«Нет, Чисту, нельзя доверять тебе. Я – стреляный воробей, и на мякине, как говаривали предки, меня не проведешь».
Влад нажал на пусковые кнопки, вмонтированные в оба подлокотника. После такого длительного перерыва все системы вооружения его боевого робота заработали с максимальной эффективностью. Особенно впечатляющ был залп больших лазеров. Зеленые толстые жгуты вонзились в броню, прикрывающую рубку. Следом он добавил еще и из протонно-ионного излучателя. Сверкнула лазоревая молния – и «голова» вражеского боевого робота вмиг вздулась, превратившись в малиновый пузырь. Брызги полетели во все стороны… Пузырь раздулся и, как только Влад отнял пальцы от кнопок-гашеток,– обмяк, начал сжиматься. Цвет поверхности приобрел мертвенно-лиловый оттенок. Затем броня начала лопаться, и Влад отвел своего робота на несколько шагов назад. Вот когда поверженная боевая машина отчаянно задымила. Густые клубы устремились в чистое, посвежевшее к полудню небо. На Правительственном Холме это был последний чадящий костер – больше гореть здесь было нечему…
Удивительное зрелище привлекло внимание Влада – он невольно сделал несколько шагов вперед. Расплавленная «голова» робота после охлаждения приобрела черты плачущего, исстрадавшегося от адского жара человека. Растеклись, искривились отверстия иллюминаторов, сетка морщин изрезала броню на «щеках», обвисли уголки «рта»…
«Понимаешь,– напоследок сказал звездный капитан,– Хан Элиас Кричел еще должен доказать, что недостоин моего доверия. Поэтому он жив, но, Хан Чисту, у меня складывается убеждение, что жить ему осталось недолго».
Боралтаун, Вотан
Оккупационная зона Клана Нефритовых Соколов
15 декабря 3057 г.
Обряд присвоения родового имени должен был происходить в единственном сохранившемся на Вотане парадном зале. Влад, стоявший в одном из углов просторного помещения, не испытывал особой радости, пусть даже он был главным действующим лицом этой церемонии. Более того, звездный капитан с трудом сдерживал ярость.
Нет, не вид выстроившихся вдоль стен бывших сослуживцев раздражал Влада. Все они являлись бывшими членами Клана Волка, причем почти у каждого присутствовавшего в зале было родовое имя. Этим «героям», по всей видимости, было вдвойне стыдно за утерянную честь рода и птичьи эмблемы на униформах. Вспомнился день, когда все они, цвет самого могучего клана в составе наследников армии Николая Керенского, были собраны на церемонию объявления войны на верность крови между родами Волка и Нефритовых Соколов. Только в сражении, так учил Николай, они могли выяснить, чьи гены являются более ценным материалом для выведения породы суперменов. Тогда на лицах его бывших товарищей сияли гордость и желание низвергнуть врага.
А теперь?..
Теперь на этой церемонии председательствует Хан Нефритовых Соколов Элиас Кричел. ИльХан Ульрик покоится в могиле, Ханы рода Наташа Керенская и… этот! Влад не желал вспоминать, как зовут человека, рожденного в грехе, однако имя Фелан Келл само собой всплыло в памяти. Собственно, с него все и началось… Неприятно сознавать, но именно мысли о Фелане испортили Владу настроение.
Было время, когда он тоже стоял в парадном зале в ожидании объявления жеребьевки пар участников поединков – или, как их называли в Стране Мечты, «испытаний»,– победитель которых получал право на родовое имя. После нескольких туров из тридцати двух кандидатов осталось всего двое – он и его самый главный противник. Человек, которого он когда-то взял в плен и обратил в раба. Лучше бы в ту злополучную минуту он нажал на гашетку боевого лазера и разделался с Феланом. Личной вражды к нему он не испытывал – по крайней мере, Влад постоянно убеждал себя в этом. Речь шла о принципиальных вопросах. «Ах,– Влад стиснул челюсти,– попал бы этот парень еще раз мне в руки. Точно, вот где таится источник его гнева. После встречи с Феланом все пошло наперекосяк – судьба Влада, законнорожденного воина Клана Волка, заложила лихой вираж. Низшей точкой его падения были как раз испытания на право носить родовое имя. Он тогда потерпел поражение от Фелана и в дуэли на боевых роботах, и в личной схватке. Мог ли он подумать, что, рожденный в грехе незапланированных сношений, раб, исполнявший самую грязную работу на звездном прыгуне „Разъяренный Волк“, победит его и получит родовое имя У орд.
Вот оно, имя еще одного изменника, предавшего идеалы союза кланов!.. Вот откуда ниточка тянется…
Дальше – больше, безумию, казалось, не будет конца. Фелана Келла выбрали Ханом самого могущественного рода среди всей их армейской организации. Влад ненавидел Фелана и все то, что он представлял. Именно восхождение этого недостойного привело к распространению среди воинов кланов самых грязных пороков, среди которых Николай Керенский на первое место ставил сомнение, особенно сомнение в верности избранного кланами пути. Своими победами Фелан как бы утверждал, что человек из Внутренней Сферы, появившийся на свет тем же самым способом, каким зверье рожает детенышей, способен тягаться с воинами, явившимися итогом наследственной программы, веками разрабатываемой в Хранилищах генов. Этого не могло быть в принципе! Иначе как жить? Во что верить?!
Даже Ульрик поддался этому поветрию и начал частенько ставить Фелана в пример молодым воинам. ИльХан – верховный вождь кланов – договорился до того, что стал утверждать, что не гены красят человека, но его поступки. Этого Влад уже не мог понять. А поступки, спрашивал он ильХана, результат чего? Разве не выверенного, целенаправленного происхождения?.. Ульрик, по существу, уклонялся от ответа – видно, сам не очень-то разбирался в подобных тонкостях. Вот и попал в засаду. Конечно, на двух стульях не усидишь!..
Вот он, результат брожения, смуты, эпидемии ниспровержения вековых ценностей, которая началась с появлением Фелана. Велика радость стоять в этом зале в кругу своих бывших сородичей и выслушивать пустые речи Хана чужого рода!.. Лучше бы ему никогда не дожить до такого дня!
Ах, Фелан, Фелан, все-то у него получалось через пень-колоду. Даже в момент своего наивысшего триумфа, после поединка на Токкайдо, когда он, Влад, поверженный, израненный, лежал в пыли и умолял Фелана добить его, тот повел себя как слюнтяй.
«Ты же воин,– просил Влад,– так убей меня».
«Ни в коем случае, квиафф! – ответил тот. Он смотрел на Влада с уничижительной жалостью, как на какого-то слабака.– Я не только воин,– добавил он,– я еще и человек. И ты человек. Может, к тому моменту, когда ты получишь право на родовое имя, ты поймешь, что это значит – быть человеком».
