– Стоять, уроды!
Тарасов обернулся и озадаченно хмыкнул:
– Оп-па! Это что-то новенькое. Придется побеседовать, Паш.
Я мельком глянул на нахохлившегося «сутенера», чуть задержавшись на девятимиллиметровой «беретте-компакт», зажатой в потной руке, и пожал плечами – побеседовать так побеседовать. Любопытно, конечно, что за кадры, но расспросить майора можно и позже.
Тарасов между тем буром попер на оппонента, и тот среагировал достаточно адекватно: отшагнул и раскорячился в классической стрелковой стойке, зажав пистолет двумя руками и направив ствол майору в голову.
– Стоять! Стоять, я сказал!!!
Н-да, хлипковат «пацанчик». Явно привык за чьей-то широкой спиной прятаться, причем отнюдь не амбала-напарника, и за оружие браться ему приходилось нечасто. «Шкаф», кстати, куда как спокоен – стоит чуть в сторонке и внимательно косится на моего напарника поросячьими глазками. Даже за стволом в карман не полез. Что ж, будем считать, что с целью я определился – Тарасову сейчас не до громилы.
– Ты, Егорушка, добрых слов не понимаешь… – Достаточно приблизившись к противнику, майор прервал фразу на полуслове и ловко обезоружил «сутенера» – плавным, неуловимым для глаза рывком вывернул пистолет из рук, уйдя с линии огня, и на обратном движении от души саданул «пацанчику» локтем в нос.
Егорушка сильно удивился, закатил глаза, хлюпнул кровью и медленно опустился на пятую точку, оставив «беретту» майору в качестве трофея.
Впрочем, все это я разглядел мельком, начав действовать практически одновременно с напарником – поудобнее перехватив комп, дабы не выронить в горячке драки, вбил правый дэнтуй амбалу в живот и незамедлительно добавил с разворота левый цэчуай. Попал хорошо – от первого удара «шкаф» лишь покачнулся, зато второй пришелся точно в грудину, и здоровяк рухнул на колени, безуспешно пытаясь хватануть живительного воздуха.
– Бежим! – дернул меня за рукав Тарасов, подавая пример наиболее разумной в данный момент тактики.
– Что за шпана?!
– Именно что шпана. – Несмотря на поспешное бегство, Тарасов даже не сбился с дыхания и отвечал в извечной своей насмешливой манере. – Очередная блестящая интрига Пьера.
– Так уж и блестящая? – справедливо усомнился я.
Как по мне, мало радости ходить по станции с опаской.
– Даже не сомневайся! – заверил майор. – Мы когда тут только появились и наш дорогой Пьер начал переговоры с местными ремонтными воротилами, поднялся нешуточный кипеж. Нет, понятно, что все чинно-благородно, никто на всех углах не кричал – ату, у Виньерона усовершенствованная технология прыжков! Но в закулисье движуха чувствовалась, уж поверь мне на слово. Что ни говори, а «Великолепный» очень даже лакомый кусок. Пришлось пустить в ход тяжелую артиллерию – нужные люди намекнули другим нужным людям, что затея бесперспективная, научным языком выражаясь.
Это ясно – никто в здравом уме с СБФ связываться не станет. В каком бы Внешнем мире ты ни жил – у безопасников, как всем известно, длинные руки. Не хуже чем у мафии. Впрочем, кого я обманываю? Много лучше. На собственной шкуре испытал.
– Ну и?.. – поторопил я взявшего паузу майора.
– Ну и. Все всё поняли.
– А как же эти? – Я неопределенно мотнул головой, намекая на давешнюю парочку.
– А это люди Петра Сивохи, больше известного под псевдонимом Папа, – пояснил Тарасов. – Довольно большая бригада, да только плавают ребята мелковато: рэкет, крышевание, контрабанда по мелочи – в основном элитное пойло – и некие, э-э-э, услуги определенного толка. Как он о нашем секрете прознал – без понятия. Но, видимо, решил немного изменить собственный статус. Мои нужные люди на него внимания не обратили, мы, впрочем, тоже. А он возьми да проявись – его шестерки подкараулили пару наших техников и попытались прессануть. Мы с Гюнтером, понятное дело, собрались незамедлительно с проблемой разобраться, но Пьер запретил. Сказал, пусть будет сдерживающий фактор – можно под предлогом обеспечения безопасности народ с фрегата не выпускать. Заодно и секретность соблюдем. Как замысел?
Я лишь восхищенно кивнул и продемонстрировал напарнику большой палец. А что тут еще скажешь? Молодец Пьер.
– Все равно стремно, – все же решил я добавить ложку дегтя в бочку меда. – Каждый раз трястись, из любой подворотни подвоха ждать…
– Мелочи жизни! – отмахнулся майор. – Я лично отношусь к таким приключениям философски. Этакая пикантная остринка в моем пресном существовании.
– Что, реально до такой степени скучно?
– Ты не поверишь…
Отчего же не поверю – очень даже! Зная деятельный характер Тарасова… удивительно, что он до сих пор всю округу на уши не поставил. Или я, как обычно, не в курсе?..
– Все, Паша, расслабься! Наш лифт.
Повинуясь жесту напарника, я перешел сначала на быстрый шаг, а потом и вовсе на неторопливый – народу вокруг как-то незаметно прибавилось, и сохранять прежний темп, посекундно не натыкаясь на кого-то, было весьма затруднительно. Да и обстановка поспешному бегству не способствовала – тесные трущобы сменились довольно широкими и хорошо освещенными коридорами, по которым сновали туда-сюда местные обитатели, да частенько катились мимо шустрые электрокары – иного личного транспорта на территории станции не предусматривалось. Однако первое впечатление было безнадежно испорчено. Станция, она и есть станция – подвешенная на высокой орбите груда железа, в которой правит бал вечная грызня за каждую единицу ресурсов. За воздух, тепло, свет или еду – без разницы. Я с тоской вспомнил совсем недавно казавшийся слишком тесным и суетливым Сити, а затем и вовсе помрачнел – перед глазами возник образ Евгении Сергеевны. Заныл в месте давнего перелома нос, и я помимо воли страдальчески вздохнул.
– Не переживай, Пашка, привыкнешь! – неправильно истолковал мою реакцию Тарасов. – Сейчас коньячку у Пьера накатим по маленькой, и все образуется.
– Не уверен. – Я с сомнением покосился на потрепанную капсулу, но все же вошел внутрь и рухнул в ближайшее кресло. – Евгения Сергеевна, конечно, девушка добрая, но злопамятная.
– Кто о чем, а он о зазнобе! – хохотнул майор, пристроившись рядом. – Не грузись. Это для ее же пользы. Но в одном ты прав – по маленькой не прокатит. Придется вечерком Олега позвать да возвращение твое отметить. Все хоть какое-то развлечение.
– Пьянствуете, значит… – Капсула заметно дернулась, ускоряясь, и я торопливо ухватился за спинку впередистоящего кресла. – А как патрон на это смотрит?
– Сквозь пальцы, – отмахнулся напарник. – Скажу тебе по секрету, он и сам частенько квасит. Что поделать – скука!
