Там достал свою голокамеру и несколько мгновений снимал эту сцену. Когданибудь, если Новая Республика уцелеет, люди захотят узнать, как все это было.
Боль усилилась так резко, что Таму показалось, что его оглушили. Он вскрикнул, схватился за голову и едва не упал.
Он знал, почему вернулась боль. Это случилось потому, что он не перестал повиноваться. Его инструкции были ясны. Он бросил голокамеру в сумку.
Там стал пробираться между кораблями в мертвой зоне к своему — ну, на самом деле Воламову — челноку.
Конечно, этот корабль лишь выполнял функции челнока, но сконструирован он был не как челнок. Он начал свою карьеру как бласт-бот «Скачущий Свет» фирмы Сейнара, четырехместная имперская канонерка. Неуклюжий на вид, он имел нос, похожий на какой-то химерный футляр для камеры, узкая часть его выпирала вперед и расширялась, срастаясь с парой крыльев, загибавшихся вниз под острым углом. Нос соединялся с кормой, которая представляла собой всего-навсего огромную балку. К балке крепились пластины стабилизаторов — загнутые вперед крылья, которые могли поворачиваться горизонтально при посадке и вертикально для стабилизации при полете в атмосфере.
В бытность свою военной машиной корабль был тяжело вооружен. Но много лет назад, когда Волам Тсер угнал его, удирая с записями строительства имперской базы, которые имперцы не захотели ему оставить, он начал модифицировать лодку. Пусковые трубы протонных торпед и сейсмических бомб были убраны, чтобы освободить больше места для грузового отсека и кабины. Башню для лазерного орудия наверху заменил транспаристиловый купол, делавший кабину более просторной и открывавший сидящим внизу еще один вид на звезды. Управление было упрощено до уровня, при котором оптимальная численность экипажа составляла два человека вместо четырех.
Помещение за командной кабиной, которое раньше использовалось для хранения ракет, было переделано в две меньшие каюты — для Волама и его оператора.
Там фальшиво улыбнулся и махнул рукой механикам. Те приваривали металлические пластины над дырами в крыльях, устраняя повреждения, которые челнок получил, когда корабли попутчиков взрывались под огнем коралловпрыгунов. Он вскарабкался на правое крыло и торопливо влез в главный люк. Только если он поспешит, он сумеет управиться с болью.
Войдя в командную кабину, он, не останавливаясь, направился в верхний коридор. Два шага — и он перед дверью своей тесной каютки. Там ворвался внутрь — бегом, бегом — и запечатал дверь.
Он снял с койки матрас; под ним обнаружилась камера хранения. Внутри лежал большой, грубо сферический кусок камня. «Сувенир с Кореллии», — объяснил он Воламу.
Конечно, он солгал. Пришлось солгать.
Там поставил камень, который был светлее, чем следовало, на койку, и трижды легонько ударил по его поверхности. Мгновением спустя он ударил снова, на этот раз дважды.
Камень раскололся по невидимому центральному шву. Он раскрылся, как океанский моллюск, но вместо двух мясистых створок и возможной жемчужины внутри обнаружилась лишь аморфная шарообразная масса.
Таму стало плохо при мысли, что придется к ней прикоснуться. Протянув руку, он нащупал маленткий отросток в верхней части шара. Он стал массировать его, чувствуя, как живое существо реагирует на его прикосновения. Там отдернул руку и вытер ее о штаны, хотя гладкое животное не оставило на его пальцах никаких следов.
Через несколько мгновений шарообразный материал растянулся и принял приблизительную форму человеческой головы. Там не думал, что это голова йуужань-вонгской женщины; у нее был резко выраженный лоб, а черты лица не были изуродованы.
Виллип смотрел на него лицом хозяйки.
— Докладывай, — сказал он. В его речи не было ударений.
Там почувствовал, как его боль исчезает практически до нуля, однако смятение в его животе, смятение в его чувствах не давало ему расслабиться, как это должно было быть.
— Мы на Борлейас, — начал он.
Оккупация Борлейас. День 6, перед рассветом
В дверь постучали. Ведж подпрыгнул, распахнул глаза; его сознание было затуманено, он с трудом догадывался, где он находится и что надо делать.
Он опять был в своем офисе, в кресле, но, похоже, там и задремал. Нельзя этого себе позволять. Каждая секунда, когда он не будет заставлять себя работать, может означать чью-то смерть.
Ведж протер глаза и повернулся к двери: — Войдите.
Дверь откатилась в сторону, однако в коридоре за ней никого не было. Затем показался гость, выглядывающий из-за дверного косяка.
Это был мужчина среднего роста, безволосый — Ведж знал, что он гладко выбрит, а не преждевременно облысел. Его черные, коротко подрезанные усы и бородка придавали ему зловещий облик, однако его улыбка — жизнерадостная и приправленная озорным юмором — рассеивала всякое ощущение страха. Мужчина был красив той красотой, которой могли обладать лишь знаменитости и несколько чрезвычайно успешных бизнесменов и преступников.
Ведж поднялся: — Мордашка! Я боялся, что ты пропал на Корусканте. Заходи.
Гарик «Мордашка» Лоран, лидер секретной разведгруппы, известной как Призраки, покачал головой: — Потом. Сейчас я всего-навсего должен вручить посылку.
— Какую посылку…?
Она вышла из-за спины Мордашки и бросилась в офис. Высокая — благодаря среднему росту Веджа они были одинаковой высоты — и стройная, с темно-русыми волосами, ныне приятно тронутыми сединой. В юности она была редкой красавицей; теперь же, на взгляд Веджа, морщинки от смеха и тревог лишь подчеркивали эту красоту, а не умаляли ее.
Внезапно Ведж оказался по другую сторону стола — обежал он его или перепрыгнул, он не помнил — и заключил ее в обьятия.
— Йелла…
Шума было больше, чем от двух голосов — кто-то закричал: «Папочка!» Ведж отпустил жену, наклонился и взял на руки своих темно-русых голубоглазых дочурок, волшебным образом материализовавшихся по обе стороны от Йеллы; он выпрямился, держа каждую в одной руке — Сайел в левой, а Мири — в правой.
Несколько дней назад, когда Ведж последний раз брал их на руки в их квартире на Корусканте, он пожаловался, что они становятся слишком большими, что ему слишком тяжело их поднимать. Сейчас, когда их ручки обвивали его шею, он едва замечал их вес.
Минуту назад у него не было ничего, кроме боевой задачи. Теперь у него опять было будущее — будущее, которое он мог прижать к себе, которое он мог щупать, слышать и обонять. Ведж быстро взглянул на Мордашку, но лидер Призраков очень вовремя исчез, пока внимание Веджа было занято, и за ним как раз закрывалась дверь.
Они лежали в темноте в квартире Веджа. Лунный свет струился сквозь бирюзовый транспаристил, окрашивая все в голубой цвет — кровать, стены и кожу.
