class="p1">- Зачем? - спросил я удивлённо. - Парис говорил, что новые операционные системы скоро завалят рынок мобильных телефонов, поэтому я лучше дождусь выхода самых мощнейших флагманов, а там уже выберу лучшее приложение.
Перед выходом встал в неприметный закуток и выбрался из бронекостюма. Протёр тело от пота полотенцем, переоделся в чистое, а затем уверенно двинулся к выходу.
У шахты стояла каршеринговая машина, минивэн, старая серая Тойота Альфард IV на биотопливе.
Движок загудел, я по привычке поправил зеркало заднего вида, из-за чего успел зафиксировать момент, как на заднее прямо из воздуха упали металлические слитки, ненадолго просадившие подвеску машины сантиметров на пять. Вот и награда прилетела...
Глава шестая. Откровенность
*5 июля 2045 года, Москва, НИИ им. НИИ им. И.А. Полетаева *
— Тва-а-ю м-мать... — Парис отпрянул от Тойоты и отчаянно зачесал левое запястье. — Сколько здесь?
— Двести кило, — ответил я.
Мы стояли у каршеринговой машины, которую я загнал на территорию НИИ. Пришлось ехать так с самой Воркуты, путешествие было не из лёгких, так как раза четыре пришлось останавливаться для ремонта различных деталей, выходивших из строя у этого довольно-таки старого автомобиля.
— Двести кило?! — Парис подошёл к двери и взял в руки небольшой килограммовый слиток платины, запакованный в специальный контейнер. — Тысячная проба, да? Абсолютно чистая платина? Ты хоть представляешь, сколько она стоит?!
— Ну... — я задумался. — По прошлогодним ценам должно быть по одиннадцать баксов за грамм...
— Да нихрена, бро! — рассмеялся Парис, достав телефон. — Это за платину девятьсот пятидесятой пробы, которую толкают на рынке ценмета, платят по десять баксов за штуку, а тут, если ты не лажанулся с оценкой, химически чистая платина, которую заманаешься так очищать! За платину тысячной пробы можно смело требовать по пятьдесят баксов за грамм!
Ох ты ж ёпт... Папаша Прасковьи кинул меня на серьёзные бабки... Впрочем, от бизнесмена иного и не ждёшь, а ещё я сам дурак, надо было лучше вникать в тему...
— Я хотела тебя предупредить, но не стала, — появилась Суо.
— Что было — то было, — мысленно произнёс я.
— Двести килограмм, да?! — Парис начал считать. — Это двести тысяч грамм, то есть ты привёз ко мне на задний дворик десять миллионов баксов, Гек! Или двести двадцать миллионов рублей, если по текущему курсу!
— Ты бы не орал о таких суммах во всеуслышание, окей? — попросил я его.
— Но как пихнуть такой товар? — опомнился Парис.
— Совет псевдо-ИИ, — произнёс я.
— Посадят, как есть посадят, — покачал головой Парис. — Или отожмут. Последнее более вероятно.
— В общем, придержи тогда эту платину у себя, на случай тяжёлых времён, — решил я.
— Ох, блин... — Парис забеспокоился. — Надо будет закопать где-нибудь понадёжнее...
Я сел за руль Тойоты и подогнал её к гаражу.
— Нужна тара... — забегал Парис.
Спустя минуту он притащил металлический ящик откуда-то из дома.
— Это что тут такое происходит? — появилась Лера. — О, привет, Гектор!
— Привет! — помахал я ей рукой.
— Любимая, тут Гектор кое-что привёз мне на хранение, — произнёс Парис. — Иди в дом, мы скоро будем.
— Эм, хорошо, — недоуменно поморщилась Лера и пошла обратно домой.
— Быстрее! — когда дверь закрылась, воскликнул Парис.
Металлический ящик был заполнен платиной и стал весить двести килограмм.
— Ох, сука, тяжёлый! — чуть не надорвался Парис, взявшись за одну из ручек. — Сейчас рохлю притащу!
Он выгнал из кладовки рохлю, которая не предназначалась для человеческих рук, судя по отсутствию мягкого покрытия на рукоятях, после чего я приподнял контейнер и поместил его на платформу.
— Ты что, анаболиков пережрал? — удивлённо спросил меня братец.
— Занимаюсь просто, — пожал я плечами.
На рохле мы доставили контейнер ко входу в подвал и столкнулись с проблемой его спуска по лестнице.
— Хрен с ним, давай робота позову, — решил Парис. — Главное, содержимого не увидит.
Проблема всех роботов — они фиксируют абсолютно всё, что видят, поэтому ваши секреты, в присутствии роботов, не могут оставаться только вашими.
Парис вызвал робота через телефон. Это был импортный домашний робот, берущий истоки где-то в Японии. Ростом полтора метра, запаса батареи хватает на двадцать с лишним часов интенсивной работы.
— Подними этот контейнер и спусти его в подвал, — велел ему Парис.
Робот сказал что-то на японском и потащил ящик вниз.
— А чего не на русском? — удивился я.
— Аутентично, — пожал плечами Парис.
Мы проследовали за роботом, который замер с контейнером в руках посреди подвала.
— Поставь контейнер на землю и иди обратно, — приказал Парис.
Робот поднялся наверх, оставив в подвале только троих: меня, Париса и контейнер.
— Эх, ну и задачку ты задал, братец... — задумчиво потёр подбородок Парис. — Ладно, пока что в сейфе буду хранить, а потом прикопаю здесь поглубже и залью бетоном, чтобы точно никто случайно не нашёл.
Я огляделся и обнаружил здоровенный сейф в районе рабочего верстака. Протащив контейнер к нему, я дождался, пока Парис наберёт код и приложит пятерню к сканеру, а затем начал укладку слитков внутрь.
— Суо, вот мы сделали всё, да? — произнёс я мысленно. — Двести килограмм платины. Как бы мы продали её?
— Это не проблема, — ответила Суо. — Есть у меня одна закладочка в коде текущей версии псевдо-ИИ, благодаря которой можно пихнуть им хоть десять тонн платины.
— И ты молчала... — разочарованно подумал я.
— Дело небыстрое, — появилась у меня перед глазами Суо и пожала плечами. — Но сигнал я отправила, скоро его отработают и пришлют людей.
— Почему тебе сразу не говорить мне о таких вещах? — спросил я её.
— Так неинтересно, — улыбнулась она.
— Пойдём наверх? — спросил Парис, закрыв сейф.
Двести килограмм платины занимают не такой уж большой объём полезного пространства. 195,084 г/моль — это атомарная масса платины, что лишь на 2 г/моль меньше, чем у золота.
— Охренеть, я просто поверить не могу, что такие бабки могут лежать в одном месте... — потрясённо прошептал Парис.
— Ты же НИИ открываешь, достаёшь бронированные экзоскелеты уникальной модели, — усмехнулся я.
— Это другое! — отмахнулся Парис. — Это государственное, строго
