– Ал… ты чего?.. – Марго подошла поближе, коснулась его плеча.
Он поднял голову, взглянув на девочку. Ярость перемешалась с отчаянием:
– Я сам ушел в Пламя. Добровольно! Вся эта проклятая жизнь наконец закончилась, и я ушел туда, куда мечтал. Но вы все с какого-то перепугу решили меня оттуда забрать! И ты после этого спрашиваешь – чего я?! Верни меня туда, откуда взяла!
Смычок нахмурилась. Глаза у нее снова почернели. Девочка категорично ответила:
– Не верну.
– Ну и нежить с тобой, – зло ответил Альтис. – Сам уйду.
От вопля вздрогнули все присутствующие.
– Куда?! – Приоткрытая дверь распахнулась настежь. – Без меня?! Только попробуй!!!
Мать демиургов увидела, как стремительно меняется выражение лица Пламенного. От ярости к удивлению, неверию, а потом к улыбке…
– Без тебя – никуда. Только с тобой, – клятвенно заверил Альтис.
– Вот так-то лучше! А теперь объясни, какого нежитя ты очнулся в комнате и на комфортной постели, а я – стоя в коридоре перед дверью, а?!
– Так вот почему не получалось тебя вернуть! – Марго хлопнула себя рукой по лбу, глядя на неожиданного участника беседы. – Ты же, как божество, новорожденная. Твоя суть привязана к Альтису…
– Я бы без него и сама никуда не пошла, и никто бы меня не заставил, – искренне сообщила Алина Пламенная.
– Мелкая, – усмехнулся демон. И через миг крепко обнял вцепившуюся в него богиню. – Ради тебя я, так и быть, чуть-чуть поживу…
– Ал, малыш… И ты, Линка… – Мать демиургов смотрела на Пламенных немного виновато. – Не нужно. Я чувствую вашу боль и тоску. Помнишь, Альтис: «Пока жив один – живы все искатели»? Волк выжил. Только это позволило нам тебя пробудить. И ушло на это много лет. Всех остальных твоих братьев можно отыскать, пробудить. Но это будет сложно.
По мере того как Седая Смерть говорила, улыбка Альтиса становилась все шире.
– И кого нужно для этого убить? – поинтересовался он.
– Кого-то он мне напоминает, – хмыкнул отец демиургов. – Малыш, я тебе хоть и дед, но имя мне – Искандер. Хотя для меня привычней звучит Александр. Но большинство зовут Ледяным Фениксом.
– Назовешь меня бабушкой – сразу прибью, – предупредила мать. – Яра. Ярослава, а для врагов – Седая Смерть.
Альтис изо всех сил сдерживался, чтобы не заржать самым бессовестным образом. Таких предков в здравом уме себе пожелать никто не может! Жить будет определенно весело. Очень весело.
– Отсюда ведут короткие пути почти в весь Сиэ’раэй’ан, – подал голос Тайен, Теневой Актер. – Мы сейчас на границе, на стыке материи, надматерии и подматерии. Я полагаю, у вас еще остались дела.
Существо, вбежавшее в открытую дверь – костистое, тощее, похожее на огромного шестилапого паука, – пало на одно колено, низко склонилось, пытаясь восстановить дыхание:
– Ты жив, высший…
Получеловеческая лысая голова, безносая и безгубая морда… Легкий кожаный доспех покрывал не все тело. Торчала короткая жесткая черная шерсть, заканчивающаяся чуть ниже плеч. Все четыре руки были голые, смуглые. Низший демон.
– Калигул? – удивился Альтис.
– А конем ты был красивей, – веско заметила Алина.
– Для тебя, высшая, я могу и конем побыть, – отозвался къяр, не вставая с колена. Только в голосе прорезалась неподдельная радость. – Создатель подарила мне возможность оборотничать.
Альтис еще раз огляделся, огладил рукой волосы и сказал:
– Не знаю, сколько лет я не ел, но проголодаться успел изрядно.
Марго улыбнулась и повела недавно пробудившихся Пламенных прямиком на кухню. Зная далеко не мирный и не покладистый характер этих двоих, она предполагала, что они сбегут сразу, как только утолят голод. И даже къяра не возьмут.
Она оказалась права.
– Все говорят, что пить нельзя… ик!.. Что надо жить и пить нельзя… – распевал песню хмельной припозднившийся путник. Он брел по улице – идеальная жертва для грабителей. Вот только те, кто еще остался в живых на своей кривой дорожке, – пуганые. К этому невменяемому давно не лезут. В любом состоянии он дрался как бешеный. Разве что залетный гастролер полезет… – Дом, семью и детей… ик!.. И работу… И пить нельзя… – приложился к бутылке и продолжил: – А я говорю: есть у меня что положить на ваше мнение… И пить я буду!..
Остановился, с интересом повернулся в сторону темной подворотни. В сумраке притаилась троица. Ночной гуляка опять приложился к бутылке. Вскинув голову, сделал несколько богатырских глотков, во время которых – ему казалось – грабители мысленно умоляли Купол направить сегодня этого ненормального мимо них.
– Нет, ну ты на это только посмотри! – послышался отчетливый возглас. – Оставь его одного – он уже на дне бутыли!
– Да тут, по-моему, дно бочки уже, а не бутылки, – ответил второй голос. Глубокий и сильный. – Или скорее целого резервуара…
Путник мгновенно перестал пошатываться, уставился перед собой. Подозрительно посмотрел на бутылку в руке.
– Допился, – сообщил ночному небу. – Горячка белая, здравствуй. И где добрые стражники, а то мне бы в холодный подвал на вытрезвление…
Попытался снова поднести бутылку ко рту, но выронил от вопля на всю улицу:
– Волк, ты что, охренел?! Это мы, Творца твоего за ногу, придурок лохматый!
Оказавшаяся перед беловолосым девушка в легком черном доспехе ростом была ему по плечо.
– Линка?!.. – сипло выговорил Арох. – Ты же умерла… Я горел в этом проклятом огне вместе с тобой… Я похоронил тебя, сестра моя! А потом сдох, когда и Ала не стало! Не рви мне сердце, глюк алкогольный…
Она коротко замахнулась и отвесила такую сильную пощечину, что Волк пошатнулся. Прижал ладонь к горящей щеке. И вынес вердикт:
– Видения не дерутся. – И заорал, подхватив ее, закружив в воздухе: – Алина-а!.. Живая-а-а!..
– У-у, Волк, поставь меня, а то укачает! – потребовала воительница.
Тот послушно поставил девушку. Повернулся к подошедшему демону. Некоторое время побратимы молча рассматривали друг друга, потом коротко и порывисто обнялись.
– Я не верил в твою смерть. А теперь не верю, что ты жив, – произнес Арох. В горле застрял ком, он едва справился с ним, неотрывно глядя на брата.
– И тринадцать лет бухал, как последний алкаш. Так и знал, что ты пить будешь, – поморщился Альтис.
– А что мне было делать, когда ты мне даже умереть не позволил?! Ты ведь все сделал, зараза, чтобы я выжил! – сорвался на крик бог-волк. – Тебе неинтересно было, хочу ли я жить! И желаю ли быть последним из нас!
Альтис отвел взгляд и негромко ответил:
– Надеюсь, ты меня когда-нибудь за это простишь, Арох.
