к Кристине, чувствуя, как сжалось сердце. После осмотра девушки он дал клятву, что тот, кто отдал приказ надругаться над ней, умрет! И приступил к лечению.
Кристине он отдал гораздо больше энергии, чем рассчитывал, из-за чего потом пришлось восстанавливать силы чуть ли не полчаса, зато результата достиг почти сразу: девушка открыла глаза, непонимающе огляделась, встретила взгляд Соболева и чуть было не закричала. Матвей еле успел зажать ей рот и прошептать:
– Тихо! Все в порядке, это я.
И тем не менее выражение ужаса не сразу ушло из глаз Кристины. Все то время, что он отдыхал и настраивал тело, она проплакала у него на груди, не отпуская ни на секунду.
– Никогда не думала, что такое… такая мерзость существует на свете! За что они нас?!
– Это я виноват. – Матвей наконец пришел в себя, отстранил девушку, вытер ей слезы. – Просто надо было рассказать тебе все, может быть, ты сто раз подумала бы, оставаться со мной или нет.
– Не говори ерунды. За что они тебя преследуют? Я уже поняла, что меня взяли в качестве заложницы.
– Не заложницы – приманки. Дело в том, что я контрразведчик-ганфайтер и место моей работы – «Смерш», военная контрразведка. – Матвей вкратце пересказал Кристине обстоятельства, поставившие его в положение дичи, но опустил многие подробности. – Теперь поняла?
– Да. – На мгновение Кристина прижалась к его груди, поцеловала в губы. – Вообще-то я догадывалась, что ты не учитель, не филолог, вернее, не совсем филолог. И я – с тобой, что бы ни произошло!
Матвей заглянул в ее сияющие глаза и словно умылся родниковой водой. Ледяная голубизна в его глазах уступила место нежности. Ненадолго – он помнил, где находится.
Василий пришел в себя через несколько минут, после второго сеанса энергопереноса, однако полностью восстановить его прежнюю форму Матвей, конечно, не мог. И все же они были живы и могли бороться, судьба хранила их, дав необходимое время на зализывание ран.
– Что теперь? – попытался приободриться Василий. Дружески сжал руку Кристины, с которой успел познакомиться до испытаний психотронных генераторов. Кивнул на зрачок телекамеры, наблюдавшей за ними со входной двери.
– Заснули они там, что ли? Неужели не видят, что мы тут пришли в себя?
– Может, и видят, да приказ имеют не вмешиваться, а скорее всего камера имеет выход в апартаменты генерала, а он занят с клиентами. Но должен скоро заявиться, нам надо поспешить. Предлагаю отступить тем же путем – через подвал и метро.
Василий некоторое время размышлял, ощупывая свои царапины, синяки и шишки, кивнул:
– Наверное, это лучший выход из положения… если нас не остановят еще на подходах к метро. Но поверху нам точно не пройти. Вооружиться бы, ганфайтер из меня сейчас хреновый. Мне бы ту штучку, от которой я чуть не сдох.
– «Болевик». Да, не помешал бы, как и «глушак», впрочем.
– Или хотя бы автомат, тот же «гном», да и «волк» сгодится.
– Обходись пока руками и головой. Пара минут у нас есть, давай-ка обыщем сей приют.
Они обошли довольно уютную тюрьму, но никакого оружия, ни холодного, ни огнестрельного, не отыскали. Правда, для такого профессионала, каким был Матвей, в качестве оружия годился любой предмет – от карандаша и скрепки до баночки с клеем и листа плотной бумаги. Именно эти вещи он и обнаружил в ящике серванта. Правда, у них был еще «стратегический запас» – сервиз из красивого богемского стекла на шесть персон, и знавший толк в таких вещах Василий удовлетворенно потер руки:
– То, что надо. Пару-тройку спецназовцев я обезврежу.
Кристина переводила взгляд с одного на другого, ничего не понимая, и Василий подмигнул ей, под тихий вскрик девушки разбил два бокала. Разбил удивительно точно – всего на два-три узких осколка, и Матвей показал контрразведчику большой палец: он сам не сделал бы лучше.
– Ну что, леди и джентльмены, пора? – Матвей незаметно для остальных настроил себя на нужный режим. – Василь, у тебя одна задача – оберегать Христю, остальное я беру на себя. Выберемся отсюда – рвите когти без оглядки, не обращая внимания на то, что делаю я. Никаких попыток помочь, подстраховать и так далее! На тот случай, если мы не успеем обсудить дальнейшие планы: как только уйдете с дачи, уезжайте из Москвы. У тебя есть родственники в других городах?
– В Тамбове, в Брянске, в Сибири.
– Тамбовские волки, что ли? – пошутил Матвей. – Вот и отправляйтесь туда, а я вас найду. Обещай.
– Хорошо, обещаю. – Василий посерьезнел, лицо его стало решительным и твердым, а в глазах зажглись азартные огоньки. – Все будет в порядке. Пожелаем друг другу удачи – и поехали.
Кристина подошла к ним, обняла сразу двоих, поцеловала каждого, но ничего не сказала.
– А теперь я продемонстрирую вам кое-какие скрытые возможности паранорма, – проговорил Матвей. – Эй, айкидок, ты должен знать: это называется тэ-гатана [89].
Ребром ладони Матвей нанес удар по зрачку телекамеры, выглядывающему из двери, но так быстро, что рука исчезла из поля зрения. От удара толстая деревянная дверь прогнулась, и камера вылетела в коридор, перепугав двух охранников, от безделья играющих в крестики-нолики.
– А это нукитэ [90].
Матвей достаточно хорошо видел, что происходит за дверью, и ударил в дверь в тот момент, когда один из охранников – рыжий верзила с бородой и усами – взялся за ручку двери.
Рука прошла восьмисантиметровую доску насквозь, как тонкий газетный лист, и ударила в грудь рыжебородого с такой силой, что тот отлетел в глубь коридора, едва не сбив напарника. Вторым ударом Матвей выбил замок и, молниеносно распахнув дверь, метнул скрепку, превращенную в иглу, в глаз второму охраннику. Пока тот одной рукой с воплем хватался за голову, а второй ловил рукоять автомата, Матвей успел достать его в прыжке и послать в глубокий нокаут.
– Неплохо, – сказал с подчеркнутым безразличием Василий, проходя мимо, похлопал Матвея по плечу. – Натуральный киборг прямо-таки.
Круглые от изумления и недоверия глаза Кристины говорили сами за себя, и в другое время Матвей не преминул бы пошутить и посмеяться, но данная обстановка к шуткам не располагала.
По рассказу Ибрагимова они знали, что на даче имеются два спуска в подвал: лестница от холла и лифт с третьего этажа, от покоев самого Ельшина. О том, что существует еще один лифт – прямо из спальни генерала, Ибрагимов не знал, а поэтому не знали и пленники. Решили идти вниз по лестнице, хотя понимали, что в холле наверняка дежурит охрана.
Только теперь они обратили внимание
