— Да идите вы в задницу! — крикнул я в спину видящему.
Спустившись на первый этаж, я также увидел полное отсутствие народонаселения. Это становилось очень интересным. Куда делись люди из кипящего работой правительственного здания, в середине рабочего дня?
Ответ на это вопрос я увидел, стоило только выйти на улицу. Огромная разношёрстная толпа стояла метрах в двадцати от здания тайной канцелярии. Большинство из присутствующих составляли агенты в чёрных костюмах. Но попадались и женщины в цветастых платьях и одетые не столь официально мужчины. Они все сбились в одну кучу и с опаской смотрели на здание, в котором работают.
Выходя из здания, я немного обогнал Годунова и поэтому, как только он вышел следом за мной по толпе прокатился облегчённый выдох. Похоже, они все на полном серьёзе считали, что старики сейчас схлестнутся и всё писец тогда тайной канцелярии, а вместе с ней и им родимым настанет каюк. Здравый смысл и логика в этом решении, безусловно, присутствовали. Даже мои рьяные защитники разделили общее мнение и сейчас стояли малость левее, от основного скопления людей.
При виде меня Софа тут же побежала навстречу. Впрочем, Ворон не сильно от неё отставал, замыкал шествие в мою сторону дядя Петя, который вовсе не собирался торопиться.
— Вот же ты засранец! — попыталась отвесить мне подзатыльник Софа, но на пути ее ладони оказалась моя рука.
Лёгкое движение и рука девчонки была заломлена, а сама она немного наклонилась вперёд, оттопыривая свою, довольно костлявую задницу. Вот как раз по этой костлявой заднице она и получила от меня смачный шлепок.
— Да я! Да ты! Да как! — начала тут же голосить Софа, от подобной наглости с моей стороны.
— Давно пора было так сделать! — не дав разгореться праведному гневу, осадил я Софу.
Не хватало мне ещё и с ней сейчас устраивать разборки. Достаточно утренних приключений и разговора с Давыдовым. Теперь нужно думать, как поступать дальше.
— Полностью поддерживаю. — поравнявшись с нами сказал Годунов. — Самовольный уход с территории академии очень серьёзный проступок. По возвращении в академию вас обоих будет ждать наказание.
— Опять драться с пятикурсниками? Да без проблем! — тут же окрысилась Софа.
— Боюсь, что теперь вы так легко не отделаетесь! А наказание придумает ваш новый куратор. Теперь уже постоянный.
— Давно пора было Генитальевича гнать взашей, а то он совсем страх потерял. — И вот откуда это всё в ней берётся? Вроде девушка, дочка императора. Да её должны были обучать этикету и хорошим манерам, чуть ли не с момента зачатия. А в итоге, что мы имеем? Быдло-гопника из коммуналки, где-нибудь на окраине Самары.
— Не переживайте госпожа Аракчеева. Геннадий Витальевич останется в академии и обязательно еще будет преподавать вам некоторые дисциплины. Просто для него у меня нашлась более важная работа. Вам же изначально говорили, что куратор только временный.
— Всё равно — ушлёпок ваш Геннадий Витальевич. — осталась стоять на своём девчонка.
К этому моменту к нам подошёл Ворон, а ещё секунд через десять дядя Петя.
— Подбросить вас до академии? — поинтересовался Оболенский.
— Не стоит. Вон стоит наша машина.
Толпа работников тайной канцелярии, испугавшихся разборок двух монстров, неспешно потянулась обратно в здание. Открывая вид на парковку. Годунов сейчас указывал рукой на ярко-красный спортивный автомобиль.
— Я тогда с вами! — тут же заявила Софа.
— Боюсь расстроить вас, но там всего два места. — развёл руками Годунов.
— Да по фигу, я сяду на коленки к Макото! Ну или он ко мне. Неважно. В общем, я должна прокатиться на этой машине. — судя по тому, как загорелись глаза девчонки, она в любом случае добьётся своего, даже если придётся меня пересадить в другую машину.
Похоже, Годунов это тоже прекрасно понял. Тяжело вздохнув он обратился к Оболенскому.
— Петя, возьми с собой Макото и отвези его пожалуйста в академию. Госпожа Аракчеева просто не оставила мне выбора. Она поедет со мной.
Радостный визг Софы заставил обернуться, возвращающихся на свои рабочие места, сотрудников тайной канцелярии. Девчонка прыгала от радости. Детский сад, трусы на лямках.
— Я поеду с вами. — сухо произнёс Воронцов. Все же их соперничество с Оболенским такое ребячество. — Теперь моя задача постоянно находиться рядом с князем. Теперь, когда он совершил столь опрометчивый поступок и показал своё истинное лицо на всю империю ждать можно совершенно всё что угодно.
Оболенский возражать не стал и уже через полчаса. Я сидел в кабинете Аркадия Вениаминовича. Рядом со мной сидел Ворон. Сам хозяин кабинета попросил его немного подождать.
— Ты марионеточник? — на полном серьёзе спросил меня Ворон, как только мы остались одни. — Другого объяснения тому, что ты так легко смог заставить меня выполнять твои приказы я не вижу.
Глава 10
— Нет. — ответил я чистейшую правду. — Просто мои возможности позволяют мне провернуть подобный трюк. Правда, только при соблюдении определённых условий.
— Ты понимаешь, что теперь кровь всех убитых людей в здании СБ Шуваловых, будет на моих руках?
— Понимаю. Но иначе просто нельзя было поступить. Пришло время заявить о себе. Я слишком долго прятался за чужими спинами и чего-то ждал. Теперь всё будет совершенно по-другому. Этот год я проведу здесь, в академии, только из-за моей клятвы тебе. Только этот год! Дольше я не собираюсь здесь оставаться. После смерти Шувалова мне будет необходимо начинать возрождение рода. И желательно подальше от прогнившей империи! Мне всё больше и больше начинает нравиться предложение бабушки Даримы.
— Смотрю, ты ни капли не сомневаешься в своей победе над сильнейшим огневиком этой самой, прогнившей империи? — перебил меня Ворон. — Это похвально. Но что будет, если ты всё же проиграешь?
— Если я проиграю, то мне уже будет совершенно всё равно. — расхохотался я, понимая, что это действительно так.
Если я проиграю, то очень сильно сомневаюсь, что мне выпадет ещё один шанс. Я просто исчезну, превращусь в ничто.
Воронцов ничего не ответил. Он закрыл глаза и отвалился на спинку дивана.
— После твоего выступления приходится скорейшими темпами наращивать защитные возможности академии. — начал сразу объяснять ректор, стоило ему только войти в свой кабинет. — Благо я успел оградить академию от внешнего мира, до того как везде начали крутить запись с твоей выходкой.
Достав уже знакомую мне бутылку коньяка, не спрашивая, разлил его в три стакана. После всего произошедшего это было просто отличным способом хоть немного снять напряжение.
— Ты испортил совершенно всё, что можно было испортить. — вновь заговорил Годунов, после того как наши стаканы были опустошены. — Цепочки событий рвутся одна за другой. Единственное, что я могу сейчас сказать. Что ты должен находиться в академии, до момента поединка с Шуваловым. Это единственный вариант, при котором я смог пройти по цепочке достаточно далеко. Твой самосуд всколыхнул небывалую волну в среде аристократов. Император лично взял это дело под контроль, уже заявив, что признаёт тебя и твоё Право Крови, даже без всех необходимых формальностей. Это вызвало настоящую бурю среди сторонников Шуваловых. Но нашлось и немало людей, поддержавших императора.
Что-то я ни хрена не понимаю. С какого перепугу император поддержал меня прилюдно? Он же сам писал, что интересы империи для него стоят на первом месте. Что Шуваловы очень важны для империи всё такое. Или всё же отец Софы не такой гондон, как я думал?
Дядя Лёша вспомнил, что обещал мне защиту на момент моего обучения? И поняв, что облажался, позволив людям Шувалова напасть на меня, решил таким образом исправить ситуацию? Вот только на хрена? Для чего я ему сдался? Вот не верю я, что это всё делается только из-за слова, данного моему отцу.
— Сейчас в высших эшелонах власти идёт противостояние, от которого содрогнётся вся империя. Чтобы предсказать это, даже не нужно быть видящим. — нервно хихикнул Аркадий Вениаминович. — Твои действия позволили выйти из тени очень многим политикам, которые долгие годы дёргали за ниточки своих марионеток. Вполне возможно, что ты станешь знаменем революции, если император не сможет взять под контроль самых ретивых из них.
