И несомненно, у запов есть командиры. Ведь кто-то обеспечивает их копирами, разбивает на стандартные по численности и составу группы, создает сеть поселков-застав по правому берегу Подонца, собирает крупные силы для организованных набегов. И этому командиру или командирам не помешает информация обо всем, что происходит на границе их владений.
Значит – это или разведчики, или группа с задачами, недоступными для понимания Влада. Такую перебить себе дороже. А ну как в подобном случае неведомое командование запов для поисков пропавших сотню высылает, если не больше? Так что желательно вести себя мирно и надеяться на лучшее. Войско у Влада невеликое, для его разгрома и мелких неприятностей хватит, а тут крупные угрожают.
Хотя, с другой стороны, запы не слепые: не заметить болт не могли, ума догадаться, что бизон не по своей воле обзавелся столь экстремальным пирсингом, хватит. Уже знают, что где-то неподалеку находятся люди с арбалетами – для дикарей оружие нетипичное. По крайней мере, до сих пор Влад у них его не замечал. Пойдут по следу знакомиться со стрелком? Сомнительно: они, похоже, всерьез размечтались утащить все мясо, а с таким грузом не до прогулок. Но по возвращении могут доложить кому надо, и тогда… Что тогда?
Ответа Влад не знал и потому испытывал два противоречивых желания. Первое: дождаться, когда запы сделают свое дело и уберутся с добычей, после чего уйти отсюда как можно тише. Второе: устроить троице кровавые похороны, и пусть те, кто их послал, гадают на кофейной гуще, куда же запропастились их разведчики.
Степь велика, следы занесет после первого же снегопада. Или сволки доберутся до тел, оставив лишь косточки, да и те на гектар растащат. Простора для гипотез касаемо того, что именно здесь произошло, будет предостаточно.
Сомнения Влада пресекли сами запы. Точнее, один из них – тот, который собирал волокушу. Судьбе было угодно направить его вниз по уклону балки, к той самой полосе кустарника, за которой должен был находиться Давид. А последний, не найдя там следов бизона, поступил логично: отправился навстречу Владу. Откуда ему было знать, что на пути образовалось непредвиденное препятствие из тройки дикарей? Встреча была неизбежной.
Сломанной веткой хлестнул пистолетный выстрел, и почти сразу еще два. Эхо загуляло, отражаясь от противоположного крутого склона балки. Давид не слишком хороший стрелок, да и трясет его, когда до серьезного дела доходит, вот и не считает патроны. Удивительно, что ограничился всего тремя. Впрочем, запу хватило: упал на спину, чуть подергал ногами и затих. Не иначе как в голову схлопотал, трудно с такого расстояния рассмотреть.
Сомнительно, что эти запы сталкивались с огнестрельным оружием, но не отреагировать на такие события они не могли. Бросив свое кровавое занятие, отвернулись от туши. Один, ухватив топор на длинной тонкой рукояти, настороженно уставился в сторону кустов, второй принялся натягивать лук.
Вот второго Влад и взял на прицел, как самого опасного. Дистанция под сотню метров, для его арбалета вполне рабочая, вот только попадаешь на такой далеко не всегда. К сожалению, так получилось и на этот раз: треск, мягкий толчок отдачи… и все. Болт ушел впустую, затерявшись где-то в снегу.
Зап, подпрыгнув от неожиданности, когда мимо головы просвистело что-то невидимое, но безусловно угрожающее, уверенно развернулся в сторону Влада, вытаскивая из несуразно длинного колчана стрелу. Лук – оружие скорострельное и серьезное. Шкура прекрасно помнит неоднократное знакомство с ним и обзаводиться новой порцией дыр не желает. Пришлось плашмя плюхаться в снег. Попробуй теперь попади, тем более когда цель сливается с фоном.
Валяться под обстрелом Влад не стал. Отполз подальше, за кусты – хоть какое-то прикрытие. Немного утрамбовав снег руками, приподнялся, опустил арбалет, сунул ногу в стремя, подцепил поясной крюк, с натугой, до хруста в спине выпрямился, взводя механизм. По веткам кустов что-то щелкнуло, и угрожающе близко от головы промелькнула стрела.
А зап ведь снайпер… почти попал.
Вновь рухнув в снег, Влад пополз вперед, раздвигая ветви. Арбалет, может, и уступает луку в скорострельности, зато им легко пользоваться лежа, а некоторые разновидности конструкции в таком положении можно даже без проблем взводить. Раз за разом затрещали пистолетные выстрелы. Давид, видимо, выбрался на открытое место и, заметив врагов, начал обстрел.
Это он зря. Если схлопочет стрелу, возникнут проблемы. Свежей биоты у них, естественно, нет. Та, которую взяли по осени, и тогда была уже не ахти, а за эти месяцы ее качество должно было упасть до вовсе позорного состояния. Даже легкая рана может стать неразрешимой проблемой: ни Влад, ни Давид во врачебном деле не спецы.
Пришлось поторопиться. Пробравшись к краю зарослей по оставленной собою же борозде, Влад оценил ситуацию. За то время, что он возился с арбалетом, лучник немного приблизился, стреляя, видимо, на коротких остановках. Но теперь он развернулся к Давиду, показавшемуся примерно в сотне метров за его спиной. Для пистолета дистанция более чем серьезная, тем более старого «макарова» в не слишком опытной руке. Товарищ, присев на колено, отстреливал обойму за обоймой, но безуспешно: лишь удивлял запов странным шумом и поднимал снежные фонтанчики вокруг них. Дикарь с топором направлялся к нему, глубоко проваливаясь в снег, а лучник тянулся за новой стрелой, собираясь ответить.
Влад, задержав дыхание, поймал макушку противника в примитивный прицел. На такой дистанции болт, в случае попадания, угодит в район нижней области грудной клетки. По крайней мере, теоретически.
Палец потянул фигурно изогнутую скобу.
Теория, как это часто с ней бывает, подвела (хотя скорее подвела неверная рука, испорченный глазомер или ослабленная тетива). Лучник закричал, рухнув в разукрашенный алыми брызгами снег. Широкий наконечник охотничьего болта прошел через бедро, распоров пласт мышц со всеми венами и артериями.
Убедившись, что за лук враг вряд ли в ближайшее время станет хвататься, Влад, уже не скрываясь, перезарядил арбалет и направился к раненому. Тот, иногда подвывая, сидел в снегу, зажимая рану ладонями. От шока он, похоже, позабыл, где находится и что вокруг происходит. Его сообщник продолжал приближаться к Давиду, а тот его суетливо обстреливал, все так же безуспешно.
За товарища Влад не беспокоился. Дикарь с топором покойник, пусть только приблизится. Давид, конечно, не снайпер, но ближе сорока метров к нему лучше не подходить.
Подойдя к раненому запу, Влад опустил арбалет. Стрелять не понадобилось – закутанный в шкуры дикарь захрипел, вытянулся в струну, заваливаясь набок, ладони его разжались, но фонтан, столь обильный прежде, на этот раз не забил. Враг истек кровью менее чем за минуту. Очень уж паршивой оказалась эта рана.
