– Хорошо, хорошо, Фи, сдаюсь.
Попробуй тут слово вставь, когда Фиона строчит, как из пулемета.
– Джереми я возьму, а вот заботиться о нем не обещаю. А что если я погибну во время «прыжка»? Ты вообще представляешь, насколько это опасно? А вдруг Лаура заявится под воздействием того скотского модуля, который твой Ларри, этот подонок, установил ей, когда у нее сигнал сбоил? Да от Джереми мокрого места не останется, и я ничем не смогу помо…
– К чёрту Ларри, – злобно зашипела Фиона. – Ты прекрасно знаешь, что мы расстались. В общем так, ты берешь Джереми на две недели и присматриваешь за ним. В последнее время он немного не в себе, подавлен, расстроен, ну да что тебе объяснять, ты в этом толк знаешь. Я проверю, чтобы его забэкапили как следует, и заброшу тебе по дороге в космопорт Сан Паоло, идёт?
– Идёт, – уныло отозвался я и повесил трубку.
Обхватив голову руками, я рухнул в кресло. Сестрёнка, конечно, дальновидная и на всякий случай сделает копию своего обожаемого мерзопакостного мамонта, чтобы мне и в будущем жизнь мёдом не казалась, однако если я гадёныша прикончу самолично, она мне этого никогда не простит. Женщины! Леди из высшего света, кухарки из низшего – одним миром мазаны, истеричные дуры. Кресло старательно кряхтело, массажируя мои напрягшиеся плечи и спину, но легче не становилось. Что ещё день грядущий мне готовит? Хм, и, кажется, я забыл условиться с ребятами о встрече на «предпрыжковом» ужине.
Здравствуйте, я ваш новый камердинер
Когда новый камердинер нашёл меня в зимнем саду отеля «Шато Поки», я, преисполненный жалости к себе, лежал в бассейне и вдыхал алкогольные пары через специальный шланг. Правда, голову на отсечение не дам, что всё так и было. Честно говоря, я немного переборщил, пытаясь разрубить Гордиев узел проблем – то ли закрутить ещё пару-тройку сверхзвуковых п-виражей перед «прыжком», то ли наклюкаться от души за жизнь без Лауры. Поэтому всё, что я действительно помню, – расплывчатые солнечные зайчики, шныряющие по металлическим волютам на потолке, а затем – нависшую надо мной тень, заговорившую вежливо, но очень настойчиво.
– Добрый день, сэр. Согласно вашим записям, примерно через двадцать минут к парадному входу прибудет мамонт вашей сестры, сэр. Желает ли сэр прийти в себя ради такого случая? И какой костюм сэр хотел бы надеть?
Четыре «сэра» – рехнуться можно, такого в лежачем состоянии просто не вынести. С трудом, но я выпрямился.
– Буль-буль, – выдавил я из себя. Всё-таки дыхательный шланг для речи не предназначен. Я его выплюнул.
– Гспди! Пр-рстите великодушно, вы кто?
Тень выпрямилась и, переломившись в поясе, чопорно поклонилась.
– Алисон Фенг. Меня прислала контора по найму, сэр. Мне дали понять, что вам нужен, хм, камердинер.
О, какой голос! Это ж сколько денег, сил и волшебства инженеров вбухано, чтобы он так звучал – покровительственно, властно и в то же время мягко и вкрадчиво. Да кем бы ты ни был, хоть самым буйным и избалованным отпрыском самой богатейшей семьи, но и ты не сможешь противиться ему, и вместо того, чтобы сотворить очередную глупость, подчинишься его приказам и послушно отправишься туда, куда он укажет. Ну а в остальном – типичный камердинер, белый верх, чёрный низ, и всё же…
– А, так вы это, мой новый камердинер? – просипел я.
– Хотелось бы верить, – изогнувшаяся бровь явно выражала какие-то сомнения на этот счёт.
– Э-э, чудненько, отпад, железно, – и тут из глубин моего окосевшего подсознания всплыл и замаячил на поверхности вопрос. – Хм, а вы знаете, почему уволился мой прежний камердинер?
– Нет, сэр, – ни один мускул не дрогнул на её лице. – Я считаю, лучший способ найти взаимопонимание с будущим работодателем – полагаться лишь на собственное мнение.
– Это всё чёртов мамонт моей сестрицы, – прохрипел я и зашёлся кашлем.
– Короче, заприте эту лохматую нечисть в гостевой тюремной камере-люкс, в той, что просто отличная, хотя и не самая великолепная. Мы её специально построили для разошедшихся не в меру «железяк». Бестия попытается всё там изничтожить, очень уж она это любит, ну да ничего страшного, ломать там практически нечего, а если она что и сломает, – потом починим.
Я икнул.
– Дверь заклейте, заварите, забейте – один из дружков Фионы научил мамонтообразную тварь открывать замки хоботом. У вас похмелиться есть чем?
– Разумеется, сэр, – щелчок пальцев и – разрази меня гром! – на её ладони в белоснежно-белой перчатке засияла до боли знакомая красная капсула, от одного вида которой бросает в дрожь. «Протрезвин»!
- Ух ты, – я взял таблетку, закинул ее в рот и проглотил, не запивая. Потом снова икнул. – Вероятнее всего, Фионин укротитель оставит зверочудище на крыльце, я же пока поднимусь наверх, вдруг сестрёнка решит заглянуть.
Я опять икнул, кислота начала растворяться в желудке, и у меня началась изжога.
– Уф. И это, что там со списком приглашенных на сегодняшний вечер?
– Не волнуйтесь, я за всем прослежу, – мне показалось, что тон у камердинера стал чуточку покровительственным. – А сейчас, если сэр соблаговолит принять душ, я приготовлю его костюм.
Похоже, меня обложили со всех сторон, пришлось подчиниться. Однако, рассудил я здраво, самое ужасное на сегодня позади, ибо что может быть хуже прибытия карликового мамонта!
Как же я ошибался. Нет, шофериня Фионы таки доставила Джереми к крыльцу, но согласуясь лишь с собственными представлениями о времени. Похоже, пока мы трещали с Фи по телефону, она уже мчалась на всех парах, и как раз в то мгновение, когда мисс Фенг подошла к бассейну, чтобы представиться, открыла воздушный шлюз лимузина и потихоньку выпихнула зловонную животину наружу. Мало того, что она проделала это втихаря, шито-крыто, а затем подло и трусливо бежала, так вдобавок – явно подученная сестрой, не иначе! – взяла и отвязала розовую, отделанную рюшем, удавку, которая одна только и не давала Джереми вырваться на свободу и выместить злобу на всём, что подвернется под хобот. Первым подвернулся бильярдный стол двоюродного дедушки Арнольда. Дедушка отбыл в командировку за пределы Вселенной и оставил стол на моё попечение. Едва я занес ногу на ступеньку лестницы, чтобы подняться к себе, как победоносный рев возвестил о надвигающейся прямо на меня явной угрозе. Спасибо и на том, обычно Джереми, задумавший какую-нибудь пакость, подкрадывается неслышно, словно призрак.
– Помогите! – завопил я, махая рукой в сторону входной двери, откуда доносился звон битого стекла и треск ломающегося дерева, словно в крохотную посудную лавку вломился громадный слон.
