Только ведомый занял своё место, прикрывая командира. До линии фронта оставалось несколько минут лёта, но самолёт слишком быстро шёл вниз.
Прыгать пришлось с минимально возможной высоты, на территории неприятеля. Дальше тянуть не имело смысла. И в очередной раз Невзорову повезло. Ветер подхватил парашют и понёс его в сторону своих войск, а самолёт, облегчённо вздохнув, замолчал и рухнул прямо на головы немцев. Через несколько минут капитан приземлился за окопами первой линии нашей обороны.
Ведомый, не обращая внимания на пулемётные очереди с вражеской стороны, сделал два круга над командиром. Только убедившись, что тот невредим и встречен пехотинцами, он, качнув крыльями, улетел.
***
Вернулся в часть капитан через сутки. Эскадрилья встретила его плохим известием. Чёрный фокер сжёг ещё одну машину, погиб его заместитель. Другие эскадрильи тоже понесли потери. По несколько бортов подбили и в соседних полках.
Невзорова ждали, чтобы провести совещание. По распоряжению командира полка все лётчики собрались в учебном классе. Уставший майор опустился на стул:
— Что мы знаем о противнике. Докладывайте по очереди.
Начальник штаба начал с известной всем информации:
— Фокке-Вульф 190 высотный. Окрашен в чёрный цвет. Нападает сверху от солнца, разогнавшись в пике. В бой не ввязывается, уходит на вертикаль.
Командир читал протоколы аналогичных совещаний в других полках и согласно качал головой.
— Кто заметил ещё что-нибудь?
— Могу добавить, что он не боится лобовой, — поделился опытом Невзоров.
Майор что-то подчеркнул в своих листочках. Не отрываясь от них, он сделал знак продолжать.
— Надпись у него странная на фюзеляже — Германия, — произнёс один из лётчиков первой эскадрильи.
— Что здесь странного?
— Я думал, что Германия по-немецки Дойчланд, а у него именно Германия.
Командир полка поднялся, подошёл к шкафу и достал немецко-русский словарь.
— Может не Германия, а Германе? Это переводится как германец. Хорошо. Что ещё?
Продолжил начальник штаба:
— Он появляется на разных участках, только на нашем фронте. Причём может за несколько минут перелететь с одного фланга на другой, то есть на сотни километров.
— Значит, он не один. Что ещё известно? На кого он нападает? Только на истребители или на всех?
— Случаев когда атаковались бомбардировщики или штурмовики не известно. Кстати, одновременных нападений на разных участках не было. Так что, может быть, он один.
После пяти часов тряски в кузове полуторки у Невзорова болело всё тело. Раскалывалась голова, очень хотелось спать, но он держался. Найти противоядие от высотного охотника нужно во что бы то ни стало.
Лётчики продолжали высказываться:
— Он всегда целится в ведущего группы.
— У него пилота нет, кабина пустая.
От этого сообщения майор, досадливо поморщившись, отмахнулся:
— Ну, это тебе показалось.
— Он неуязвим. Его два раза подлавливали и расстреливали в упор, а он уходил как ни в чём не бывало, — продолжили делиться истребители.
— Значит, залп должен быть более мощный. Выводить на поражение сразу две машины.
— А может лучше составлять смешанные группы с самолётами других полков? Залп пушки Як-9 из пятьдесят третьего никто не выдержит.
Командир полка на секунду задумался, а потом одобрительно кивнул и сделал пометку в своих записях.
— Он появляется из чёрного пятна. На солнце возникает затемнение, и оттуда он выскакивает.
— Интересное наблюдение. В других полках тоже это заметили. Значит, будем следить за пятнами на солнце. Астрономы…
Дальше майор выразился так образно, что весь лётный состав покатился со смеху.
Обсуждение затянулось. Начальник штаба рассказывал о наблюдениях истребителей соседних полков. Общими усилиями вырабатывалась тактика противодействия губительным атакам. Закончилось совещание сообщением командира полка:
— Я просил командира дивизии связаться с Лавочкиным. Завтра к нам прибудет новый экспериментальный высотный перехватчик Ла-7. Поставим перед ним задачу — скинуть бандита с высоты. А внизу мы этого фокера встретим. Главное — заставить его драться.
«Спать, сейчас спать, всё остальное потом,» — Невзоров тяжело поднялся и пошатываясь отправился в свою землянку.
***
Бескрайняя бело-голубая даль и яркое белое солнце создавали умиротворяющее, благодушное настроение. Не верилось, что внизу, под слоем пушистых облаков плывут свинцовые тучи, а под ними сырость и слякоть, грязь и кровь, там идёт война.
Радио молчало, но Невзоров знал, что под ним группа истребителей прикрывает штурмовиков, разносящих переправу. Другие самолёты в воздух не поднимались. Если чёрный фокер будет атаковать, то здесь. Правда, низкая облачность не позволяла ему выйти точно к цели после набора скорости на длительном пикировании — он просто не видел её. Но, его наверняка наводили с земли, значит, он может выйти на переправу по приборам.
Два дня назад угрюмый майор, лётчик-испытатель КБ Лавочкина, встретил над облаками того, ради которого прибыл в действующую часть. Впервые Фокке-Вульф принял бой. Майор утверждал, что сильно потрепал его. Сам же он получил тяжёлое ранение. Каким-то чудом ему всё-таки удалось посадить подбитую машину.
Целый день техники латали пробоины и ремонтировали повреждённые детали, а Невзоров осваивал управление нового самолёта. Дать разрешение летать после такого короткого обучения, да ещё на секретной машине, никто не имел права. «Будем считать, что я ничего не заметил, — сказал командир полка, — но этого гада надо приземлить. Сколько наших ребят он положил. Достань его, капитан. Сделаешь, нам всё простят».
Он мог и не говорить этого. Невзоров кипел от злости, остановить его было невозможно. Если бы ему запретили подниматься в воздух на новом высотном перехватчике, капитан угнал бы его не задумываясь.
Фокке-Вульф не появлялся. «Может, он прячется между слоями облаков? — гадал Невзоров, — Нет, оттуда он не успеет разогнаться. Эта сволочь где-то здесь». Словно в ответ на его мысли, чуть ниже солнца появился знакомый силуэт, вывалившийся из чёрной кляксы. «Как, ну вот как ему удаётся всегда оказываться на линии между противником и солнцем? — успел удивиться капитан, — Такое впечатление, что он вылетает прямо оттуда».
Разгадывать загадки времени не оставалось. Невзоров бросился на перехват. Противник наверняка узнал самолёт, который достал его на высоте. Фактически одержав победу в прошлом бою, он смело пошёл навстречу. Откуда ему знать, что лётчик в кабине совсем другой — с огромным опытом воздушных боёв.
От лобовой на этот раз капитан отказался. Это стоило того, что фокер оказался на хвосте. «Ну, — ухмыльнулся Невзоров, — посмотрим, что ты умеешь». Вираж, ещё один, ещё два виража и уже немцу пришлось уворачиваться от атаки противника. Уход на вертикаль наш истребитель предупредил длинной очередью по курсу. Фокер шарахнулся в сторону и свалился в штопор. Впрочем, он тут же легко из него вышел.
«Ага, — обрадовался капитан, — боишься. Значит, ты всё-таки уязвим». Через несколько минут боя противники знали сильные и слабые стороны
