— Верховный канцлер, — сказал их представитель, — Эриаду почтет за честь предоставить свое гостеприимство для этой встречи.
Сенатор Тоора повторила этот жест и поддержала идею о введении моратория на проект налогообложения.
Валоруму ничего не оставалось, кроме как уступить.
— Я посоветуюсь с участниками и назначу дату встречи, — сказал он, когда всеобщее оживление немного спало. — Что касается проекта введения налогообложения на внешних торговых маршрутах, то голосование откладывается до тех пор, пока в ходе встречи не будут выражены все точки зрения. Кроме того, я лично приму участие во встрече, чтобы подчеркнуть заинтересованность Сената в поддержании мира и стабильности.
Многие в зале вскочили на ноги и зааплодировали.
Валорум поймал взгляд Палпатина и несколько мгновений удерживал его. Палпатин заговорщицки улыбнулся и кивнул.
Щеголяя рваными ранами, которых у нее не было ни при первом появлении у Дорваллы, ни позже, когда она шла на посадку, чтобы подобрать остатки отряда Коула, «Нетопырка» плыла в космосе, удерживаемая гравитацией тускло-желтой планеты засушливых горных хребтов и льдисто-синих морей. Пять истребителей-"невидимок" окружали ее, а шестой ткнулся носом в шлюз правого борта канонерки. Далеко позади них расстилалось космическое минное поле, замаскированное под пояс астероидов.
Коул бдительно ожидал гостей у шлюза «Нетопырки». Руки его были изодраны острыми как бритва листьями папоротников, через которые им пришлось пробираться на Дорвалле. Смуглая от природы кожа на его лице под татуировками и буйной растительностью являла собой сплошной синяк. Буйная грива черных волос, словно капюшон змеи, обрамляла этот и без того не слишком доброжелательный лик, добавляя ему пущей суровости.
На панели шлюза вспыхнул огонек индикатора.
— Мне исчезнуть? — спросила Релла у него за спиной.
Она выглядела еще похуже, чем Коул. Ее левый глаз закрывала повязка, пропитанная бактой, левое предплечье было в лубке. Бойни еще оставался в ванне с бактой.
Коул покачал головой, не отрывая глаз от шлюза.
— Не уходи. И бластер держи под рукой.
Раздалось шипение открывающегося шлюза, и в коридор шагнули двое — человек и рептилоид, оба в одинаковых туниках, простых широких штанах и сапогах до колен. Кожу рептилоида покрывали чешуйки, переливающиеся в свете корабельных ламп, а кулаки у него были размером со скупбольный мяч. Нос у него как таковой отсутствовал, зато присутствовали множественные дыхательные щели прямо на плоской физиономии. А на лбу торчала четверка маленьких рожек. В руке рептилоид без особого труда нес порядочных размеров переносной кейс.
— Добро пожаловать на Асмеру, капитан Коул, — произнес человек на общегалактическом. — Рад видеть тебя живым и относительно здоровым.
Коул нелюбезно кивнул в знак приветствия.
— Хавак.
— А это Синдар, вы ведь уже встречались? — Хавак показал на своего шкафообразного партнера.
Коул снова кивнул. Ни он, ни сканеры «Нетопырки» не засекли у этих двоих никаких признаков припрятанного оружия.
— Релла, — представил он свою спутницу, небрежно махнув рукой в ее сторону.
Хавак улыбнулся и галантно протянул руку.
— Разве я смог бы забыть вас?
— Давайте пройдем дальше, где можно поговорить, — не менее галантно буркнул Коул.
По дороге он присматривался к гостям, перебирая все, что ему о них известно. Хавак — это было не настоящее имя человека, скорее боевая кличка. В прошлом он был то ли корреспондентом, то ли документалистом, активно выступал за права негуманоидных рас во время Большого гиперпространственного конфликта, а последние несколько лет вел летопись различных злодеяний, злодейств и злоупотреблений Торговой Федерации. На самом деле, страсти к насилию он не питал, но отличался проницательностью и талантом к вероломству.
По нему с Синдаром нельзя было судить о тысячах людей и представителей других рас, которые составляли «Невидимый фронт». Но они были типичным следствием разрастания радикального крыла. В данный момент база «Фронта» находилась на этой засушливой планете. «Фронт» вербовал новых членов во всех мирах, вдоль и поперек всего Окраинного торгового пути, но только Древние династии, правящие в секторе Сенекс, предоставляли ему базу для операций.
— А где же остальные члены вашей команды, капитан? — спросил Хавак у него за спиной.
Этот невинный вопрос словно плетью ударил Коула. Точно такой же вопрос он задал шкиперу «Дохода» несколько дней назад, когда в команде Коула насчитывалось двенадцать бойцов.
— Можно сказать, что многие из них никогда не покинут пространство Дорваллы, — ответил он наконец.
Хавак не сразу понял намек, но через мгновение сочувственно нахмурился.
— Мне горько слышать это, капитан. Но мы ведь думали, что и тебя никогда больше не увидим.
Коул покачал головой.
— Не в этот раз.
— Половина Внешних миров только и говорит, что о происшествии у Дорваллы. Мы действительно не думали, что вы взорвете «Доход».
— Не люблю терять время. Особенно когда имею дело с неймодианцами, — пояснил Коул. — Они скорее согласны пожертвовать своими шкурами, чем грузом. К счастью, шкипер «Дохода» оказался трусливее, чем большинство неймодианцев. А что касается уничтожения грузовоза, можете рассматривать это как мой подарок.
Они вчетвером вошли в кают-компанию и расселись за круглым столом. Синдар положил переносной сейф на середину стола.
— Я должен вручить это вам, капитан, — сказал Хавак. — Вам удалось обратить в бегство Торговую Федерацию. Они далее потребовали помощи у Корусканта.
Коул пожал плечами.
— Попытка — не пытка.
Тогда Хавак подался вперед с нескрываемым энтузиазмом.
— Ауродиум при вас?
Коул взглянул на Реллу. Та отцепила от пояса дистанционник и набрала короткий код. Небольшой ящичек на репульсорной тяге ото рвался от палубы и подплыл к столу. Релла набрала еще один код, и крышка откинулась. Радужное сияние слитков залило кают-компанию.
Хавак и Синдар, как по команде, распахнули глаза пошире.
— Выразить не могу, как много это значит для нас, — сказал Хавак.
Но во взгляде его партнера проскользнула подозрительность.
— Здесь все? — спросил Синдар.
Взгляд Коула из равнодушного превратился в бешеный.
— Вы меня об этом спрашиваете?
Рептилоид пожал плечами.
— Я просто подумал — может, что затерялось по дороге?
Коул резко перегнулся через стол, схватил Синдара за грудки и рванул на себя.
— Слушай, ты! Эти сокровища оплачены кровью. Много хороших ребят погибли, чтобы ты смог ими полюбоваться, — он толкнул Синдара обратно в кресло. — Лучше бы вы пустили его на доброе дело.
— Перестаньте, пожалуйста, — попросил Хавак.
— Не любишь насилия, когда оно не по твоему приказу происходит, да?! — прорычал Коул.
Хавак с безучастным лицом разглядывал свой маникюр, потом поднял взгляд на Коула.
— Остается только заверить вас, что ауродиум пойдет на доброе дело, капитан.
Синдар привел в порядок свою одежду, но еще не успел прийти в себя после вспышки ярости Коула. Он подтолкнул переносной сейф — тот скользнул к Коулу по крышке стола. Коул взял сейф и поставил его на палубу.
Синдар внимательно наблюдал ним.
— Ты что, не хочешь спросить, все ли здесь? — поинтересовался он.
Коул глянул свирепо.
— С вашего позволения, я поступлю так. За каждую кредитку, которой я здесь недосчитаюсь, вы заплатите мне килограмм мяса.
— Значит, я в дураках, — усмехнулся Синдар.
Коул серьезно кивнул.
— Ты в дураках.
Релла вручила Хаваку дистанционник, Синдар захлопнул крышку ящичка со слитками.
— На что пойдет ауродиум? — ровным голосом спросил Коул.
Хавак изобразил на лице крайнее удивление.
— Капитан, разве я спрашиваю тебя, на что ты собираешься истратить гонорар?
Коул улыбнулся.
— Резонно.
— Уверена, они собираются пожертвовать его на свои любимые благотворительные цели, — предположила Релла.
Хавак засмеялся.
— Вы не так уж далеки от истины, милая леди.
— У меня для тебя еще кое-что есть, Хавак, — сказал Коул. — У Дорваллы мы столкнулись с одним неприятным сюрпризом. Кто-то проник на «Доход», воспользовавшись теми же методами, что и мы. Они выследили нас и чуть не сорвали план, который я полагал секретным. Их корабль оказался «ланцетом» департамента юстиции.
Хавак и Синдар изумленно переглянулись.
— Департамент юстиции? — эхом повторил Хавак. — У Дорваллы?
Коул внимательно наблюдал за его реакцией.
— На самом деле я думаю, это были джедаи.
Хавак изумился еще более.
— Почему ты так решил? — недоверчиво спросил он.
— Назовем это интуицией. Суть в том, что, по идее, об этой операции никто не должен был знать.
