оставшуюся у меня гранату и сейчас вытягиваю чеку. Так что уйдём вместе, кто бы вы ни были! Я давно уже мыслями и душой приготовился к такой развязке, так что колебаний и сомнений не будет…
Он действительно подошёл и заглянул мне в лицо. И тогда мои руки замерли, не довыдернув чеку из запала. Давным-давно, совсем уж в детстве, я испытал то чувство, что охватило меня сейчас. Это было в кинотеатре, во время просмотра страшного, но жуть какого интересного фантастического мультика.
В одном из сюжетов герои там попадают в классический чёрный замок на чёрной скале, где им приходится заночевать. Как водится, на улице начинается сильнейшая гроза с ливнем, и вспышки молний заполошно освещают пустынные залы, лестницы и затянутые паутиной галереи внутри замка.
Уж не помню, за каким лядом главного героя понесло бродить по коридорам с подсвечником в руках. (Или это был фонарик?) Но в одном месте он натыкается на человека в длинном чёрном плаще и фуражке, сидящего за столом в кресле. Герой окликает незнакомца, тот не двигается, тогда он трогает его за плечо. Человек в плаще поворачивается и…
И происходит то же самое, что и сейчас – во весь экран виден безглазый белый череп в капитанской фуражке, который смотрит вам прямо в лицо, нависая и давя на психику!
Опять скелеты? Но ведь они же не могут двигаться! Точнее, как-то могут перемещаться, когда на них не смотришь, но двигаться, как люди, а тем более драться, нападать, хватать за горло и за руки, как сейчас, они не могут. Не могли до сих пор. Единственным движением, которое я видел в городе скелетов, было движение костяного пальца, нажимающего на гашетку моих же пулемётов, стволы которых были в то время нацелены прямо на меня самого. Но теперь скелеты двигаются! Вон, этот, в плаще и фуражке, выпростал из под своего одеяния руку и протягивает её ко мне, выставив указательный палец. Что ему надо?
Между тем, этот палец упёрся мне в грудь с правой стороны, там, где рёбра и с силой надавил. Больно и противно, но терпеть можно. Он что, он пальцем зарезать меня хочет что ли? Тогда ему придётся повозиться – на мне одежда из плотной ткани, но будь я даже голым, проковырять костью живую плоть задача не из лёгких. Хотя, имея время и терпение, провертеть дыру можно в чём угодно, а у скелетов, как раз времени предостаточно. Видимо и терпения тоже.
Проклятье, этот гад давит с постоянной силой, спасибо, что не крутит! А палец у него не костяной даже, а железный какой-то. Таким действительно проткнуть можно. Чёрт, больно!
Я не выдержал и дёрнулся, хоть и собирался стоять неподвижно, чтобы принять смерть с достоинством. Странно, но после этого движения, держащие меня руки, куда-то исчезли, удушье тоже отпустило, а скелет с вытянутым пальцем отступил во тьму и исчез в ней, словно растворился…
..............................................................................
Вдруг я понял, что лежу в полной темноте и такой глухой звенящей тишине, что ушам больно. Что за…
Ах, вот оно что – я в купе на нижней полке, дверь закрыта, а за окном ночь! Значит, не было нападения, не было врагов ломившихся в дверь и лезущих в окно. Стрельбы и драки тоже не было, а вот железный палец, похоже, был, потому что меж рёбер болит до сих пор, как раз в том месте, куда этот гад меня тыкал.
Я приподнялся, ощупал себя и сразу понял, в чём дело – я завалился спать в обнимку с автоматом, а когда повернулся во сне, улёгся на рукоятку затвора, которая упёрлась мне в рёбра. Вот он тот палец, которым в меня тыкали! Видимо боль им причинённая послужила отправной точкой всего сна, только события во сне происходили в обратном порядке – сначала враги подкрадываются, врываются, я отбиваюсь, стреляю, потом меня хватают и тычут пальцем в рёбра. Но мозг во сне работает не так, как наяву. За какие-то секунды, а может быть доли секунды, он рисует сюжет, для которого в реальном мире требуется длительное время. Причём, ему совсем несложно перевернуть события в обратном порядке или, вообще, вывернуть всё наизнанку. Человек думает, что сны снились ему всю ночь, а на самом деле они промелькнули за обидно короткое время. Это потом сознание растягивает картину сна до размеров реальности, если вообще удаётся что-то вспомнить.
В общем, я здесь не спец и все мои познания основаны на статьях, из старых журналов, прочитанных в прошлой жизни. Да и неважно всё это – сон был и прошёл. Хотя, приснится же такой феноменальный бред!
Важно было то, куда я приехал. Если, вообще, куда-то ехал всё это время, а не спал в стоящем на вокзале поезде. Но ведь я же собственными ушами слышал это самое – «Ду-дух! Ду-дух!» Правда, сейчас не поручусь за то, что мне и это не приснилось.
Встал, одёрнул мятую после сна одежду, и при свете фонарика вышел наружу, немного удивляясь тому, что дверь и стены купе целы. Очень уж реалистичным был сон, в котором я всё это разнёс и продырявил пулями вместе с нападающими врагами.
В коридоре была та же темень, что и в купе. За окнами словно чернила разлиты, вообще, ничего не видно. Даже в проёме дверей, открытых настежь, стеной стоит мрак. А чего ещё ждать-то? Огней большого города? Обстоятельства таковы, что я бы испугался их гораздо больше, чем кромешной тьмы и лезущих отовсюду врагов. Но, нет, огней не было.
Я прошёл в тамбур и направил фонарь в открытую дверь. Луч нырнул куда-то в темноту, скользнул несколько раз по непонятным металлоконструкциям и канул в неизвестность. Единственно, что я понял, это то, что поезд стоит не у перрона, а значит, стук колёс мне не приснился. Ещё, это означало, что «выехав» рано утром, я должен был преодолеть немаленькое расстояние, и теперь нахожусь на значительном удалении от города скелетов.
Вот и славно! Не могу без дрожи вспомнить это гнусное место. Знать бы только, где я сейчас? Это явно не город – перрона нет, следовательно, мы не на вокзале и даже не на станции возле какого-нибудь населённого пункта. Воздух свежий, тоже не городской, но и не деревенский, наполненный запахами зелени, а скорее горный – строгий прозрачный и бедноватый кислородом, несмотря на свою чистоту. Ещё эти металлоконструкции…
Луч фонарика выхватил из темноты стальные балки, профиля, крупные заклёпки, рельсы параллельного пути. Картинка довольно быстро прояснилась – поезд стоял на железнодорожном мосту, перекинутом через какую-то преграду. Это была не река
