А еще ромштексы в сметанном соусе, отбивные джи-джи, картофельное пюре, картошка фри, картофельная запеканка и картофельные зразы.
Потом еще – тушеные баранина, свинина, говядина, конина, печенка неизвестного животного и курица. Курица! Мясо белое с шампиньонами в майонезе и ножки куриные а-ля-мундиер!
Джек тоже был счастлив. Он еще не открыл эти банки, но уже знал, что не зря отправился в командировку. Да, он поостыл к моделированию куриц, однако его кулинарные пристрастия остались прежними.
Заснули Джек с Хиршем часов в восемь вечера – сытые и умиротворенные, а в пять утра их уже разбудил старшина Крафт.
– Давайте к душевой, умываться, а то пехтура все места позанимает, – предупредил он, и Джек с Хиршем помчались по бетонному полу к выходу, где караулил озлобленный за ночь часовой.
Прибежав к умывальникам, приятели стали чистить зубы, все еще пребывая во власти сна. Потом умылись и, поеживаясь от утренней прохлады, поспешили обратно, в то время как из ангара с криками и воем выскочил взвод пехоты и помчался к умывальникам – спасибо Крафту за раннюю побудку.
Придя к туалетным кабинам, Хирш и Стентон нашли их закрытыми, однако их это не смутило. Джек ударил ногой по ближайшей и потребовал:
– Бумагу давай! На две персоны!
Ему в щель под дверью передали нужное количество и, честно разделив бумагу, они прошли еще метров тридцать, присели над редкой травой и предались воспоминаниям, рассказывая друг другу, как обходили проблему занятых кабинок в других ситуациях.
По всему выходило, что здесь это было проще.
– Надо бы с Хольмером связаться, – сказал Джек, расходуя бумагу.
– Ясен пень. И прямо сегодня, – поддержал его Хирш. – Если только Лефлер поможет.
В положенное время на заброшенный плац прибыл «середняк». Джек, Хирш и Шойбле загнали машины в замки и выбрались в десантный отсек, где уже находились капитан Лефлер со старшиной Крафтом и бойцы разведывательного взвода, которые по-прежнему искоса посматривали на тардионов.
Когда Джек с Хиршем снова задремали, к ним подошел один из арконовских коммандос – в бронежилете, с автоматом и в шлеме.
– Эй, парень! – позвал он, расталкивая Джека.
– Ну? – ответил тот, приоткрыв глаз.
– Вы это… спорите свои шевроны…
– А то что?
– А то найдете проблем на свои задницы.
– Ногой в башку хочешь прямо сейчас? – уточнил Джек, глядя на незваного гостя.
Коммандос повел плечами, встряхнул головой, но под пристальным взглядом Джека уверенность к нему так и не вернулась.
– Я пойду, – сказал он и ретировался. А когда ушел, лейтенант Хирш прыснул со смеху.
– Ты чего? – удивился Джек.
– Здорово ты его спровадил, я даже не ожидал. Ты заметил, какой этот парень здоровый?
– Да мне по барабану, какой он здоровый. Ты слышал, что он сказал – спорите шевроны!.. Да я его порву в куски вместе с бронежилетом за такие предложения! Чего ты смеешься?
– Я не смеюсь, Джек, что я, сумасшедший? – Хирш поднял руки в знак капитуляции.
– Ты не принимаешь меня всерьез, – вздохнул Джек и сел.
– Брось, – возразил Хирш и тоже сел. – Просто раньше я твою ярость мог определить только на слух – в бою по радио, а теперь впервые увидел, как ты сердишься.
– И что? – спросил Джек, начиная улыбаться.
– Да ужас просто! Я сам чуть не обделался, честное слово!
– Да пошел ты, Тедди! – возмутился Джек, и они с Хиршем рассмеялись, привлекая внимание насупившихся у дальней стены разведчиков.
Они высадились через два с половиной часа на небольшой возвышенности, где не росло ни травинки, зато и пыли совсем не было, а грунт под ногами представлял собой спекшийся от химикатов песок.
– Тепло сегодня, сэр, – сказал старшина Крафт, и его голос продублировал в кабине «таргара» пластиковый динамик.
– Тепло. Но нам идти недалеко – полтора километра, – заметил капитан Лефлер.
– Гм, прошу прощения, сэр, – вмешался Хирш. – А почему нас не высадили поближе?
– Потому что транспорт могли запросто сжечь…
– Даже так?
– Даже так, лейтенант. Вы, кстати, надели выданный вам жилет?
– Я… Я не подумал, что в кабине мне что-то грозит, сэр.
– Грозит, лейтенант, очень даже грозит. И вы, Стентон, тоже наденьте.
– Да, сэр, – отозвался по радио Джек и выдернул из-под сиденья упаковку с жилетом.
Они с Хиршем не придали значения предупреждению Лефлера, решив, что за броней боевых машин им никакое излучение не грозит. Однако, видимо, грозило.
Спустя минуту подразделение в составе пятнадцати разведчиков, капитана Лефлера и старшины Крафта шагало по красноватому песку, а с флангов их прикрывали сержант Шойбле на «грее» и капрал Стентон на «таргаре». Лейтенант Хирш выполнял роль передовой разведки и направлял своего робота с холма на холм, чтобы первым увидеть врага, если тот решит поставить засаду.
Капитан Лефлер такой тактики не понимал, однако, когда Хирш предложил ее, сразу согласился. У этих пилотов был длинный послужной список, и, если они что-то советовали, следовало соглашаться.
Лефлер привык доверять профессионалам. Главное, найти их. А уж если нашел – будь спокоен, они не подведут.
И теперь, под прикрытием брони, он меньше беспокоился за свой отряд и всю операцию.
До входа в шахту добрались без проблем. Он был похож на огромную сказочную пещеру, в которую легко вкатился бы грузовик грузоподъемностью в полторы сотни тонн. Когда-то давно именно такие гиганты тут и катались, но теперь на осыпях не встретилось ни одного человеческого следа, только тонкие дорожки от полевых крыс и тушканчиков.
– Что дальше, сэр? – спросил Хирш, останавливаясь у правого края шахтного зева.
– Включайте инфракрасные фары, и продолжим движение. Судя по моим картам, мы можем пройти еще пару километров незамеченными…
Хирш выполнил приказ и повел свой робот-«грей» по хрусткой породе, ориентируясь только на тепловизор.
– Джек? – произнес Хирш на корпоративном канале.
– Я зашел, Тедди.
– Я не об этом.
– Чего-то боишься? Капитан идет вместе со всеми.
– Я не об этом.
– А о чем?
– Смотри в оба, у меня нехорошие предчувствия. Он ориентируется по карте, но тут все могло измениться.
– Могло, Тедди… Честно говоря, мне все это тоже не нравится.
Джек щелкнул переключатель на общую волну и спросил:
– Сэр, а в чем смысл этого тонкого жилета, ведь голова, руки и ноги остались открытыми?
– Видите ли, капрал… Излучатель фокусирует максимальное излучение на большей массе – в данном случаем на туловище. Конечности его мало интересуют.
– Спасибо, сэр.
– На здоровье, приятель.
Уклон был небольшой, градусов пять, однако ширина туннеля понемногу уменьшалась, и скоро впереди помещалась только пара «греев», которые просеивали инфрафарами черноту шахты и время от времени останавливались, чтобы сориентироваться на очередном повороте.
