– Не понимаю… Сумрак усмехнулся.
– Время, мои дорогие – не река из прошлого в будущее. Это шахматная доска. Он провёл когтем по металлу, словно обрисовывая контуры клеток.
– Пешки ходят лишь вперёд; они неспособны изменить направление или отступить. Фигуры ходят в любом направлении, но лишь от клетки к клетке… Мрак прищурил глаза.
– Но есть и кони. Бриллиантовый весело рассмеялся.
– Верно, старик. Ещё в шахматах есть фигура, способная прыгать из клетки в клетку, из мира в мир, с одной линии истории на другую. Между прочим, единственная фигура, от шаха которой нельзя закрыться. Тайга растерянно моргнула.
– Но время – непрерывная функция!
– Почему? – прямо спросил Сумрак. – Разве на твоих глазах не произошёл обрыв причинности?
– Н-нет… Мрак рассмеялся.
– Я уже понял.
– Тогда объясни им.
– Хорошо, – согласился бронзовый. – Объясню. Тайга непонимающе переводила взгляд с одного на другого.
– Что вы хотите объяснить?… Бронзовый ареал-вождь наклонился вперёд.
– Тая, кто такой Скай? – быстро спросил он. Молчание.
– Сын Коршуна.
– Откуда взялся Коршун? Драко поднял голову.
– Из линии истории, в которой Ринн погиб от ядерного удара.
– Как полагаешь, эта линия возможна? Молчание.
– Странно…
– Именно, – вставил Сумрак. – Время – странная штука. Я изучал его все восемь лет, пока жил в пещере Рэйдена. Мрак подмигнул космонавтам. Сумрак ещё не знал, кто пилотирует катер.
– История, в которой появится Коршун – невозможна. Но что произойдёт, если исчезнет Коршун? Радостный блеск глаз. Теперь подняли головы и остальные драконы.
– Исчезнет Скай! – Драко вздрогнул.
– А что произойдёт, если Скай исчезнет? Тайга распахнула крылья.
– Мы не полетим на Ринн…
– …и не изменим историю, и Ринн погибнет. Через сорок три тысячи лет у Коршуна родится Скай, ты его похитишь, вы полетите на Ринн… Драконесса широко раскрыла глаза.
– Ой…
– Точно, – рассмеялся Мрак. – Как видишь, если время непрерывно, вся наша история просто не могла произойти. Таким образом, темпоральный шторм всего лишь перемешает различные линии истории, но оборвать хоть одну – о, нет.
– Изменить будущее невозможно, Тайга. – спокойно добавил Сумрак. – Можно лишь сыграть другой ход, изменив расположение фигур на одной, всегда одной и той же доске… Мрак тяжело посмотрел на Сумрака.
– Но выиграть эту партию не сумеет никто, – угрюмо сказал бронзовый.
Бриллиантовый медленно опустил голову.
– И хорошо. Аракити, которая слушала беседу вполуха, внезапно указала на горизонт.
– Летят!
***
Драко и Тайга смотрели, как вдали пропал верный электроплан. В этой машине для обоих закончился целый жизненный этап, там они начали новую жизнь. Тайга положила голову на плечо Драко.
– Что ждёт нас впереди…
– Мы никогда не узнаем, – спокойно ответил космонавт. – И я рад этому.
Пассажирский отсек катера был переполнен. Двадцать три дракона в двадцатиместном салоне старались не наступать друг другу на хвосты, многие сидели в креслах. Катером управлял Скай. Забывший обо всём Сумрак обнимал свою дочь, тихо расспрашивая о годах без отца. Селена плакала. Хотя драконочка так и не нашла свою мать, Тайга полагала, что подруга Сумрака была перемещена во времени
– все факты таинственного исчезновения подтверждали теорию.
Объяснение успокоило Сель. Сейчас, вспомнив об этом, Тайга встрепенулась.
– Драко, мы должны успеть найти мать Селены! Капитан кивнул.
– Я займусь этим, пока ты будешь готовить «Шторм» к отлёту. Неожиданно Сумрак повернул голову к золотому дракону.
– Нет. Я сам. Космонавт медленно кивнул.
– Хорошо… Мрак, что делать с Викингом? Бронзовый вздохнул.
– Я останусь на Ринне. Здесь все мои дети, семья… – он мучительно покачал головой. – Я не могу их бросить.
– Я тоже останусь! – Волк решительно шагнул вперёд. – Это мой дом, к тому же… – зелёные глаза полыхнули яростью, – я ещё не отдал всех долгов. Мрак опустил голову.
– Да, мы останемся.
– А я – нет… – Аракити усмехнулась. – Теперь я дракон. Хотелось бы прибрать к рук… когтям планетку побольше. Из рубки донёсся смех Ская. Драко помолчал.
– Кто летит с нами? – спросил он, оглядев крылатых. – Помните, возврата не будет. Драконы переглядывались. То один, то другой тяжело вздыхали, отводили глаза. Ответила лишь Флэр.
– Мы остаёмся.
– Ринн нуждается в помощи, – словно извиняясь, добавил Канг. Тайга грустно улыбнулась.
– Мы оставим вам всё, что можно будет снять с корабля…
– Не надо, – покачал головой Волк. – Ареал Ринн должен научиться жить самостоятельно. У нас есть древний звездолёт из пещеры и остатки корабля Мрака, есть память о гостях с Дракии…
– И свобода, – тихо добавила Флэр. Волк с улыбкой притянул её крылом.
– Что ещё хотеть дракону?… Катер мчался над бесконечной степью. Впереди, позади, со всех сторон бушевала гроза.
Темпоральный шторм начался в конце 3214 года по летоисчислению Дракии. Позже, уцелевшие цивилизации назовут его Катаклизмом; тогда же никто не знал, что произойдёт с миром. Подготовка к старту шла полным ходом. Драко и Тайга выгружали из звездолёта все возможные механизмы, освобождая место для образцов с Ринна. Сумрак и Селена на несколько минут отправились в прошлое и вернулись оттуда втроём, помогая идти раненной драконессе. Лицо Сумрака было страшным; он был вынужден смотреть, как охотник поймал Селену номер два и подрезал ей крылья. К счастью, дракону хватило выдержки и парадокса не произошло. Скай и Аракити не вылезали из корабля. Пилот проверял все системы вручную, предвидя, что «Шторму» предстоит встреча с настоящим штормом; Аракити жадно изучала историю Дракии. Бывшая королева Тангмара то и дело фыркала. Остальные драконы, включая Мрака, давно улетели предупредить жителей Ринна о надвигающейся катастрофе. Когда затуманилось небо, и прямо в пространстве прошла первая, ещё слабо заметная волна искажений, звездолёт был почти готов к старту.
Драконы в ужасе смотрели, как сквозь пространство катится мягкая волна, похожая на струение горячего воздуха над костром.
– Мы что-то упустили из вида… – Тайга дрожала.
– Стартуем, – резко приказал Драко. Грандиозный звездолёт беззвучно взмыл навстречу беснующемуся небу. Вторая волна искажений достала «Шторм» в космосе. Вцепившись в подлокотники кресел, драконы следили как материя корабля пропускает сквозь себя мягкие волны и колышется несокрушимый ситан. На пульте управления вспыхнула целая россыпь красных огоньков.
