Красное вино наполнило бокал почти до половины. Верблюд аккуратно подхватил его за тонкую ножку. Самое время выпить за упокой души мирной жизни на Ксинэе. С тихим мелодичным звоном хрустальный бокал чокнулся с бутылкой. Верблюд зараз выпил вино до дна. Рих Нибулин не соврал – «Янтарная долина» и в самом деле отличное вино.
Слегка расфокусировать взгляд, Верблюд развернул внутренний интерфейс игры. Как раз начался седьмой час. Получается, что и первый ядерный взрыв бахнул точно в семь. Что интересно, именно в этот момент истёк трёхгодичный срок, что был отпущен ему на подготовку. Обратный отсчёт тикает вновь, только на этот раз впереди полгода. Второй по счёту самый долгий и самый приятный пункт миссии «Ядерный конфликт» выполнен. Аминь.
Верблюд вновь наполнил бокал. Нужно было бы заранее приготовить закусь, но как-то забыл об этом. Впрочем, не страшно. И без закуси обстановка в убежище почти романтическая. Пусть «Другая реальность» всего лишь игра, но, вполне возможно, она отражение подлинных событий. Причиной конфликта между Лигой свободных наций и Федерацией социалистических республик стало что-то, что удалось найти самой первой совместной экспедиции на Митизане, естественном спутнике Тинвара, газового гиганта. Наверное, оно связано с инопланетянами, с их крутыми технологиями. Вот это как раз и может быть очень серьёзной причиной, по которой два военно-политических блока в один момент позабыли о мире и вцепились друг другу в глотки ядерными клыками.
Вместе с третьим бокалом бутылка «Янтарной долины» опустела. Верблюд переставил её на пол рядом с пластиковой из-под воды. В голове яркой молнией сверкнула мысль – а нужна ли ему полноценная жизнь в постъядерном мире? Сейчас на поверхности окончательно и на всю катушку заработал филиал ада в этой реальности. Ну или виртуальности. Грань между этими двумя понятиями для него почти стёрлась. Верблюд поднял глаза, потолок будто затянут чёрной плёнкой. И от этого ада его отделяет лишь кирпичное перекрытие, тонкий слой бетона и ещё более тонкий стальной лист. Ведь здесь, вполне возможно, ему придётся бродить по радиоактивным развалинам и постоянно носить «свинцовые трусы».
Верблюд медленно повернул голову. В той стороне, за тонкой перегородкой из гипсокартона, в самодельном шкафчике, припрятана пара комплектов «Лат 4.1», списанная армейская химзащита. А ещё ему придётся каждый день вести борьбу за существование. Не стоит обманывать самого себя: здесь и сейчас у него действует «филиал рая», но запасы еды и снаряжения рано или поздно закончатся. Тогда как в реальности, пусть даже в инвалидном кресле, он будет избавлен от ужасов постъядерного мира. Пусть и не на своих двоих, но у него будет шанс дожить до глубокой старости. Ведь не зря Сильвестр Краснобаев, главврач «Липок», любил повторять, что увечные типа Верблюда чаще всего умирают от тоски. Ну а если инвалид-колясочник сумеет найти смысл жизни, то он может запросто дотянуть хоть до семидесяти лет, хоть до девяносто.
Два местных часа, почти пять земных, Верблюд просидел на стуле перед мёртвыми мониторами. Тонкая парафиновая свеча едва не сгорела полностью. Воздух пропитался духотой, ведь не только он, но и крошечный огонёк почти выбрали кислород внутри убежища. Нужно шевелиться, что-то делать, хотя бы приоткрыть вентиль на баллоне с кислородом, а то можно банально задохнуться. Ладно, Верблюд поднялся на ноги, хватит хандрить. Он не для того три года пахал как проклятый, чтобы сдохнуть от тоски и нехватки кислорода в этом прекрасно оборудованном убежище.
Электромагнитный импульс вырубил электронику, но не убил её полностью. Верблюд заранее подготовился и к этому. Не прошло и половины местного часа, как в убежище вновь вспыхнул свет и зашуршала приточная вентиляция.
Едва заработала энергосистема, как тревожно запищали детекторы радиации. Ну да, в первые часы после ядерного взрыва убийственное излучение самое мощное, но, буквально за две недели, оно должно существенно снизиться. Когда же заработали внешние видеокамеры, то Верблюд пережил сильный шок. Удивительно, но его выделенная локация осталась целой. Ударная волна от двух ядерных взрывов вышибла все окна. Местами вместе с косяками вылетели двери, но на этом видимые разрушения закончились.
Очень похоже на то, что малая мощность двух ядерных зарядов была компенсирована высокой точностью. Раз дома как минимум на площади Блошиный рынок остались почти целыми. Верблюд кисло улыбнулся. Самый большой кошмар, радиоактивные развалины, благополучно развеялся. Хотя, улыбка тут же сползла с его лица, с другой стороны, заодно в Гаочане уцелели люди. Пусть и не в прежних количествах, но вполне достаточно, чтобы заставить его передвигаться по городу максимально тихо, незаметно и осторожно.
Впрочем, как ни крути, а ему придётся просидеть в убежище не меньше двух-трёх месяцев. В ход пошло ядерное оружие. Только бог ведает, сколько миллионов душ в тринадцатый день тринадцатого года отправилась к нему на суд. Но, как бы цинично это ни звучало, живых людей осталось всё равно слишком много. Нужно подождать, пока радиация, голод и банды мародёров сократят население до минимума. Пока на израненной земле Ксинэи не установится новое экономическое и пищевое равновесие. Такова суровая правда жизни и ещё более суровая логика компьютерной игры.
Глава 6. Голодное представление
Два электрических вентилятора с широкими лопастями равномерно и монотонно нагнетают на грудь и голову потоки воздуха. В убежище достаточно прохладно. Простой ртутный термометр неукоснительно показывает восемнадцать градусов. Однако Верблюду жарко, очень жарко. Тонкими мутными струйками пот стекает с висков, светлая футболка и синие спортивные штаны потемнели от влаги. Мутные капли то и дело срываются с носа и кончиков пальцев. А всё потому, что Верблюд бежит по беговой дорожке.
Чёрная лента с лёгким шелестом скользит под спортивными кедами. На экране управления перед глазами горит цифра десять. То есть, чёрная лента скользит со скоростью десять километров в час. Тяжёлый рюкзак, наследство супругов Нибулиных, оттягивает плечи. Как будто и этого мало, голову обнимает самодельная шапочка со вставками из толстых чугунных пластин. Руки и ноги обвязаны почти похожими утяжелителями. Не удивительно, что при такой скорости и при такой нагрузке тело истекает потом, словно дуршлаг водой. Два мощных вентилятора всё равно не справляются с охлаждением. Верблюд тряхнул головой, с кончика носа слетел веер крошечных мутных капель. Ему жарко, всё равно очень жарко. Впрочем, так и должно быть.
На экране беговой дорожки, под значком скорости, три цифры планомерно наматывают расстояние. «За спиной» осталось ровно 10 километров и 200 метров. Точнее, Верблюд в очередной раз тряхнул влажными руками, уже 300. Ещё через десяток километров он будет выжат как лимон и физически, и морально. А иначе нельзя. Физкультура не только залог крепкого здоровья, но и выживания.
Если просто так сидеть в убежище и ни хрена не делать, то легко и быстро можно заплыть жиром и потерять физическую форму. А это опасно, очень опасно. Рано или поздно ему всё равно придётся покинуть убежище. И вот тогда дряблые мышцы и обвислый живот погубят его в прямом смысле этого слова. Верблюд судорожно перевёл дух, противные капли тёплого солоноватого пота слетели с губ. Чтобы там не говорили о силе духа, а физически крепкое тело лишним не бывает, никогда не бывает. Даже больше – оно основа, фундамент, для всего прочего, в том числе и для духа.
