из двадцати пяти тысяч, — ответила девушка, а я беззвучно присвистнул.
— Не, подруга, столько бабла мы даже вдвоём не поднимем, — отвечаю, не забывая крутить головой по сторонам.
Изучая ночной пейзаж, я всматривался в места хоть немного отличавшихся по температуре. Благо линзы работали автоматически и надо только быть внимательным.
— Поднимем. Я всё рассчитала. Сейчас лицензированные новгородские купцы дают по 100 — 150 кредитов за икринку-пустышку. Цена ведь зависит от процента активности в икре бионанитов. А так как помёт свежий, то активность сейчас под сотню процентов. Такая икра ценится в два раза выше. Разумеется, если вовремя охладить товар и самим отвезти его в город. Кстати, лучше продать всё на центральном рынке, где есть конкуренция между перекупщиками. Так что мне нужно набрать всего сорок пять — пятьдесят пустышек, — рассудительно объяснила девушка и указала на речную гладь, приглашая начать действовать.
Увидев её жест, я кивнул, и с разбега нырнул в воду. При этом старался отлететь дальше, дабы не взбаламутить прибрежный ил и не привлечь местных обитателей. Те же пиявки, не могут убить родившегося на Пандоре человека. Но от их яда потом будешь спать целые сутки, и при этом ходить под себя в туалет. Конечно, если тебя покусают несколько десятков этих мерзких созданий, то без антидота можно окочуриться. А два — три присосавшихся вампира не особо страшны. Только всё равно, лучше проявлять бдительность.
Отплыв под водой метров на двадцать, я вынырнул и услышал негромкий всплеск, прыгнувшей следом Алисы. Дождавшись девушку, снова нырнул и принялся внимательно осматривать дно реки. Линзы способны улавливать малейшие перепады температуры.
Многочисленная речная фауна практически отсутствовала. И даже водоросли, обычно в обилии растущие на дне, выкошены зубастыми комбайнами. Этот геноцид устроили самки Кава.
После их ухода обратно в океан, по дну мелким бреднем прошлись самцы, уничтожая остатки былой роскоши. Но уже через три недели на берегу останутся только ящеры– патриархи и всё вернётся на круги своя. И даже джунгли, вытоптанные нашествием пресмыкающихся, начнут завоёвывать побережье.
Однако, несмотря на отсутствие видимой опасности, из ила в любой момент может выскользнуть речная мурена или ленточная змея. Их яд смертельно опасен даже для родившихся на Пандоре, приспособившихся к местной среде обитания. Поэтому ныряльщики никогда не работают поодиночке, так как можно не успеть ввести антидот.
У нас с соседкой на поясе закреплены шприцы с универсальным раствором. Ибо только сумасшедший будет бродить по джунглям или плавать по протокам без антидота.
Специальные защитные костюмы простым жителям фронтира недоступны, уж больно они дорогие. А ионизатор, отгоняющий всякую дрянь, охватывает только периметр посёлка. Да и не нужны нам дополнительные дорогущие приблуды. Ибо закон выживания на фронтире прост — не теряй бдительность и быстро бегай. А этому тут учат с пелёнок.
Следя за дном, я вспомнил разговор, состоявшийся с Алисой неделю назад. Тогда она предложила воспользоваться моментом. Перед открытием икорного промысла и спуском на воду поселкового парома, мы должны были первыми сплавать на берег ящеров, собрав все сливки с пары-тройки самых жирных кладок.
Выслушав нехитрый план, я сразу согласился. Так как меня, до зуда в одном месте, влекло обладание электромагнитным ружьём. Очень полезная вещь для промысловой охоты в степи, раскинувшейся за рекой на нейтральной земле.
Новгородский купец Бабаев, каждый год перед началом сезона охоты, приезжал в посёлок и привозил небольшой арсенал на продажу. У него нужная мне винтовка стоила 5220 имперских кредитов. Плюс крупнокалиберные болты, по десятке за штуку. Два прошлых цикла добычи икры и сезона охоты, позволили скопить немного деньжат. Поэтому сейчас мне не хватает двух тысяч. А это всего шестнадцать — двадцать икринок, сданных оптом, даже по самой низкой цене.
Конечно, если узнают, что мы метнулись на противоположный берег втихую, то нас по головке не погладят. Опытные охотники во главе с дедом, надают затрещин, поселковый совет объявит выговор, а ещё штрафанёт на сотку каждого самовольщика.
Однако подлыми крысами, нас никого не объявят. Ведь один из главных законов фронтира, принятый живущими здесь старателями, лесорубами и охотниками, гласит — «То, что ты смог взять у Пандоры, принадлежит только тебе. И от этого после заключения сделки с лицензионным торгашом необходимо отщипнуть только имперской казне, причитающуюся ей по закону десятину» .
Пятьдесят штук! Ну, это Алиска замахнулась! Столько пустых икринок я за шесть лет промысла ни разу не поднимал. Даже с кладки самой крупной самки взять такое количество нереально. Получается, она хочет обойти минимум три кладки?
Вот шибанутая! И сдалась ей эта учёба и апгрейд импланта⁈ Ведь вроде живём нормально и почти вольно. К нам даже бандиты муслимские не лезут, зная репутацию общинных охотников. Мы-то живём на другом конце материка, и у нас эта публика не водится. А на востоке, в притоках Енисея, периодически случаются набеги самых безумных и отчаявшихся голодранцев. Обычно бандитов обнаруживают и уничтожают ещё на подступах к посёлкам. Городские клановые дружины своих шерифов тоже к нам не присылают, негласно признавая устои фронтира. Поэтому, здесь на юго-западе относительно спокойно. Можно нормально зарабатывать, не переезжая в город или крупное поселение.
Тихо загребая воду, оглянулся на плывущую следом Алису и продолжаю рассуждать про себя.
Зачем нужна, эта имперская учёба? Ну, получишь ты даже первую ступень. Выучишься, к примеру, управлять списанными в метрополии механоидными ботами, помогающими добывать минерал, или вырубать железный лес. Но дальше второй ступени обучения никого из простых колонистов имперская система контроля не пропустит. Да и общество на Пандоре сугубо кастовое, как обзывает его дед. А значит, без принадлежности к правящим семействам олигархов и их вассалам, доступ к подобным благам закрыт.
Поэтому достижение девятой ступени училища, после которого можно управлять грузовыми челноками, способными доставлять на орбиту контейнеры и летать до местной космической базы, никому из простых смертных не светит.
Плюс, с Пандоры, таких как мы, «крепостных колонистов», всё равно без самовыкупа не отпустят. А выкуп, насколько я помню, это целых двадцать миллионов кредитов! Эта немыслимая сумма не подъёмна даже для новгородских торгашей. Вернее, какой-нибудь торговый дом может её собрать. Да только чего им делать во внешнем мире? Ведь все межпланетные перевозки контролирует синдикат имперских корпораций, правящий нашим захолустным сектором, находящимся далеко от центральных миров.
Во время того разговора Алиса предложила и мне подумать насчёт получения достойного образования, хотя бы нулевой ступени училища. Однако я сразу отказался. И, как мне показалось, она после этого выглядела разочарованной.
Нет, а что я
