Наконец-то Оби-Ван поделился чем-то значительным с ним. Было время, особенно в самом начале, когда Анакин сомневался в том, что заставило ОбиВана взять его в качестве своего падавана. Он знал, что Оби-Ван поступил так по желанию Куай-Гона. Так был ли он бременем для джедая? Всего лишь обещанием, сделанным умирающему другу? Больше всего на свете Анакин хотел, чтобы у него с Оби-Ваном была такая же связь, как у его мастера с КуайГоном. Бывали времена, когда такая близость казалась недостижимой.
Оставшись один в своей каюте, Оби-Ван опрыскал лицо холодной водой. Когда он поднял голову и бросил взгляд в маленькое зеркало над умывальником, он был почти удивлен, увидев свое взрослое лицо. Сегодня его дважды переносили обратно в юность. Это заставило его почувствовать себя взбудораженным и неуверенным, будто бы ему вновь было тринадцать лет.
Встреча с Андреей была наслаждением. Она воскресила приятные воспоминания. Миссия на Телосе была заковыристой, но Оби-Ван вспоминал о ней, как о времени, когда Куай-Гон и он восстанавливали свою связь после того, как он ненадолго покинул джедаев и своего мастера. Они работали по старой схеме, и впервые с отлучки Оби-Вана, Куай-Гон искренне принял его обратно. Он заставил Оби-Вана почувствовать, что их связь крепка и станет еще крепче. Так оно и было.
Но Кад… Юни, поправил себя Оби-Ван. Это столкновение было менее приятным. Он все еще помнил ненависть в глазах Када, звук трескающего дерева, когда обрушился посох, осознание того, что мальчик желал ему смерти. И то, как он ожидал удара, не сделав ничего в свою защиту, ощущая что, если удар его достигнет, то он в некотором роде наконец примириться со смертью Брука. Что тогда он искупит свою вину.
Он никогда не рассказывал Куай-Гону об этом моменте. Это не было тем, что надлежит думать или чувствовать джедаю. Он должен был смириться с исходом своего поединка с Бруком. Однако, думал Оби-Ван, уставившись на свое повзрослевшее отражение, даже двенадцать лет спустя он все еще не примирился.
Он вернул свой разум в настоящее. Он заметил восхищение своего падавана работами БиоКрейсера. Здесь было много, чем можно было восхищаться. Но Оби-Вана тревожила философия Юни. По его мнению, на БиоКрейсере собрались разочарованные идеалисты. Затворническое мировоззрение Юни базировалось на гневе и горьком разочаровании.
Ему не нравилось изменение в Андрее. Он знал его как пламенную защитницу своей планеты. Неужели Юни застал ее в таком упадническом настроении, что смог завоевать ее горечью и отчаянием?
Оби-Вану приходилось бывать на заданиях, казавшихся безнадежными вначале. Конечно, он видел, как торжествовали злодеи. Он видел, как гражданский войны раскалывали миры. Но так же он видел и то, как существа объединялись в борьбе за свою планету и добивались успеха, несмотря на кажущуюся невозможность такого исхода. Философия Юни его не впечатляла. Юни был циником, прятавшимся за маской идеализма.
Так же его беспокоила мысл, что все, кто собрались на БиоКрейсере, внесли свои состояния в общую казну. Андреа открыто признала это, но ОбиВана занимал вопрос кто же контролировал эти баснословные суммы. Кад? Его отец? Он до сих пор не доверял Воксу Чану. Несмотря на его предполагаемую реабилитацию, Оби-Ван не забыл о его участии в разорении Телоса. Его удивило, что Андреа закрывала глаза на это. Похоже, она оставила свой здоровый скептицизм на своей родной планете.
Все еще погруженный в свои мысли, Оби-Ван забрал Анакина и предложил поужинать в близлежащем кафе. Он хотел воспользоваться возможностью и понаблюдать за жителями БиоКрейсера в свободной, неслужебной атмосфере.
Анакин скоро был полностью занят едой, которая оказалась свежей и вкусной. С возрастом еда все меньше значила для Оби-Вана. Со временем он осознавал, каким изумительным мастером был Куай-Гон, что касается общего, так и в мелочах. Куай-Гон всегда относился к нему как к джедаю, но никогда не забывал, что в то же время он был и растущим мальчишкой. Оби-Ван спросил себя, был бы ли он без примера Куай-Гона таким же внимательным к потребностям Анакина, каким он сейчас старался быть.
Оби-Ван ел не спеша. Одновременно он незаметно осматривался в людном помещении, обращая внимания на малейший жест. Он наблюдал за тем, как посетители обращались друг с другом.
Неожиданно на стул напротив него плюхнулся человек, на лице которого расплылась широкая ухмылка. — Ну, каковы ставки?
Оби-Ван улыбнулся в ответ. — Ден!
— Хорошо, вновь увидеть тебя, приятель. Если бы кто-нибудь сказал мне, что ты окажешься на этом ржавом корыте, я бы ни за что не поставил бы на это. — Ден дружественно улыбнулся Анакину. — Привет, парень. Слышал, тебе нравятся большие корабли.
— Мне нравятся почти все корабли, — ответил Анакин с набитым ртом.
— Мне нет. Я предпочитаю твердую почву под ногами.
— Что ж ты тогда тут делаешь? — спросил Оби-Ван, отодвигая пустую тарелку. Ден выглядел лишь немного старше, чем во время их последней встречи. Его волосы цвета соломы все еще были по-мальчишечьи растрепаны, а морщины, появлявшиеся когда он смеялся вокруг его глаз, лишь немного углубились.
Радостное выражение лица Дена не изменилось. — Скрываюсь от ужасов коррупции и разрушений окружающей среды. А ты?
— Проверяю вас, — отозвался Оби-Ван. Он уже позабыл на столько прямым был Ден, и что он, очевидно, ни к чему не относился серьезно. Джедай вспомнил, что Куай-Гону он сразу же пришелся по душе. Его мастер находил его забавным. Оби-Вану тогда потребовалось несколько больше времени, чтобы принять, что на этой важной миссии они нуждались в помощи вора.
— Да, Андреа мне рассказала, — заметил Ден. — Я провожу вас в ваши каюты.
Оби-Ван кивнул. Анакин сгреб последние три куска со своей тарелки и спешно запихнул их в рот. Все еще жуя, он вслед за Оби-Ваном и Деном покинул кафе.
— Скажи, что ты на самом деле чувствуешь, — тихо обратился к Дену ОбиВан пока они шли по коридору.
Ден вздохнул. — Я присоединился только, потому что не хотел потерять Андреу.
— А, — ответил Оби-Ван. Ден лишь подтвердил то, о чем он сам уже подозревал. Он не представлял, чтобы независимый Ден мог следовать чужим предписаниям, жить по чьим-то правилам.
— Ирония заключается в том, что я повел ее на лекции Юни, — продолжил Ден. — Она была в очень плохом состоянии, Оби-Ван. Пойми, многие ощущали то же самое. Телос погибал, и никто не был в силах спасти его. Юни дал надежду. Андреа была одна из первых организаторов БиоКрейсера. — Ден скорчил недовольное лицо. — Она вновь обрела смысл жизни.
— Ты пытался ее остановить?
— Конечно. Я говорил ей, чтобы она оставалась и боролась за Телос. Или же эмигрировала на другую планету, но не обособлялась от всей Галактики, превращаясь в сумасбродную кочевницу. Несомненно, она со всем этим соглашалась. Шутка! Когда это Андреа соглашалась со мной? — Ден помрачнел. — Мне не осталось иного выбора. Я претворялся, что нахожу эту идиотскую идею гениальной и оказался на борту. Но что-то тут было нечисто. И сейчас ничего не стало лучше. Слушай, я присоединился ради Андреи, но радар мошенника все еще работает, понимаешь? Что во всей этой затее не то.
