– Что? – не поняла Элли.
– Директор нашего филиала, господин Мейер, сообщил, что готов продать этот экземпляр за миллион сто тысяч… Это нереально дешево…
– Брак, наверное… – хмыкнула девушка и, подумав, добавила: – Будет стоять в стазисе до конца дней.
– Нет, не будет… – хихикнул менеджер. – Модели, не нашедшие покупателя в течение года, утилизируются…
– Это как? – нажав кнопку вызова лифта, спросила Элли.
– Его растворят в каких-то там кислотах. Я не в курсе используемой при этом технологии. Мое дело – продавать…
– Вы же его убьете! – ужаснулась девушка, на мгновение представив себе, как кислота разъедает зеленые глаза бедного инкуба, и поежилась.
– Да ну, что вы! – расхохотался парень. – По закону инкуб не считается человеком. До момента активации. Да и потом его статус регламентируется кучей законов и подзаконных актов, обойти которые на некоторых планетах Лиги не такая уж и большая проблема… Знаете, сколько экземпляров производит наша корпорация в год? Больше трехсот! А продается всего лишь около семидесяти… Куда девать оставшихся?
– Так мало? – удивилась Элли.
– Да… – признался менеджер. – Мало кому по карману заплатить такие деньги пусть и за очень высокотехнологичную, но все-таки игрушку. За эти деньги можно нанять армию живых людей любого сложения, возраста и цвета кожи, готовых выполнить все прихоти хозяина… Так что у него одна дорога. В кислоту… Кстати, лифт уже пришел…
– Я его беру… – Решительно протянув менеджеру идентификатор, Элли через комм подтвердила перевод денег на терминал опешившего, но не упустившего момент скачать деньги парня и, выхватив из его рук карточку, быстрым шагом пошла в направлении демонстрационного зала:
– Активируйте его побыстрее, пожалуйста. Через час мне надо быть дома…
– Привет! – Голос, разорвавший тишину, был неимоверно мелодичен и красив. – Как тебя зовут?
С трудом сфокусировав взгляд на лице стоящей передо мной девушки, я почувствовал, что медленно схожу с ума – обладательница голоса была молода, безумно красива и… находилась на грани нервного срыва…
С трудом двинув затекшей шеей, я прислушался к себе и понял, что не знаю, как меня зовут!
– Я не знаю… – грустно сказал я. – Может быть, знаете вы?
– Вы можете назвать его так, как вам хочется… – В голосе человека, находящегося где-то за моей спиной, звучали нотки удовлетворения, зависти и почему-то легкого пренебрежения. Причем, скорее всего, мной.
– Я буду звать тебя Рейгом, ладно? – склонив голову к плечу, вполголоса произнесла девушка.
Я смотрел на артикуляцию ее губ и пытался представить себе, что она чувствует, произнося чувственными губами мое новое имя. Вернее, понять, почему в ее голосе столько сочувствия и боли…
– Рейг, – выдохнул я. – Мне нравится… А как мне звать вас?
– Элли. Элли Беолли.
– Твоя хозяйка, парень! – хохотнул тот же голос. – Прошу любить и жаловать…
Слово «любить» отдавало грязью. Мне вдруг захотелось врезать его обладателю по лицу и хорошенечко пнуть упавшее тело куда-нибудь в область головы. Желательно по губам.
– Вам идет… – Я улыбнулся ожидающей моей реакции девушке и обратил внимание на ее пальчики, нервно мнущие подол короткой, еле прикрывающей загорелые ноги юбки. – Волнуетесь?
– Немного… – здорово преуменьшив степень своего состояния, ответила она.
– Что из управляющих программ загружать? – завопил обладатель гнусного голоса. – Телохранитель, пилот, рыбак… Тут почти двести наименований.
– Все… – не задумываясь о смысле сказанных им слов, буркнула девушка, ни на миг не отводя взгляда от моих глаз. – И побыстрее, пожалуйста. Я тороплюсь…
– А бумаги? Они будут только через…
– Пришлете потом. Я устала…
– Тогда можете идти! – буквально через несколько секунд крикнул голос, и я снова еле сдержался, чтобы не метнуться к нему с кулаками – ощущения от мыслей, которые стояли за его словами, были такими грязными, что вдруг захотелось вымыть руки…
Опустив взгляд вниз, я присмотрелся к своим ладоням, потом прислушался к себе и понял, что хоть и понимаю смысл понятия «вымыть руки», еще ни разу этого не делал!
– Идем, Рейг! – Девушка подала мне руку и кивнула в сторону виднеющейся за непрозрачными стеклянными параллелепипедами двери. – Давай уйдем отсюда, а?
Ей было здорово не по себе. Я аккуратно взял пальцами ее ладошку и почувствовал, как она дрожит.
– Да, конечно, Эль!
– Элли! – испуганно улыбнулась она, вздрогнув где-то в глубине сознания.
– Нет. Тебе идет имя Эль… Можно, я буду называть тебя так? – тихо, чтобы не услышал человек за моей спиной, прошептал я и вдруг понял, что сделал что-то не так – она чуть не сорвалась с места, пытаясь от меня убежать, потом с трудом сдержала выступившие слезы и облизнула мигом пересохшие губы:
– Н-наверное, можно… Если я попрошу тебя…
– Молчу… – одними губами произнес я и, подумав, добавил: – Прости…
С каждым сделанным шагом идти становилось все легче и легче. Мое тело словно вспоминало давно забытые уроки, и к моменту, когда мы оказались перед серой дверью лифта, я почувствовал, что адаптировался к этому нелегкому процессу. Однако полностью переключиться на чувства стоящей рядом девушки мне не удалось – стоило нам сделать шаг в зеркальную кабину, как пол рванулся вверх, и я еле удержал равновесие.
Эль, обратив внимание на мое испуганное лицо, прыснула:
– Не бойся, он сейчас остановится!
– Я не боюсь! – подумал я и понял, что действительно не боюсь. Ни скорости, с которой лифт летел параллельно стене небоскреба. Ни пропасти под практически прозрачным полом. Ни ощущения, возникшего в животе при торможении в верхней точке подъема.
– Скутером управлять умеешь? – дождавшись, пока двери лифта откроются, поинтересовалась Эль и кивнула в направлении стоящей на белом круге посадочного места машины.
– Модель «Тайфун-семь». Два двигателя по… – почувствовав, что она не расположена слушать перечисление технических характеристик скутера, прервался я и, представив себя за его штурвалом, утвердительно кивнул.
– Отлично. Тогда бери на себя управление… – Девушка запрыгнула на место пассажира и, прикоснувшись к сенсору закрывания двери, нетерпеливо посмотрела на меня.
…Кресло мягко приняло меня в свои объятия, а сразу же после того, как закончилась процедура его формообразования, задвигались экраны верхнего, нижнего и заднего вида. Потом на моей груди и ногах защелкнулись страховочные ремни, и под ладонями, лежащими на подлокотниках, возникли джойстики управления. Прикосновение к правому ничего не дало – панель приборов оставалась мертва.
