дальше? Произнёс один из людей в оранжерее.
— А теперь вы следите за картами и молчите, — ответил ему.
Через семь минут, я с удовольствием смотрел на гамму резко сменяющихся эмоций на лицах людей в оранжерее.
Мой план заработал.
— Да это чушь! — возмутился один из парней и направился на улицу.
Обменявшись растерянными взглядами, остальные последовали за ними.
— Это же шутка какая-то? — тихо произнесла Аюми, поравнявшись со мной.
— Нет, — хмыкнул я. — Это реальные десять баллов пробки.
— Восемь вообще-то, — фыркнула девушка.
— Он слишком быстро ходит, — грустно сказал я в ответ.
Выйдя на улицу, я с улыбкой наблюдал, как японцы нервно смотрят сперва на улицу, потом в телефон, вновь на пустую улицу и вновь в телефон.
— Можете позвонить своим знакомым и спросить у них, что происходит тут, — с улыбкой произнёс я. Их растерянность приятно грела мою душу.
Ты можешь уйти из профессии, но профессия не может уйти из тебя.
Не ставь верить своим глазам, они дружно начали названивать своим знакомым.
Лишь хозяин дома не стал никому звонить, а с какой-то тоской и грустиью на лице отправился в сторону дома.
Да и Аюми, подошла ко мне, убирая телефон в карман брюк.
— Мы точно можем им доверять? — произнёс я тихо, чтобы меня ни услышали.
— Ты мне не доверяешь? — удивлённо произнесла девушка.
— Они не похоже на профессионалов, как ты говорила, — проигнорировал её вопрос.
— Они лучшие. Каждый из них отдал службе не один год. Честной службе. И все потеряли своих близких в войне с Ямагути Куни. Оглянись Максим, посмотри какой огромный дом у господина Акио, ещё пять лет назад, когда он был главой отдела, тут бегали десяток детей и внуков. У него была огромная семья Максим. Но в день, когда он уходил на пенсию, якудзы сделали ему прощальный подарок.
— Убили его семью? — кивнул я головой, зная ответ.
— Да, — подтвердила девушки мои догадки. — Убили и усадили за праздничный стол. Кио потерял жену и сестру. Тут собрались люди, которые не подведут господин князь.
— Ладно, убедила, — согласился я, предпочитая не уточнять, кого потеряла девушка.
Дождавшись, когда убедятся в правдивости увиденного, мы, вернувшись в оранжерею, принялись за обсуждение моего плана.
Будучи довольно простым в исполнении, бравые сотрудники полиции Токио, как подобает бравым сотрудникам полиции Токио его забраковали.
Нельзя взрывать общественные дороги! Ну и что, что она ведёт только в логово бандитов и пользуются ей только они?
Нельзя изготавливать самодельные бомбы это незаконно! Ну и что, что мы собираемся убить якудзу? Это может вывести и не может, а обязательно выведет на наш след. А вот гранаты, которые мы возьмём в камере хранения с уликами, не вызовут никаких подозрений.
Нельзя, взорвать гранату в машине, в городе, может, кто-нибудь пострадает! Ну и что, что машина главы клана якудз бронированный седан по самой высшей категории, способный выдержать взрыв от рпг-7.
И таких мелочей было сотни и тысячи.
Чувство, что мы собирались не стереть с лица земли опасного преступника, а будем проводить операцию в стиральной операционной.
Лишь через несколько часов жарких споров, мы пришли к консенсусу.
И на огромной бумажной карте, которая оказалась у хозяина дома, были нарисованы маршруты передвижения, места, где будет, находиться каждый из нас и куда поставят машины, для отхода.
Отдав им на откуп решение вопросов с созданием искусственных пробок, я вместе с девушкой отправился в ближайшие автомагазины, искать звуковой сигнал.
Обычный автомобильный не подходил из-за огромного количества вариаций, которые я несмогу донести до человека и множества случайностей, когда его могут использовать кто-то посторонний.
Но Япония разочаровала. Того обилия всевозможного тюнинга, которое я привык видеть во многих странах, тут не было.
Нет, диски, лампочки, музыкальное оформление, это было как везде. Но вот сигналов не было совсем. Даже пневматических «дудок» и тех, было раз два и всё.
Может, нужно было погрузиться в мир тюнинга автомобиля? Обвесы, фары… Насадки на глушитель и прочие элементы так называемого «колхоза».
Кажется, я был бы просто неимоверно богат.
В четвёртом магазине, который попался нам в Токио, я с огромным трудом на самой нижней полке был найден искомый автомобильный сигнал с кукарачей.
Огромная коробка, внутри которой было пять «дудок» со шлангами и компрессором.
Сорок тысяч йен, которая заплатила недовольная девушка и мы отправились к сервису, где я раньше работал.
Высадив меня у проулка ведущего к гаражу, девушка сразу уехала в соседний квартал.
Дойдя до гаража, я с теплотой вспомнил дни, когда я тут работал.
Оглянувшись по сторонам и убедившись, что тут точно никого нет, я открыл дверь сервиса.
В нём всё так же же стояла одна из клиентских машин на замене масла и одна из машин для перепродажи.
Дойдя к шкафчику, который был раньше аптечкой, но разбитое стекло, изменило его назначение, я взяв несколько ключей, отправился на улицу.
Одна из стоящих машин, должна будет запустить, но если и нет, то в гараже есть несколько аккумуляторов.
Через пару часов, злой и уставший, я остановил машину на парковке возле автобусной остановки.
Аюми, уже отзвонилась — якудза едут домой. А наши товарищи начали создавать искусственные пробки.
Моё ожидание длилось сорок минут, когда в зеркале заднего вида, показалась небольшой кортеж из трёх машин.
Отбарабанив по рулю и дождавшись, когда они поравняются со мной, я нажал на клаксон.
Взрыв произошёл через двадцать секунд.
Полюбовавшись горящей машиной из окон которой полыхал огонь, я погладив кошку, лежавшую на соседнем сиденье и испугано вертящей головой, поехал на выезд из города.
Пора покинуть Токио.
Я стал слишком заметной фигурой.
Уезжать далеко не стал. Бросив машину на первой же парковке и пересев на автобус, я вернувшись в Токио, сел на междугородний поезд.
Конечной точкой маршрута был город Кагосима.
Южный порт Японии.
Выйдя из поезда, я натолкнулся на выцветшую табличку.
Добро пожаловать в город побережья и торговли.
Основан в одна тысяча пятьсот пятом году.
Нахмурившись, я огляделся по сторонам.
Как-то я по-другому представлял центральный вокзал крупного порта страны.
Старый и почерневший от времени деревянный вокзал, окруженный обычными деревянными скамейками.
Пожилой мужчина в форме железнодорожника, прогуливался между перронами.
Из старого динамика, раздавался хриплый женский голос.
Покинув здание вокзала, я разочарованно вздохнул. Мои воспоминания разительно отличались от того места, где я сейчас оказался.
Жилые дома в Кагосиме оказались небольшие, преимущественно одноэтажные.
Да и зелени не
