Дикари вели сталкеров по какой-то своей тропе. Максимыч изредка узнавал знакомые ориентиры, но, хоть убей, не мог понять, как они очутились в этом месте так быстро, как им удалось обойти временную аномалию, и за все время похода не встретиться ни с одним из опасных обитателей лесополосы. Было полное ощущение, что дикие люди, идущие впереди, прощупывали дорогу, разгоняя зверье перед дорогими гостями. Сталкеры, как бы они хорошо тут не ориентировались, были на поверхности в гостях, а они – у себя дома.
– Не пойму, где мы? – Максимыч споткнулся об очередной рельс, выступающий из-подо мха. Вокруг стояло множество оплетенных вьюнами и лианами остовов трамваев. Деревья, разросшиеся на свободном ранее пространстве, вывернули с корнем шпалы и рельсы, закручивая сталь в причудливые сюрреалистичные фигуры.
– Трамвайный парк. – Латышев удивленно озирался. – Никогда тут не был.
Они обошли очередной трамвай, опутанный растениями, словно Гулливер, связанный лилипутами, и уткнулись в запертую дверь бомбоубежища.
– О-па, бомбарь! – Максимыч подергал дверь, которая даже не шелохнулась. – Не вскрытый. – Он посмотрел на Латышева.
– Даже и не знал, что он тут есть. – Латышев достал карту, свернутую в несколько раз, некоторое время крутил ее и, найдя нужное место, сделал пометку. – Потом вернемся с инструментами и посмотрим, что там.
Дикари взобрались на насыпной холм убежища. Пришлось карабкаться к ним.
– Пришли, – их старший указал на длинное пятиэтажное здание, которое возвышалось впереди. Широкая улица, запруженная машинами, перегораживала проход к высокому крыльцу. Максимыч посмотрел на густые облака. Дикари, не выказывая боязни, вышли на улицу и уже через минуту стояли на серых гранитных ступеньках, призывно размахивая руками.
– Странный дом. Что это?
Сталкеры зашли в просторный холл, отделанный белым мрамором. Белые гипсовые бюсты бородатых мужчин, установленные на специальных постаментах, выступающих из стен, с удивлением разглядывали людей с оружием и в странных одеждах.
– Медицинский университет. Я сюда ходил как-то за книгами с отцом твоим, только не тут был, а в «аквариуме» – университетской библиотеке, – Латышев подошел к одной из статуй. – Пи-ро-гов, я его почему-то другим представлял – в бакенбардах. – Он оглянулся, ища взглядом дикарей. – Эй, дети тьмы, вы чего нас сюда притащили?
Засранец в шкуре выскочил, как черт из табакерки, из какого-то темного бокового закоулка и, размашисто жестикулируя, произнес всего одно слово:
– Тут! – и сейчас же растворился в темноте, словно его и не было.
– Тут, – передразнил его Латышев. – Это он себя имел в виду, или еще что-то?
Эхо шлепанья босых ног по мраморному полу гулко отдавалось в широком холле. Полумрак скрывал дальние углы и множество ниш и ответвлений, уходящих вдаль коридоров бывшего учебного заведения.
Закуток, в котором скрылся дикарь, оказался лестничной площадкой. Вверх и вниз уходили пролеты, и если наверху сквозь разбитые окна проникал рассеянный свет, то в подвале царила непроглядная тьма.
– Я смотрю, наши низкорослые друзья просто мастера в играх. Особо им удаются прятки и догонялки. – Латышев заглянул вниз в широкую дыру. – Ни черта не видно.
Он достал из разгрузки фонарик. Осветительный прибор долго не хотел включаться, но после …надцатого нажатия на кнопку с применением витиеватой ненормативной лексики и контрольного удара ладонью, сталкер, наконец, извлек из него узкий луч света. В пяти метрах внизу, на самом дне, валялась груда поломанной мебели и мусора. Как дикари там прошли, было не понятно.
Лестничные пролеты с широкими ступеньками, обложенные плиткой под белый мрамор, привели группу к широкому завалу из столов и стульев. Пришлось потрудиться, разбирая баррикаду, но, в конце концов, четыре вооруженных человека светили в разные стороны своими фонарями, выхватывая из темноты обшарпанные стены с множеством закрытых дверей.
– Ну и куда дальше? – Максимыч толкнул ближайшую. – Заперто. Ломать?
Латышев посветил вокруг и остановился на входе с выцветшей табличкой: «Тир». В отличие от других эта дверь была перекосившаяся, висевшая на одной петле, да еще и приоткрытая, а для пущей убедительности рядом на грязном полу отпечатались следы маленьких босых ног.
– Нам туда.
Просто огромный подвал. Тьма скрывала его истинные размеры. Света фонарей хватало лишь для того, чтобы осветить маленький пятачок вокруг сталкеров, и луч в бессилии рассеивался уже в десятке метров. Из-за длины помещения во все крыло здания оно казалось узким, хотя в ширину было не меньше двадцати метров.
– Эй, вы где? – Молодой крикнул и тут же прикрыл маску рукой. Эхо, неоднократно отразившись от стен, унесло вдаль оставшийся без ответа вопрос.
– Заткнись, – зашипел на него Данила.
– Они же нам союзники, – уже шепотом произнес парень, но в голосе его слышалась тревога.
Данила промолчал. Что сказать: что он не особо доверяет дикарям – это и так ясно. Как говорится: «Сколько волка не корми, вылетит – не поймаешь». Но дело даже не в этом.
Кто сказал, что нашими дикими друзьями уже кто-то не пообедал? Место незнакомое, а судя по размерам, зверюшка тут может поместиться крупная. Да еще и темно, как у негра в… как везде у негра, в общем, темно.
Где-то далеко, – казалось, что на самом краю мира, – зажглись два огненных глаза, осветив под собой три крошечные фигуры. Дикари стояли в самом конце тира, держа в руках зажженные факелы. Сталкеры прибавили шагу, ориентируясь на горящий маяк. В конце тира, прямо перед еще висевшими трухлявыми мишенями, на полу находилась неглубокая узкая траншея. Дикари, видя, что гости приближаются к ним, проворно попрыгали вниз, и яркое пятно от их факела, перемещаясь вправо, скрылось в стене.
Группа остановилась перед углублением. Когда-то здесь находился механизм движущихся мишеней. Остатки направляющих рельсов, выкорчеванные вместе с креплениями, до сих пор валялись на дне. Траншея уходила вправо, где в стене зияло неширокое отверстие.
Данила скептически оценил предоставленное ему пространство и выдал резюме:
– Мужики, я не полезу – даже не уговаривайте.
– А если снять рюкзак? – Латышев осветил темную дыру.
– Даже если трусы сниму, все равно застряну.
– Может, я это… сползаю. Скажу, что у нас проблемы с парадным входом.
Максимыч положил на цементный пол автомат и с надеждой посмотрел на сбрую разгрузки, подумывая, снимать или нет. Решил ограничиться рюкзаком, стянув его с плеч. Саныч снова посветил в лаз.
– Подожди лезть, кажется, они возвращаются.
Действительно, в черной норе замерцал колеблющийся свет факела, и из дыры шустро вылез старый знакомый – дикарь, которого гонял Родничок. Не успел он забраться наверх, как из лаза показалась еще одна косматая голова. Затем еще одна… и еще. В конечном итоге через пару минут рядом со сталкерами стояло около дюжины невысоких воинов, вооруженных разнообразным холодным оружием. Последним из траншеи, с помощью других, вылез нескладный коротышка с двумя головами.
