в грудь. Он упал пятой точкой на песчаное покрытие полигона и заревел. Понятно, что мне присудили победу, но выводы, сделанные нашим учителем по военной подготовке и моим наставником Прохором, были диаметрально противоположными.
— Молодец, поздравляю с первой победой! — потрепал меня по голове Прохор. А позже, уже в имении, спросил меня: — Алексей, что вам в лицее говорят про оптимальное расстояние боевого контакта?
— Оптимальное расстояние боевого контакта на нашем ранге должно составлять не менее двадцати метров до противника! — отчеканил я заученное.
— Все правильно. А почему? — снова потрепал он меня по голове.
— Это позволяет максимально эффективно воздействовать на противника, самому оставаясь вне зоны действия своей поражающей стихии, что позволяет экономить силы для защиты. Кроме того, при действиях в команде расстояние должно увеличиваться до пятидесяти метров, что позволяет нескольким стихиям одновременно воздействовать на противника.
— Все правильно. Конечно, с ростом вашей силы будет увеличиваться и расстояние, но всему свое время… Хочу тебе сказать, что эти учебники написаны кровью. — Прохор нахмурился. — Но к тебе эти правила никак не относятся.
— Почему, дядя Прохор?
— Вот скажи мне, малой, на каком расстоянии ты можешь «эффективно воздействовать на своего противника»? — процитировал он мои же слова. — Один метр.
— Значит…
— Я понял, дядя Прохор, для меня единственный способ победить — это приблизиться к противнику на один метр.
— Верно. Но и в учебниках написано все правильно, однако там для обычных людей, а ты у меня особенный! — он опять потрепал меня по голове.
— А чем я особенный? — Ребенку всегда приятно знать, что он чем-то отличается от других.
— Тем, что у тебя очень, очень сильный ментальный доспех, и он со временем станет еще сильнее. Значит, то, что написано в учебниках, не совсем тебе подходит. А теперь послушай историю.
Я с готовностью присел рядом.
— Во время войны с Китаем был я свидетелем того, как работают жандармы. Ты знаешь, кто такие жандармы?
— Да, мы проходили в лицее. Они стоят на страже государственности.
— Вот-вот, — кивнул Прохор. — Есть у них специальное подразделение, все их называют волкодавами, которое специализируется на задержании особо опасных преступников и предателей России. А набирают туда людей со схожими с тобой способностями в защите и еще очень долго-долго тренируют. Методики тренировок строго засекречены. Их главная задача — взять преступника живым. Видел я как-то, как они работают, это действительно впечатляет, а брали они не абы кого, а Абсолюта! Мне казалось, что этим двум волкодавам пришел конец, после того моря огня, который на них обрушил этот монстр, но ничего, с трудом, но спеленали гаврика, хотя на ногах еле стояли. Так вот, как мне кажется, даже сейчас твоя защита ничем не отличается от защиты этих волкодавов, а держать ты ее можешь гораздо дольше. А когда сегодня ты стоял посреди шторма, а потом не знал, что делать, я и вспомнил, как действовали те два жандарма, которые, наплевав на все учебники, воспользовались собственной тактикой и, не применяя свои стихии и экономя силы, приблизились к Абсолюту, после чего его и спеленали. Запомни, Алексей, залог твоей победы в поединке — непосредственный контакт с противником, от чего предостерегают все учебники.
— Я понял, дядя Прохор! — Сегодняшний учебный поединок предстал передо мной в новом свете.
— О нашем разговоре никому ни слова, все рекомендации учителей выполняй беспрекословно, но в учебных поединках используй сегодняшнюю тактику.
— Хорошо, дядя Прохор.
И действительно, на следующий день на уроке военной подготовки учитель похвалил всех, кто победил в учебных поединках, отметил он и меня, но совсем не так, как остальных:
— Пожарский, ты, конечно, выиграл поединок, но что ты с такой тактикой на поле боя будешь делать? Только мешаться! Больше работай над развитием стихий! — вынес свой вердикт учитель.
Всю дорогу из лицея в имение я еле сдерживал слезы.
— Не расстраивайся, Алексей, то ли еще будет, главное — результат! — утешал меня Прохор.
Вскоре состоялся мой первый учебный поединок с девочкой, адептом воды. На этот раз, после отмашки судьи, я сразу же, несмотря на ливень, ледяные шарики и снег, направился прямиком к моей противнице. Подойдя к ней на расстояние метра, я замешкался — девочка же, да еще и симпатичная. Она же сомневаться не стала и ударила меня ногой между ног. Вернее, попыталась ударить. Ментальный доспех у меня работал на полную катушку, и нога девочки врезалась буквально в бетонную стену. Она дико заорала и упала на покрытие полигона, схватившись за правую стопу. От неожиданности я замер и не знал, что делать. Началась суета. На полигон выбежали два санитара с носилками, судья и какая-то женщина. Вся эта компания вскоре завозились рядом с девочкой, не обращая на меня внимания. Вдруг женщина, как я понял, мама девочки, повернулась ко мне и крикнула:
— Это тебе за Лидочку!
В сторону моей правой ноги полетела острая сосулька, разбившаяся в мелкую ледяную пыль о мой ментальный доспех, не причинив мне никакого вреда. Женщина в недоумении уставилась на облачко осколков. Из ступора ее вывел наш учитель по военной подготовке, что-то резко ей сказавший, после чего она опустила голову и проследовала за санитарами, которые уносили Лидочку.
— Пожарский, ты в порядке? — поинтересовался подошедший судья.
— Да, — односложно ответил я, приходя в себя.
— Вот и хорошо. Ты прям камень какой-то, все от тебя отскакивает! Вон, твой наставник идет.
Вечером этого же дня к нам в усадьбу пожаловали супруги Веснецовы с извинениями за, как они выразились, этот печальный инцидент.
— С Пожарскими боятся поссориться, но раскаянья в них я так и не почувствовал, — сказал мне Прохор, когда родители Лидочки удалились. — Эта тварь тебе могла ногу отрезать, а тебе хоть бы хны. Ну-ка, ударь меня! Изо всех сил!
Мой наставник встал передо мной, расставил ноги и указал пальцем себе в живот. Я сосредоточился и ударил…
Прохора согнуло пополам.
— А ведь я в ментальном доспехе был… — прохрипел он спустя пару минут.
После этого и начались мои усиленные тренировки под руководством моего наставника с упором на мои особенности. «Засадить» мне «плетью» пониже спины он мог
