Горг кивнул, взялся за управление, металлическая площадка вместе с нами и машиной пошла вниз. Пахнуло сыростью, мигнули и зажглись фонари в туннеле, по которому через несколько секунд мы уже мчались в сторону реки. Дело в том, что храм Драконов находится в нескольких десятках метров от крепостной стены Внутреннего города, а церковь не всегда находилась в добрых отношениях с властью. Поэтому они имели свои подземные коммуникации, в том числе, выходы на поверхность.
Сильно разгоняться я по туннелю не рискнул, потому что боялся врезаться в стену. Опять же не знал, придется ли отрывать люк самому или же это сделает отец Горг, и будет ли подъемник. Однако пол туннеля плавно поднимался, и лифт нам не понадобился. Просто стена уползла вбок, и мы выехали на берег Анчарио.
Здесь я перестроился на четыре колеса, потому что по песку бага лучше идет на четырех, и мы понеслись вдоль реки.
В воде отражались обе луны Сибанта: одна побольше, вторая поменьше. Красновато-голубые дорожки отражений морщились и разбивались течением. Анджей глядел на реку, и ему казалось, что справа и слева от дорожек в темной воде мелькают огоньки.
«Должно быть, какие-то подводные жители обзавелись освещением!» — лениво подумал он. — «Интересно, водятся ли в реках светящиеся медузы?»
Ормигасу река не понравилась. Едва они оказались возле воды, Сильвер вскарабкался Анджею на плечи, обвил сзади шею человека, изображая из себя меховой воротник, и тоненько захрапел.
— Где-то неподалеку должна быть дорога наверх! — перекрывая рокот мотора и храп ормигаса, сообщил Эшик. — Я давно не ездил здесь!
Под дорогой наверх он, похоже, имел в виду, что надо подняться на крутой берег, который находился справа от них. До сих пор они ехали почти у самой кромки воды по мокрому песку. Ехали медленно, то и дело переваливаясь колесами через торчащие из песка камни. Метрах в пяти по правую руку находился обрыв. Белесые лучи спутников освещали обнаженные откосом корни растущих на краю обрыва деревьев. Если днем здесь и можно было взобраться наверх, то в полутьме это представлялось маловероятным.
Однако Эшик прибавил скорость, Анджей заметил, что песчаный пляж, по которому они ехали, становится все уже, а обрыв — все ближе. До торчащих из глинистой почвы корней уже можно было дотронуться рукой.
Когда они почти уткнулись в откос, таншайв заглушил мотор.
— Помоги!
Вдвоем начали толкать багу по воде, огибая береговой выступ. Разбуженный движениями ормигас сердито сопел и вгонял маленькие коготки в рубашку нового хозяина. Хорошо еще, что вода не залила мотор, зато ботинки Анджея утонули почти сразу же. Неизвестно, какой она была днем, но вечером вода Анчарио оказалась очень холодной!
За выступом действительно обнаружилась полого уходящая вверх дорога. Первоначально вела она, видимо, к причалу, полузатопленные сваи от которого торчали неподалеку.
Друзья по несчастью вытолкали багу на сухое место, Эшик вскочил в седло, но Анджей с Сильвером садиться не спешили. Как оказалось, не зря. Бага не завелась.
— И чего этой таратайке надо? — хлопая ладонью по рулю, вскричал таншайв.
— Проверь, не попала ли вода в переходник! — посоветовал Анджей. — Ты, вообще, закрывал его?
Эшик опустил нос к самому индикатору, всмотрелся в светящийся прямоугольник, тяжко вздохнул:
— Я обычно переходник не закрываю. Ты прав!
Пока погрустневший таншайв вытряхивал воду из сопла реактивного двигателя, Анджей отошел немного в сторонку, чтобы сделать то же самое со своими ботинками. Суше от этого они не стали, но хотя бы вода перестала в них хлюпать. Снять их совсем Анджей не рискнул, потому что не знал, где сегодня еще придется бродить.
Отойдя на несколько шагов вверх по дороге, и поправив вновь задремавшего ормигаса, Анджей попытался осмотреться. К сожалению, Дора и Нэр не столько помогали, сколько мешали в этом деле. Эти двойные тени, которые отбрасывал в их свете каждый предмет, создавали причудливую картину. Слева нависал берег, справа нависал берег, дорога между ними, словно большая промоина в грунте. Не разберешь, образовалась естественным или все-таки искусственным путем. Мостили ее каменными плитами, конечно, разумные существа, но…
Но тут ему стало не до дороги! В нескольких шагах от себя Анджей вдруг увидел голубоватое свечение. И в центре этого свечения находился человек! По крайней мере, Анджей подумал, что человек, хотя через секунду уже не был в этом уверен.
Фигура очень симпатичной девушки в облегающей серебристой одежде виднелась в глубине подсвеченного голубизной шара. Девушка то ли сидела, то ли стояла в этом шаре на коленях, потому что казалась невысокой, зато от ее пояса вниз, скрывая ноги, опускались складки опять-таки серебристого одеяния.
Анджей буквально застыл с раскрытым ртом. Уж очень странно все это выглядело: серебристая русалка в сиянии двух ночных светил.
Девушка, похоже, тоже не ожидала здесь кого-то встретить. Она вздрогнула, отбросив длинные волосы назад, но через секунду в ее руке уже было нечто живое, бьющее хвостом. Сжимала ночная странница его так, как сам Анджей мог бы держать пистолет. Если бы он у него был.
Наученный горьким опытом, Анджей тут же поднял руки вверх, показывая, что у него-то как раз оружия нет.
— Сеньорита, я вам плохого не сделаю!
Эшик
Наверное, меня кто-нибудь сглазил! Наверное, соседка! Ей было так жалко булочек, что она наслала на меня порчу!
Все нормальные таншайвы мирно отдыхают в своих постелях, и только я постоянно кого-то спасаю! Почему я вообще должен спасать этого бесхвостого, который шагу ступить не может, чтобы не сделать проблему любому, кто находится с ним рядом?!
Только выбрались на сушу, так он вздумал с аквой заигрывать! Меня чуть кондрашка не хватила, когда я увидел, как он руки задирает! Это же надо додуматься: приглашать акву подняться на поверхность воды, чтобы там предаться любви?! Извращенец!
Хорошо еще, что аква опешила. Видимо, ни один наземный ей еще такого не предлагал. Я схватил своих последних смикриков, прыгнул метра на полтора сразу с испугу, отпихнул бесхвостого и заверещал:
— Простите моего друга, дочь воды! Он страдает от сердечной раны! Позвольте мне загладить его вину и подарить вам этих чудесных жирных смикриков! В знак дружбы!
Однако хвостатая стерва продолжала рассматривать чужака, не выпуская из руки рыбу-убийцу. И мне трудно сказать, сравнивала она его со своими ухажерами или же просто уточняла упитанность!
Я чуть не облысел от волнения, пока она, наконец-то, выбрала смикриков. Я, как последний дурак, впихнул свой обед в водяной шар, да еще и присел, намекая на глубину и искренность
