Кай умолк и вопросительно взглянул на Аудроне. Она тоже смотрела на него и говорить ничего не собиралась.
— Я задал вам вопрос, — произнес Кай.
— Простите, сэр, я полагала, что вы пересказываете содержание записей камер наблюдения. Вопроса в вашей формулировке я не услышала. Не могли бы вы его повторить?
— Куда вы так спешили, капитан-лейтенант Мэль?
— Когда именно? — уточнила Аудроне. — Я часто спешу, сэр.
Он сжал челюсти и наклонился вперед.
— Куда вы отправились из туалета? — прорычал он.
— У вас же есть видео из клуба! Я пошла на улицу. Захотелось прогуляться.
— Примерно в то время, как вы «прогуливались», кто-то убивал офицера Ринера в подсобном помещении.
— Значит вам передали не все видеоматериалы. Или в том помещении, где убили офицера Ринера, не было камер.
Кай отклонился назад.
— Вы прошли около трех километров, а потом внезапно появились в переулке возле того же клуба. Скажите, как это стало возможным?
— Меня нашел капитан Рурк и забрал в разрыв реальности, по которому мы попали в переулок.
— Прямо выпрыгнул перед вами на улице, где много народу, и забрал? — удивился Кай.
— Я не помню, чтобы вокруг было много людей, — нахмурилась она. — Но капитан Рурк настолько быстро выпрыгнул и забрал меня, что, — она пожала плечами, — если кто-то и заметил, то я об этом не знаю.
— А зачем вы вернулись по разрыву именно к клубу?
— Я следовала за своим женихом и была рада тому, что он меня нашел.
— И в переулке вас застукала офицер Джонс, — рассмеялся Кай.
— Сэр, застукать можно любовника за изменой, а офицер Джонс просто стала случайным свидетелем нашего с Киараном рандеву. Капитан Рурк попросил офицера Джонс удалиться и не смущать меня.
— А она могла вас смутить?
Аудроне почувствовала, что закипает от одного вида нахального оскала Кая.
— Да, сэр. Могла. Офицер Джонс ушла, а мы с капитаном Рурком остались.
— И больше не расставались? — предположил Кай.
— Совершенно верно, — подтвердила Аудроне. — Сэр, могу я вас спросить?
— Офицер Джонс перестала выходить на связь, — произнес Кай. — Мы предполагаем, что она погибла во время атаки станции «Оникс».
— Возможно, это она убила офицера Ринера и, завладев накопителем, переметнулась на сторону врага? — прищурилась Аудроне.
— Здесь я задаю вопросы, капитан-лейтенант! — повысил голос Кай.
Аудроне сделала вывод, что он занервничал, так как боялся, что ее догадки верны. Служба внутреннего контроля не подчинялась адмиралу флота. Наоборот, она была способна и саму Сюзанну Мэль арестовать. Эти ребята держали ответ перед руководителем службы разведки — Первым Советником Императора. Подвинуть Сюзанну с ее места и усадить на него собственного сына — адмирала Лоуке — давняя мечта Первого Советника. Аудроне не зря вышла из себя после стыковки с «Гархаидером» в гиперпространстве и отправила гневное сообщение матери. Она сразу поняла, что Первый Советник решил вывести Аудроне из игры грязным способом. И все ради того, чтобы подвинуть Сюзанну, которая головой отвечала за благополучие номера Шестнадцать-Двадцать Девять. Из-за этих политических игр погиб Джеф. Если всю секретную операцию курировал Кай, то за потерю сразу двух агентов его ждет, скорее всего, пуля в лоб в туалете. Альянс так казнит за проступки. Сейчас же Кай тянул время и пытался «нарыть» информацию поинтереснее, чтобы прикрыть зад и выслужиться.
— Сэр, могу я высказать одну просьбу?
Кай скривил губы и кивнул.
— Вильям Стерн. Ему нужна операция на руке. Я понимаю, что все члены команды капитана Рурка находятся сейчас на этапе дознания, но в отношении Стерна его можно провести сразу после операции.
Кай пристально смотрел на Аудроне. «А что с этого буду иметь я?» — говорил его взгляд.
— Мне очень жаль, что офицер Ринер погиб на «Ониксе», — продолжала монолог Аудроне. — Но это же «Оникс», сэр. Был, по крайней мере. Мы теряли на этой базе лучших из лучших. В клубах, — добавила она, — и в переулках, и в гостиницах. Вы же понимаете, что адмирал Мэль пожелает расспросить меня об обстоятельствах этого дела и доложит обо всем лично Императору.
Если Кай достаточно смекалист, он поймет намек. Аудроне могла поговорить с «мамой» и спасти его задницу. Сюзанна доложит о «грязном» деле Императору, и Первого Советника ждет «разбор полетов». Либо Кая Тима сделают «козлом отпущения», либо его под крыло заберет Сюзанна Мэль, которая сама не прочь подвинуть Первого Советника Императора и присесть на его место. И тут Аудроне осенило. А что, если…
— У офицера Вильяма Стерна серьезное ранение? — прервал ее размышления голос Кая.
— Да. Снаряд плазмы повредил его правую руку, сэр, — ответила Аудроне.
— Что ж, — цокнул языком Кай, — учитывая возможные негативные последствия для здоровья офицера Стерна, я отдам приказ доставить его в наш медблок, — он встал. — Через минуту продолжим, капитан-лейтенант Мэль.
— Так точно, сэр.
Аудроне сидела и не двигалась. «Умно, „мама“. Даже слишком» — подумала она. Поэтому мать никак не отреагировала на ее гневные послания с жалобами на Кая Тима? Сюзанна подставила самого Первого Советника, чтобы потом переиграть ситуацию и выставить Аудроне жертвой его козней, противоречащих общей миссии и «пути Десницы в поле». Император придет в ярость, когда обо всем узнает. Сюзанна в очередной раз заработает очки и докажет свою преданность, а Первый Советник вполне может лишиться своего места. «Или пойти на сделку с Сюзанной и договориться, что она не станет полоскать его имя перед Императором, — подсказал внутренний голос. — „Мама“, которую сейчас активно проверяют в связи с делом о сети „Сестринство“, очень нуждается в протекции. А как „отмазаться“, если только не заставить влиятельную фигуру протянуть руку помощи? Кто надоумил Первого Советника совершить такую ошибку и попытаться вернуть Киарана Рурка в опытные руки Афины Джонс? У „мамы“ явно должен быть свой человек в ближнем кругу Первого Советника, который нашептал идею о том, что Аудроне номер Шестнадцать можно „убрать“, если развести ее пути с Киараном Рурком. Тогда состоятся похороны, а не свадьба. Другие „сестры“ с „мамой“ на контакт до сих пор не идут, и на них у нее нет никакого влияния. Сюзанна Мэль без номера Шестнадцать станет для Императора бесполезной персоной и лишится места „под солнцем“. Так кто тот человек, который мог убедить Первого Советника ввязаться в такую авантюру?»
И тут Аудроне едва не выматерилась вслух. Единственное имя, которое пришло ей в голову, шаен Эйзор! Тот самый личный трансгрессир Императора, с которым «мама» периодически пила кофе. Но Орландо Уолш сказал, что шаен Эйзор — член «Зари». Сахида! А ведь вся эта операция была на руку Орланду Уолшу! Отвадить сына от номера Шестнадцать и рассказать ему правду! Заставить взглянуть на все другими глазами и понять, что его используют! Шаен Эйзор мог нашептать заманчивую идею Первому Советнику о том, как легко убрать со сцены Сюзанну Мэль. Достаточно просто развести ее «дочь» с Киараном Рурком и тогда девчонка, согласно прогнозам, погибнет, а Сюзанна Мэль станет ненужной. Неужели Аудроне только что разгадала чей-то гениальный план? Если действительно инициатором выступил шаен Эйзор, то сейчас Сюзанна Мэль может воспользоваться шумихой с провалом операции и добиться покровительства Первого Советника Императора. Услуга за услугу, и не важно, что они готовы глотки друг другу перегрызть.
Кай вернулся в помещение и вновь присел на стул.
— Продолжим, капитан-лейтенант Мэль?
— Так точно, сэр, — ответила Аудроне и кивнула.
* * *
Киаран лежал на койке в камере и ждал, когда за ним снова придут, чтобы проводить на очередной допрос. По опыту он знал, что пять дней, отведенных для предъявления обвинения, команду будут тягать на дознание и задавать схожие по содержанию вопросы, чтобы попытаться определить, скрывают они что-то или нет. В этом сражении каждая из сторон прекрасно понимала: офицеры-штрафники — опытные подозреваемые и лгать умеют. Главное, не повторять собственные ответы дословно. Люди склонны с течением времени украшать воспоминания новыми деталями и забывать о каких-то малозначительных фактах. Поэтому показания не могут быть идентичными, но и сильно отличаться не должны.
