лодок, но к концу двадцать первого столетия для них построили консервационное хранилище на Камчатке, где устаревшие субмарины, так и не пригодившиеся в войнах и конфликтах двадцать первого столетия, доживали свой век. Тем не менее база на Итурупе сохранилась в полном порядке, занесённая в реестр российских секретных бункеров для высшего руководства страны. Её пытались продать, и одна из попыток увенчалась успехом: база вдруг стала принадлежать триллионеру Рудбергу, а он уже разместил на ней частную военную компанию. Хотя и открещивался от неё, шутливо ссылаясь на принадлежность подземных апартаментов президенту. Впоследствии там же поселились и археологи, получившие неплохую «крышу» в виде ЧВК.
Зубр спустился в недра базы, имеющей два запасных выхода и секретную ветку метро, и засел в кабинете, связавшись сразу с десятком абонентов на Земле и в космосе. Хотелось узнать как можно больше подробностей о Пузыре и Ланиакее.
Через полтора часа стало известно, что такое Пузырь, где он находится и кто туда отправлен.
Кроме того, Зубр выяснил местоположение Копуна, восстанавливающегося в Дубне, и получил информацию про физика Шапиро.
Но самое главное удалось узнать под конец поисков: к тюрьме джиннов Российское космическое агентство собиралось отправить экспедицию.
Палий вызвал Лиса.
– Ты знаешь, что русские готовятся лететь в тюрьму?
– Не в тюрьму, а к тюрьме, – издал смешок итальянец.
– Собери думающих, надо сделать так, чтобы русские либо отказались от своих намерений, либо хотя бы задержались.
– Зачем?
– Чтобы мы успели послать отряд раньше. – Зубр помолчал, разглядывая в створе виома драккар «Вшистско воеводство». – Доверия эта посудина не внушает, но если мы снабдим её современным оружием, кстати английским, добьёмся успеха. Возможно, я сам возглавлю десант.
На остроносое лицо Менотти легла тень озабоченности и даже испуга.
– На драккаре за три миллиарда светолет от Земли? – пробормотал он. – Это же самоубийство!
– Овчинка стоит выделки.
– Что?
– Если удастся опередить русских, мы получим доступ к боевому роботу древних. А там устроим такую бучу, что вся Система станет нашей!
Лис кашлянул.
– Босс, боевой робот – не терафим… ты уверен, что мы сможем им командовать?
– Дело Шнайдера помнишь? Смог же немец управлять Вестником? Чем я хуже?
Лис вспотел.
Гигант расхохотался, похлопал его по плечу:
– Не с…ы, итальяшка, прорвёмся!
– Я бы всё же…
– Заткнись! Будет по-моему! Узнай, кто руководит русской экспедицией, организуем нападение. Это наверняка их задержит на несколько дней, а если удастся угрохать командира – тем лучше. Но не вздумайте использовать огнестрел или что посерьёзней. В Москве все улицы под контролем, вы шагу не сделаете, имея оружие. Действовать только кастетами.
– Можно раздобыть «удавы».
– Сказал же – никаких излучателей! Только холодняк! Что стоишь? Иди, решай. Или обос…ся? – Зубр снова захохотал.
Лис поджал губы, жиденько рассмеявшись, но возражать не стал, зная, что это чревато.
Диана опоздала на встречу на четверть часа.
Дарислав за это время чего только не передумал, даже то, чего не могло быть в принципе, – об измене подруги (вдруг Голубев смог подняться в её глазах выше), и еле смог отстроиться от ревности, когда увидел её, входящую в ворота Фрунзенского парка.
Она была одета не в стандартный рабочий костюм официала (который ей тоже прекрасно подходил), а в летний сарафан с россыпью васильков и туфли на высоком каблуке, и мужчины в парке, даже те, кто разгуливал с детьми, провожали ее взглядами.
«Моя!» – хотелось крикнуть Дариславу, и он с трудом удержал смех, бросаясь к любимой и протягивая ей букетик ландышей.
– Прости, Дианочка, я был не прав!
Лицо Дианы разгладилось, хотя она не преминула ответить с нарочитой строгостью:
– Иногда ты становишься невыносим, Волков.
– Знаю, – поспешно и покаянно согласился он. – Иногда заносит. Давай посидим в кафешке? Мне к трём надо быть на космодроме, Забродин собирается перед стартом проинструктировать отряд.
Диана понюхала цветы, закрыла глаза на мгновение.
– Мой второй любимый запах.
– Помню, первый – лесная земляника. Плюс духи «Бриллиантовая роса».
– Ладно, идём в твоё кафе, если это недалеко. – Диана огляделась. – Я здесь ни разу не была, надо же? Так вас хочет инструктировать сам Забродин?
Дарислав кивнул, беря её под руку.
Иван-Джаггер Забродин занимал в Правительстве России пост вице-премьера по космическому предпринимательству, возглавляя Комиссариат Агентства, и считался претендентом на смену премьера. Этому деятелю на ниве космобизнеса исполнилось пятьдесят лет, но какими особыми компетенциями он обладал, что вдруг резко пошёл в гору после выборов президента, никто не знал. Доходили слухи, что он, как и президент, выходец из Санкт-Петербурга, они вместе работали в Городской думе, дружили, после чего и начался карьерный рост Забродина. Дарислав встречался с ним на заседаниях правительства, и этот лощёный, болезненно самолюбивый, одевавшийся с иголочки человек ему категорически не нравился. Выдержать его манеру общения мог далеко не каждый сотрудник РКС и ЦЭОК.
Дошли до ближайшего кафе «Щелкунчик», обсаженного красивыми кустами с красной корой, заняли места на веранде, напротив колеса обозрения, рядом с прудом, в котором плавали стайки золотых рыбок. Дарислав пошутил: хорошо бы поймать одну и загадать желание, и Диана с любопытством спросила:
– А что бы ты загадал? Чего хочешь?
– Хочу сыграть свадьбу! – неожиданно для себя ляпнул он первое, что пришло в голову. Неуверенно посмотрел на собеседницу: – Если ты, конечно, не передумала выйти за меня.
Она улыбнулась:
– Ты неоригинален. Мне предлагают выйти замуж чуть ли не каждый день.
Он нахмурился:
– Я серьёзно.
– Успокойся, не передумала. Просто в нынешние времена узаконенные отношения стоят мало.
– Не для меня.
– Хорошо, желание засчитывается.
– Тогда назначай срок.
– А ты когда хочешь?
– Да хоть сегодня.
– Через три часа ты улетаешь.
– Тогда сразу после возвращения. – Он накрыл её ладонь своей. – Может быть, это лишнее… но я люблю тебя!
Диана засмеялась, поцеловала его в щёку.
– Я тебя тоже. Копун знает это как никто другой. Помнишь, как мы бродили по его паркам?
– Ещё бы.
– Неужели это единственное твоё желание?
Дарислав собрался ответить, но к столу подошёл официант в коричневом костюмчике с белыми рукавами.
– Слушаю вас.
– Закажем?
– Мне латте и мороженое с карамелью, – сказала Диана.
– Мне россиано с горячим молоком и тройной порцией карамели.
Диана прыснула.
– Не жадничай.
– Я не жадничаю, просто люблю сочетание вкусов. Кстати, это ты меня подсадила на карамель.
Кофе принесли через три минуты, и Дарислав вдруг заметил, что официант другой. До этого был совсем мальчишка, скорее всего, видеофантом, а подошёл мускулистый парень – косая сажень в плечах, и его взгляд, брошенный на Диану, отозвался в душе Дарислава неприятной царапиной. Показалось, что у молодого бородача, подтянутого, широкого, цепкого, мелькнула в глазах угроза. Парень отошёл, пожелав клиентам приятного аппетита, и Дарислав, подняв палец и останавливая заговорившую подругу, спросил у терафима:
«Оцени-ка официанта, быстро!»
Личный секретарь, чип которого был выращен под кожей на виске (все сотрудники СПАС-центра и ФСБ носили таких секретарей), ответил через доли секунды:
«Живой человек, девиант, на семьдесят процентов себе на уме, защищён, но выполняет не свойственную для него работу. С большой вероятностью не официант. Во всяком случае, не профи».
«С чего ты взял?»
«Суетится, делает много лишних движений, чего-то ждёт, с кем-то переговаривается. И ещё он очень опасен».
«С чего ты взял?» – повторил вопрос заинтригованный Дарислав.
Терафимы
