Завтра. Завтра он призовет Кошмар в материю и спустит его с поводка. Если ублюдки-чужаки успеют убежать, им невероятно повезет. Всепожирающая тварь не только истребит живое, но и сам город вместе с землей, на которой тот стоит, уничтожит.
Это все будет завтра. Сегодня же еще есть время погреться на солнышке, улыбаясь небу. Флейта в руках. И радостная, легкая песня свободы. Музыка поет, рассказывая о том, что все было не зря и жизнь прожита не напрасно. Пусть успел не все, пора отпустить то, что уже не сделать. Всю боль, всю печаль – пора отпустить… Уходить в Пламя нужно с улыбкой. Скоро все закончится. И будет свобода от всего. От долга, который держал прочнее любого якоря. Хватит. Безумно хочется мира и покоя…
Музыка звучала. А небо улыбалось ему чистым солнечным светом. Здесь не было того мерзкого марева, что царило внизу. Никакого…
Спустился он уже ночью. Внизу его терпеливо поджидали двое чешуйчатых. Конвой. Пламенный хмыкнул, воины клана Шиа вздохнули. Драться они будут. Но без охоты и только при необходимости.
– Как вас хоть звать-то, чудики? – с усмешкой спросил Альтис.
– Т’ильех Шиа, – представился парень с изумрудным узором на темной чешуе.
– А я – Л’ерг Шиа, – сообщил второй, с узором из багряных чешуек.
– Ну а я – Альтис Пламенный. – Демон улыбнулся совершенно искренне. Сощурился и хитро спросил: – Пить то, что горит, умеете?
Чешуйчатые переглянулись и одновременно кивнули. Они были гораздо выше Пламенного, но рядом с ним сами себе казались мальчишками. Керрон не пожалел своих запасов и прислал здоровую бочку самого лучшего. Л’ерг взвалил бочку себе на плечо, Т’ильех в это время раздобыл три кружки, корзину с закусью, и пленный вместе с конвоем устроились пить на замковой стене, по дороге послав караульных и начальника стражи в задницу верховному магистру. С магистром связываться никто почему-то не захотел, и их оставили в покое. Альтис хохотал до слез, представив себе рожи стражников, когда завтра они узнают в сегодняшнем вконец оборзевшем офицере лютого и страшного врага, чудом взятого в плен. Оба Шиа в это время только прятали взгляды. Он смеется над собственной смертью.
К середине ночи троица оказалась достаточно пьяна, чтобы пойти на поиски приключений и подвигов. И они пошли! По очереди таща недопитую бочку с собой.
К рассвету Альтис только урывками помнил устроенный ночью дебош. Судя по тому, как болели челюсть и кулаки, – успели подраться. Где-то стащили еще закуски, как-то умудрились затащить на стену, помимо бочки с вином, еще пару бочонков пива.
Конвойные мирно дрыхли на стене, а Альтис осознал себя стоящим и пристально смотрящим на восток, в сторону светлеющего неба. Утро вступало в свои права неторопливо. Начиналась осень. В прохладном воздухе проступал запах скорого дождя. И тогда его накрыло…
Протрезвел мгновенно. Сполз по стене, почти упав меж каменных зубцов. Невидяще смотрел в светлеющее небо. Его трясло, как в лихорадке, и зубы приходилось сжимать с силой, чтобы они не выбивали предательскую дробь.
Снова и снова возвращалось прошлое, накрыв с головой. Смерть, кровь, бессмысленная жестокость… Братья, смерть каждого, пережитая заново… Коган, Трэн, Стрим, Литис, Колокольчик… Алинка… И Альтаир. Альтаир…
Рейды устрашения, после которых каждый раз приходилось жестоко пытать самого себя, чтобы забыть!.. Забыть этот ужас, эту грязь, эту кровь, в количестве которой его вместе со всей сотней Грифона утопить можно!..
Альтаир… За что все это, Альтаир?! Где ты теперь, всесильный старший брат?! Почему нельзя прийти, уткнуться тебе в плечо, чтобы отпустила боль и рассеялся страх?..
Своими руками убить того, у кого на руках вырос… Как живое, встало перед ним прошлое. Утопленное в крови и грязи.
Тебя не будет рядом, Альтаир. Младшему из тройки придется умирать в одиночку. Если бы просто умирать… Лишь бы выдержать.
Выдержать?! Не смешно!.. Кошмар сожрет его, ни разу не чихнув! И если бы просто убил… Нет, Кошмар утопит сына Пламени в той крови, которую тот пролил, в боли и грязи, только еще и усилит все это в десяток раз.
Боится?! Нет, он не боится… Он в ужасе. Страшно до такой степени, что можно сойти с ума. Хотелось скулить и подвывать от страха, да только горло свело…
Как в руках оказалась флейта, Альтис не понял. Мелодия дрожала и срывалась, пальцы не слушались, а дыхание не восстанавливалось. Постепенно, медленно выровнялась… Музыка, зазвучавшая над спящим городом и замком, вместила в себя все. Всю безумную, бесконечную тоску с болью. Вину, страх, отчаяние и безнадежность…
Все.
Никогда еще так не плакала и не пела его черная с серебром флейта, как в последний раз.
Последний.
Когда взошло солнце, Альтис смог твердо встать на ноги. Посмотрел на флейту. Бросил ее на камни стены и раздавил тяжелым ботинком. Отвернулся, лишь бы не видеть оставшиеся от нее щепы…
– Зачем же так? – беспомощно произнес Л’ерг.
Т’ильех не смог сказать ничего – только смотрел на обломки, тщетно пытаясь избавиться от сдавивших горло тисков.
– Уходите из города, сопляки чешуйчатые, – устало и тускло бросил воинам демон. – Я не хочу вас убивать, поэтому предупреждаю – вскоре здесь не останется ничего живого. Вы отважны и молоды. Так поживите еще в свое удовольствие.
Оба Шиа молчали. Альтис обернулся, чтобы взглянуть на молодых наивных чужаков, и тогда Т’ильех наконец смог подняться на ноги. Поклонился Пламенному и произнес:
– Мы благодарим за твой дар, бог. И за веру в нас…
– Лучшей благодарностью будут ваши жизни, воины, – сказал Альтис.
– Позволь нам сопроводить тебя хотя бы до площади, – попросил Л’ерг. – Мы знаем, что такое идти через толпу, жаждущую крови.
– Хорошо, – немного поколебавшись, кивнул демон. – Но потом – бегите быстро и не оглядывайтесь. Здесь разверзнется бездна.
Два часа Пламенный бродил тенью по цитадели. Такими же тенями за демоном таскались два подавленных конвоира, не отдающих себе отчета в том, что защищали его, а не от него, как было приказано. Демон запил вином огромную дозу обезболивающих и мышечного модулятора, добытых в лаборатории Ниары. Потом Альтис на час в одиночку оккупировал сауну и яростно смыл с себя грязь ночи и липкий страх утра. Осталась только тоскливая опустошенность, которая никак не смывалась.
Прошелся еще разок по внешней стене. Солнце бесконечно медленно подползало к зениту. Ожидание стало невыносимым. И вскоре демон отыскал в цитадели кабинет верховного магистра некромантии.
Шиа молча приставили к глоткам охранявших дверь стражей свои глефы, и те предпочли за лучшее не связываться с сумасшедшим конвоем безумного пленника. А тот пинком распахнул дверь, спокойно вошел и поинтересовался, глядя только на Керрона:
