шагать почти через весь город, да за ним ещё километров пять с лишком. Так что пошли, — после чего почти до самой промежуточной точки Октябрь не проронил больше не слова и лишь изредка, следуя по только ему известным ориентирам, ненадолго останавливался, указывая Роману места скопления аномалий, заставляя его двигаться след в след. Роман, не забывая осматриваться по сторонам, всё думал, что ему сказал Октябрь.
— Почему Тимофей так поступил? Ведь он знал, что фактически обрекает себя на смерть. Как бы он сам поступил, случись такое с ним? И сам себе ответил… что сделал бы точно также и любой, у кого есть стержень внутри и совесть, не позволяющая прятаться за спинами товарищей. В конце концов. — Рассуждал он. — Рано ещё Тимофея хоронить, может ещё обойдётся.
Миновав последний квартал унылого вида домов, они вышли из городской черты и, оБогнув по едва заметной тропе бывшую авторемонтную базу, видом больше напоминавшую развалины из эпического фильма о второй мировой войне, наконец вышли к намеченной точке сбора. П-образная стена из уложенных в два ряда бетонных блоков служили надёжным укрытием от не званных гостей. Под навесом из нескольких листов ржавой жести стоял грубо сколоченный стол и лавки. Тут же, рядом, расположился широкий вход в коллектор каких-то подземных коммуникаций. Двухсотлитровая бочка, служившая мусорным баком, почти наполненная пустыми банками и бутылками, давала ощущение обжитого места и защиты, хотя было видно, что и здесь случались стычки, это можно было определить по кучкам стреляных гильз и щербинам на бетонных блоках. Октябрь устало скинул с плеч свой рюкзак и одним движением расстегнул разгрузку.
— Всё… прибыли. Теперь остаётся только ждать, — и посмотрел на часы. — Ещё час осталось. Если ты не против, я немного покимарю, а ты за местностью посмотри. Хотя сюда, конечно, вряд ли кто сунется, это наша территория, но кто его знает? — подложив разгрузочный жилет под голову, Октябрь растянулся на лавке. Роман против не был. Заснуть он бы всё равно не смог.
В его голове роем проносились события последних дней. Даже для него, видевшего виды, это было, пожалуй, слишком. На многие вопросы, которые он задавал себе, не было ответа, а если и были, то слишком нереальные, чтобы быть правдой. Единственное, что он для себя решил это то, что нужно следовать цели, а она была ясна. Ему необходимо найти своего друга Борьку Кору, и по возможности выбраться из этой проклятой Зоны, но чем дальше он об этом размышлял, тем всё призрачнее казалось выполнение его плана. Борька хоть и был в прошлом неплохим спортсменом, но в боевых действиях ничего не понимал и всегда сторонился этих тем, и даже если по какой-то чудесной прихоти его ещё нигде не подстрелили, и не сожрала какая-нибудь тварь, не говоря про выброс, найти его был ничтожно малый шанс. Но как бы ничтожен он не был, Роман его в полной мере использует, а вот выбраться из Зоны, тут задача ещё сложнее. Вся эта чихорда с артефактами для Романа была и вовсе непонятна, но та уверенность, с которой о них говорил Тимофей вселяла некую надежду. Мысли Романа были прерваны громким холодящим кровь в жилах рёвом, донёсшимся из перелеска на другом конце поля. Расстояние до места было не менее километра, но прозвучал он так, что создавалось ощущение, словно тварь находится в нескольких метрах. Роман подскочил с ящика, на котором сидел и, передёрнув затвор автомата, приготовился к скорой встрече с монстром, глотка которого способна своим воплем заглушить духовой оркестр. Октябрь тоже присел на лавке, широко зевнул, и посмотрел на часы.
— Вот гад… поспать не дал. Это кровосос орал. Видать охота у него не задалась, вот и сердится.
Прозвучали несколько пистолетных хлопков и снова последовал громкий рёв. Октябрь, не обращая на это внимание, достал из рюкзака пару банок тушёнки и флягу.
— Кровососа, Рома, из пистолета убить практически нереально… Это что из рогатки в паровоз стрелять… Тварь, я тебе хочу сказать, примерзкая. Роста в нём два с лишком метра. Здоровье как у пятерых крепких мужиков, а когда охотится, уходит в состояние «Стелс», то есть невидим становится, вплоть до момента атаки. И убить его можно только в рожу, а когда он свою рожу покажет, то убивать он уже тебя будет. Вот такая математика. Нас они не трогают. У нас вроде как договор с ними и защита есть.
Роман сразу вспомнил об артефакте, который лежал у него в кармане и теперь понял, почему Тимофей велел никогда с ним не расставаться.
— Не понимаю я, — между тем продолжил Октябрь. — Ты в Зоне ещё совсем новичок, а Бульдог велел отвести тебя к Сталкерской тропе, она, кстати, как раз где кровосос орал начинается. Вот он, таких как ты и ловит. И кровосос, — поучительным тоном продолжил Октябрь. — Это ещё не самая страшная тварь. Есть ещё химера, та хоть не исчезает, но замочить её вообще практически невозможно. Контролёр…
— С ним я уже пересекался и, как видишь, живой, — в тон Октябрю парировал Роман. Открывающий ножом вторую банку тушёнки, Октябрь оценивающе посмотрел на Романа.
— Ну тогда, может, Бульдог был прав насчёт тебя.
Роман, воспользовавшись биноклем пытался рассмотреть, что творится там, в конце поля. То, на что он сначала не обратил внимания, приняв за игру бликов в оптике, преобразилось из мерцающей субстанции в существо, быстро бегущее к лесу. Оптика бинокля была мощной, и он смог хорошо его рассмотреть. То, как описал кровососа Октябрь полностью соответствовало тому, что ему удалось увидеть своими глазами. Самое жуткое в этом монстре была морда. Большие глаза, почти отсутствующий нос и куча мерзких щупалец в том месте, где должен быть рот. Двигалась тварь поразительно легко и быстро, на своих длинных, по отношению к телу, ногах. Спустя мгновение, кровосос уже находился в том месте, откуда по нему вёлся пистолетный огонь и ещё раз, громко рявкнув, схватил стрелявшего своими мощными руками. Тряхнув его словно тряпичную куклу, свернул шею и, забросив на плечо, так же быстро убежал в лес.
— Ну что… натуралист, насмотрелся? Иди, перекусим, когда ещё придётся.
После всего увиденного есть Роману не хотелось, но понимая, что в словах Октября присутствует железная логика, и неизвестно, когда появится возможность спокойно поесть, взял протянутую банку. Не обременяя себя поиском стакана, по очереди сделали по глотку из фляги. Октябрь, перед тем как глотнуть, посерьёзнев сказал.
— Заново преставившегося. Лёгкой тропы ему в Зоне, — и, выпив, добавил. — Честно говоря, смерть от кровососа
