– Ну и рожа… – с горечью произнес Рик и вздохнул. – Тебе сорок два года, приятель, и выглядишь ты как полное дерьмо… – продолжал он, надевая шорты «Робинзон».
Рик поплелся в кухонный закуток, чувствуя, что слегка задыхается. Ощущение собственной никчемности, которое появилось еще в ванной, усилилось. Сорок два – это не так много. Старик Марсалес каждый день выходит на лодке в море, а ему далеко за семьдесят. Правда, он почти не пьет…
«А, может, мне начать плавать?» – подумал Рик, открывая шкафчик, откуда на него прыгнул гигантский таракан. Рик машинально дал ему щелчка, тот врезался в стену и, свалившись на пол, бросился в крысиную нору, что было его ошибкой. Из норы донесся шум боя, и через полминуты наружу выбрался Морвуд, держа в зубах трепыхающуюся добычу.
– Недорабатываешь, Морвуд, – с укоризной в голосе произнес Рик, невольно повторяя интонацию своего босса. – Мне такие работники не нужны.
Морвуд хрустнул хитиновым панцирем таракана и положил его на пол.
Тараканов он не ел, а только уничтожал по заданию Рика, который за такую службу давал ему старые заплесневелые галеты, хранившиеся в коробке из толстой жести.
Если бы Морвуд сам мог доставать эти галеты, возможно, он не унижался бы перед жильцом, однако жесть была крепкой и, несмотря на многочисленные попытки самостоятельно добраться до галет, Морвуду это пока не удавалось.
Поэтому приходилось служить, избавляя капироче от тараканов, мышей и сороконожек. А что делать?
Под пристальным взглядом черных глаз-бусинок Рик достал из коробки галету и положил на пол. Морвуд молнией метнулся к добыче, схватил ее и юркнул в нору. Затем осторожно выглянул, проверяя, нет ли у жильца каких-то других, более доступных тайников, но Рик достал всего лишь коробку с молотым кофе, так что Морвуд убрался в нору. Он пробовал кофе и в порошке, и в зернах, и он ему не понравился.
Тем временем Рик поставил турку на спиртовой генератор и стал ждать, когда закипит.
За окном затрещал мотоцикл Карлоса – старая машина с коляской и подслеповатыми ксеноновыми фарами. В эту рухлядь Карлос вкладывал денег больше, чем следовало, ведь чинить его приезжали механики из яхтклуба. Должно быть, художник жил на какие-то не связанные с его ремеслом доходы, Рик ни разу не видел, чтобы тот вывозил куда-то свои картины, а их в комнате Карлоса было не меньше сотни.
В пользу этого соображения было и то, что раза четыре за год к Карлосу с континента приезжали девушки из эскорт-клуба, и художник ночевал с ними в «Принце Альберте», лучшей гостинице Тамеокана. Когда у Рика бывали периоды получше и посытнее, ему случалось ночевать с девицами из клубов, что обходилось в три-четыре сотни песо. А еще дорога с континента. Определенно, Карлос располагал хорошими доходами, правда, когда Рик однажды напросился к соседу в гости, оказалось что комната художника отличалась от жилища Рика лишь тем, что вместо бутылок и засохших рыбьих голов у того повсюду валялись краски, кисти и перепачканные холсты.
Тогда это открытие разочаровало Рика, ведь он рассчитывал приметить что-нибудь такое, что можно украсть. Не теперь, конечно, пока он до этого еще не докатился, но о будущем Рику следовало думать уже сейчас.
Кофе вырвался из турки и зашипел на раскаленной плите. Рик едва успел подхватить посудину, чтобы осталось хоть что-то. Без кофе было никак нельзя, этот напиток отчасти заменял ему похмельный глоток сахеллы.
Поглядывая на мутное стекло электрических часов, Рик стал, обжигаясь, торопливо пить горячий кофе. Он почти опаздывал, и это было плохо, ведь этим утром должен был прийти электроход с товарами, требовалось разгрузить их, чтобы отправить большую партию капиоки а, значит, ожидалась беготня до вечера и ругань вечно недовольного хозяина.
Стена кухонного угла, общая с комнатой Моники, вдруг заколыхалась, загрохотала от ударов расшатанной кровати. Несмотря на ранний час, Моника уже принимала клиентов или не успела выпроводить вечерних.
Допив кофе и стараясь понять, помог он ему или еще нет, Рик подошел к картонному ящику, где хранился его гардероб и, покопавшись в нем, вытащил самую свежую майку зеленого цвета с надписью «Дюкс-Холдинг». Что это означало, Рик не знал, он чисто случайно утащил несколько таких маек с прогулочного пароходика, на котором веселились на корпоративном празднике с полсотни человек. Они ненадолго пристали к Тамеокану, чтобы пополнить запас пива и закуски, а Рик и несколько его камрадов сумели стащить с палубы достаточно добра с фирменными надписями.
Натянув выбранную майку, Рик сунул босые ноги в растянутые сандалеты и, наклонившись, стал застегивать ремешки. Перед глазами поплыли фиолетовые круги.
Справившись наконец с этой нелегкой работой, Рик с облегчением распрямился и перевел дух. Он уже вспотел, а ступни прилипли к сандалетам. При такой влажности следовало надеть хлопковые носки, но все носки из старых запасов у Рика давно кончились, а новых он не заводил, даже когда появлялись деньги, потому что на Тамеокане считалось, что носки носят только пижоны.
Такое прощалось лишь приезжим с континента.
Собравшись, Рик вышел на высокое крыльцо, которое делил с Моникой, вдохнул ароматы из хозяйского палисадника и, набросив на петли крохотный навесной замочек, защелкнул его.
Такой замок открывался даже гвоздем, однако брать у жителей капироче было нечего, и если висел замок, это означало лишь то, что съемщик на квартире отсутствовал.
Спустившись во двор, Рик заметил на скамейке троих мужчин, выглядевших, как рыбаки в отпуске. Скорее всего, это были рабочие с плавучей рыбофабрики, которая вот уже три дня стояла на рейде местного порта. Эти трое беспрерывно курили дешевые сигаретки и с нетерпением поглядывали на окна Моники, ожидая, когда подойдет их очередь.
Рик прошел мимо, старательно налаживая походку, ведь ему предстояло с полкилометра прошагать по крутому прибрежному склону. Тропинка там была неширокой, стоило только оступиться, лететь пришлось бы до самой воды, а учитывая состояние Рика, последствия падения могли оказаться самыми неприятными.
Пройдя мимо других дощатых капироче, принадлежавших тому же хозяину, Рик выбрался на мощенную булыжникам улочку, которая вела к центру одноименного с островом города.
– Привет, Рик! – поздоровался с ним проезжавший на велосипеде Пепе-Игрун, начинающий контрабандист. Пару раз Рик угощал его сахеллой, когда Пепе был на мели, и с той поры он считал Рика другом.
– Привет, Пепе. Куда так рано?
– Еду через остров, к сеньору Ромеро. Он намечает большое дело, и я хочу быть в игре. Хочешь со мной?
– Нет, спасибо, у меня есть работа…
