечно же наноботы в его крови тотчас занялись регенерацией, а мощный выброс эндорфинов не только заглушил боль, но чуть ли не довел до оргазма. Да, скорость существенно снизилась, но как же это круто – сломать ногу! Круче, чем обнимать девушку.
Объект же вернулся домой и попал под огонь группы захвата, явившейся арестовать Владлена Жукова. И закружилось: выстрелы, прыжки в окно, упавший дирижабль, панцер с ментами…
Пришлось проявить смекалку, чтобы попасть в конкретный милицейский участок за мелкое правонарушение. Он еще заметно хромал, так что «трость» в его руке ментов не удивила. А дальше…
Из задумчивости Тарсуса вывел малыш:
– Слушай, раз ты такой быстрый, сильный и вообще… Почему бы не апгрейдить всех… э-э… противников нашей прекрасной страны?
