Дмитрий Паутов - Красный тайфун или красный шторм - 2

     - Ты знаешь, Ли, три года назад я и предполагать не мог ни о

чем подобном! - улыбаясь, произнес генерал. - Русский с  китайцем

сидят в обнимку за одним столом в Москве и  пьянствуют,  как  два

обыкновенных мужика - нет, этого я предвидеть никак не мог!  Будь

здоров, Ли!

     Китаец, чокнувшись с русским, лихо опрокинул крохотную рюмку

в рот и потянулся к тарелке с ломтиками семги.

     - Никто тогда не мог этого ожидать,  Ванья!  И  все  же  это

случилось. Ты рад, я рад, наши народы рады. Давай выпьем за  наши

народы, Ванья!

     В этот вечер в окнах квартиры Ивана  Сергетова  долго  горел

яркий электрический свет.

                               11.

     В  загородной  резиденции  Михаила  Сергетова  веселье  было

гораздо более тихим и вдумчивым.  Президент  России,  Генеральный

Секретарь ее партии, Сергетов давно  разучился  внешне  проявлять

какие-либо эмоции. В его  прежнем  положении  кандидата  в  члены

Политбюро,  решившегося  противостоять  могущественнейшим   людям

СССР, слишком велика могла оказаться цена даже одной-единственной

неуместной улыбки. Многие годы постоянного самоконтроля  приучили

Сергетова умело скрывать свои истинные чувства.

     Но  сегодня  даже  он  позволил  себе  изменить  многолетней

привычке. Сидя в глубоком мягком кресле возле роскошного  камина,

он с легкой улыбкой любовался языками пламени и  с  удовольствием

пил мелкими глотками обжигающий китайский чай. В соседних креслах

чаевничали премьер-министр и министр  обороны.  Бойцы  вспоминали

минувшие дни. Вечер, до краев наполненный стопроцентным покоем! В

последние два года позволить себе такую роскошь они не могли.

     - ...Хуже, чем перед тем заседанием, мне никогда не было. Ни

до, ни после. Ничего не представляю страшнее атомной войны.

     Сергетов  отпил  еще  глоток  из  чашки  тонкого  китайского

фарфора.

     - Знаешь, Филипп Моисеич, а ведь ты меня по-настоящему  спас

тогда, в вестибюле. Ну, и себя, понятно. Если бы  маршал  Бухарин

узнал, что мы говорим  о  предотвращении  его  атомных  ударов  в

Германии, не жить бы нам  с  тобой.  Тут  же  бы  и  шлепнули,  в

соседнем кабинете.

     - Потому, Миша, я и заговорил тогда о горючем для комбайнов.

Тоже жить захотелось, когда рядом Бухарина увидел. Я вот  другого

не пойму. Скажите, Петр  Сергеевич,  почему  у  Вас  всегда  было

столько свободы в Политбюро?

     - А  Бромковского,  друг  мой,  почти  все  считали   старым

выжившим из ума сталинистом. Кому могла помешать  его  старческая

болтовня?  Ну,  посидит,  в   воспоминания    ударится,    ерунду

какую-нибудь ляпнет - все равно в серьезных делах никто его ни  о

чем не спросит.

     - Ну, вот тут-то они и ошиблись. Когда  дошло  до  настоящих

серьезных дел, спросили.

     - Да попробовали бы вы дедушку Петю  не  спросить,  пацанята

сопливые...

                               12.

     Русские руководители могли позволить себе торжествовать.  Не

сумев победить своей плохо обученной  и  вооруженной  примитивным

оружием армией американскую военную машину на поле боя,  они  тем

не менее ухитрились нанести противнику поражение, равных которому

еще не знала история. Противник, в довершение ко всему, даже и не

понял, кем он  в  действительности  был  побежден.  Америка,  как

боксер-чемпион с завязанными глазами, прыгала по  рингу,  получая

сокрушительные удары от гораздо более слабого противника.  Острый

русский ум вкупе с древней азиатской  мудростью  взяли  верх  над

самоуверенной западной технологией.

     ...Год спустя  Михаил  Сергетов,  встретившись  в  Москве  с

Председателем  КНР,  на  скромном  рабочем  обеде  в   загородной

резиденции негромко  произнес  короткий  спич:  "Русско-китайский

ответ  Америке  можно  безусловно  считать   остроумным    и    в

определенном смысле -  даже  гуманным.  Человеческие  потери  США

составили несколько десятков тысяч человек и не идут ни  в  какое

сравнение  с  гибелью  десятков    миллионов    граждан    Китая.

Геополитическую же эффективность произошедшего просто  невозможно

переоценить. Так выпьем за процветание наших братских стран!".

     В  ответ  Председатель  КНР  Ли  Мин-Ю  предложил  несколько

странный  тост  за  дальнейшее  развитие  сотрудничества    между

талантливыми  русскими  и  китайскими   программистами.    Однако

сей странный тост был с  энтузиазмом  воспринят  высокой  русской

стороной...

                             ЭПИЛОГ

     Объединение  России  с  Китайской   Народной    Республикой,

случившееся  пятью  годами  спустя,  произвело  в  мире   эффект,

сравнимый лишь со взрывом Солнца. Никто в мире не  ожидал  ничего

подобного. Открыли границы - пускай, вместе работают -  ну  и  на

здоровье. Но объединяться?..

     Дальнейшие события разворачивались  стремительно.  Несколько

недель спустя новая Евро-Азиатская Федерация уже приняла  в  свой

состав Белоруссию, Украину, Казахстан,  Узбекистан,  Таджикистан,

Туркмению, Молдавию и Монголию.  Просьбы  о  приеме  в  Федерацию

поступили от правительств Вьетнама, Польши, Румынии  и  Болгарии.

Даже  в  Индии  всерьез  звучали  предложения  о  вступлении    в

Федерацию. Ничего не имела против  такого  же  поступка  Северная

Корея.

     Страна с населением около двух миллиардов человек, возникшая

в считанные недели, заняла площадь, которую доселе не занимала ни

одна империя в мировой истории. Америка, чье могущество и влияние

за последние годы и  без  того  сильно  уменьшилось,  могла  лишь

бессильно  сжимать  кулаки,  наблюдая  беспрецедентный    процесс

рождения ГиперДержавы -  как  мгновенно  окрестили  новую  страну

журналисты всего мира.

      И ежедневно в Евро-Азиатской Гипердержаве,  над  просторами

которой никогда не заходит Солнце, радиоволны разносили по избам,

фанзам и хатам, по многоэтажным  домам  и  уютным  коттеджам,  по

городам, селам, аулам, кишлакам и коммунам, по  лесам,  степям  и

пустыням бодрую мелодию старой песни:

              "Русский с китайцем - братья навек!".