Пожилой ученый демонстративно показал на свое запястье. Помнится, раньше там действительно красовались старенькие часы. Только они разбились в тот самый черный для всех нас день… Я припомнил, как мы стояли над телом Серебрянцева и оплакивали его смерть. От этих воспоминаний улыбка с моей небритой рожи мигом сползла. Ипатич прав, время поджимает.
Прежде чем пополнить ряды ремонтников энергетического щита, я должен был поставить задачу всем остальным членам нашей команды. Да, конечно, они устали. Петрович, Нестеров и Загребельный, к примеру, уже почти двое суток не смыкали глаз. Ну что ж тут поделать? На войне как на войне! Переведя взгляд на мотострелка, я приказал:
– Майор, на складе… – я указал рукой в сторону вереницы выходящих на площадку дверей и уточнил: – Помещение № 24. Там у меня запчасти к БТРу хранятся. Не так уж и много, но кое-что есть. Так вот, вы с Нестеровым прикатите два… – я вспомнил о покрышке порванной гребаным вьюнком и спохватился: – нет, отставить, три колеса. Выберите те, что поновей. Еще, фары. Они в деревянном ящике слева от входа. Сделаете, покажу как устанавливать.
– Ну, ты уж совсем… – с обидой в голосе протянул офицер. – У меня в батальоне полтора десятка таких «восьмидесяток» было. В моторах я, конечно, не очень волоку, но колеса и оптику это как два пальца… дело знакомое.
– Ладно, не обижайся, комбат, – я хлопнул Петровича по плечу. – Откуда же я знал, что ты не штабная крыса. – Сказал, а сам подумал: как откуда? По трюку с пулеметами все стало ясно и понятно. Так что предлагая свою руководящую и направляющую роль в деле заменяя колес, это я бесспорно сглупил. Видать усталость, черт бы ее побрал!
Петрович уже двинулся к Нестерову, как я вдруг вспомнил:
– Майор, и «Тучу» с башни снимите. Ее в блин сплющило. Нахрен она нам теперь такая нужна! Вес только лишний.
– Лады! – мотострелок устало кивнул.
К этому моменту мне уже окончательно удалось придушить в себе куркульские, антиобщественные позывы. Сознание прояснилось, и я даже стал подумывать: Чем черт не шутит, может все-таки сумеем выдержать график и поутру в путь-дорожку.
Тут взгляд натолкнулся на стоящего рядом Серебрянцева. Старик нетерпеливо переминался с ноги на ногу и укоризненно хмурил сой исполосованный морщинами лоб. С видом полным сожаления и раскаяния я приложил руку к груди и попросил:
– Еще минута. Последнее распоряжение, – отыскав глазами Лешего, я махнул ему рукой: – Андрей! – когда тот подошел, я указал в сторону промытых в бензине и разложенных для просушки пулеметных лент. – Давай бери всех незанятых делом и заканчивайте со вторым боекомплектом. Прежде чем укладывать в коробки лично проверяй. Патроны должны лежать ровно и ни в коем случае не выпадать из гнезд. Снаряжением лент для КПВТ займись самолично. Выравниватель тут кое для кого это невиданное чудо техники, – с этими словами я покосился в сторону одинокой фигуры в дорогой туристической куртке, корпящей над полуснаряженной лентой для ПКТ.
– Угу, – Леший даже не прореагировал на шутку. Он слушал меня в пол уха, а сам думал о чем-то своем.
– Э, ты чего? – я толкнул приятеля.
– Хреновато тут как-то у тебя, – протянул ФСБшник.
– Не понял?
– Не понравилась мне наша экскурсия вниз.
– А-а-а, вот ты о чем.
– Макс, ты видел сколько там эльфов? – чекист упорно не хотел именовать ледяную аномалию «Дедом Морозом». – И еще, цептон этот откуда-то взялся… Что, так и раньше было?
– Не было, – со вздохом сознался я и через шлем почесал затылок, по крайней мере попытался это сделать.
– Вот-вот, – Леший кивнул. – Я, конечно, займусь боекомплектом, но после этого начну загружать БТР. Боеприпасы, взрывчатка, запасные стволы, плюс все то имущество, что мы из него выволокли. Надо быть готовыми к худшему.
– Может лучше утром? – я с сомнение поглядел на приятеля. – Аномалии никогда не поднимались снизу.
– Все когда-нибудь случается впервые, – Загребельный поглядел на свои ручные часы. – Сейчас двадцать один ноль восемь. Часа за полтора мы с лентами разберемся. Так что время останется.
– На Лизу не рассчитывай, – предупредил я. – Отправишь ее на кухню. Пусто что-нибудь перекусить приготовит. Так что в твоем распоряжении остаются только Фомин и Главный.
– Неважно, – Андрюха спокойно махнул рукой. – И втроем справимся.
На том наш разговор и закончился. Правда только лишь разговор. Беспокойство приятеля, его подозрительность переползли ко мне как кусучие клопы. И теперь я мучился, не зная как с ними совладать. Может, покончив с ремонтом, перегнать машину поближе к выходу и ночевать уже там? Или еще вариант – рвануть транспортный туннель между третьей и четвертой площадкой. Взрывчатки на это дело у меня должно хватить. Поразмыслив над этой затеей, я болезненно скривился. Цирк-зоопарк, не хочется отрезать себя от складов нижнего уровня. А вдруг еще пригодятся? Да и аномалии… Они ведь приходят совсем не через туннели, лестницы и коридоры. Вспомнить хотя бы ту «трясину», которая повстречалась мне в каптерке.
– Максим Григорьевич! – голос старика ученого вывел меня из задумчивости. – А о чем это товарищ подполковник говорил? Какие эльфы? Какие цет… цеп… – Ипатич никак не мог вспомнить мельком услышанное слово.
– Цептоны, – помог я младшему научному сотруднику и сразу же постарался удовлетворить его любопытство: – Это феномены такие непонятные. Их можно повстречать на нижнем уровне.
– Феномены? – переспросил всегда жадный до знаний ученый. – Черт, жалко что я с вами не пошел. Очень бы хотелось понаблюдать, поэкспериментировать.
Этого еще не хватало! – подумал я. – Там бы вас, уважаемый профессор, кандражка и хватила.
За этой «милой» беседой мы не заметили как подошли к доставленному снизу ящику. В нем уже копался Блюмер. Аспирант Харьковского авиационного института доставал блок за блоком, внимательно рассматривал их и складывал на две кучи. Судя по всему, в одну из них попадали устройства, предназначение которых Сергею было понятно, в другую те, что ожидали когда в их судьбе примет участие квалифицированный эксперт.
Этот самый эксперт склонился над ящиком и, кряхтя, вытянул их него тяжелый ПТ-800.
– Значит так, – я понадежней перехватил двадцати пяти килограммовый агрегат. – Даниил Ипатиевич, Сергей, вы пока меняйте перегоревшие шины, конденсаторы, реле и прочую мелочевку, а я начну потрошить блоки. Тут некоторые неразборные. Так что придется резать.
Так и поступили. Я утащил свою добычу к стоящему неподалеку от генератора тяжелому и массивному столу, превращенному в верстак, а оба научных сотрудника, нескладные и неловкие, вскарабкались на броню «302-го». Еще несколько раз метнувшись туда и обратно, я перетащил к «хирургическому столу» все электроблоки, нуждавшиеся в срочной трепанации, затем перетянул поближе коробку с инструментами, подключил к переходнику старенькую «болгарку» и принялся за работу. Эх, ломать не стоить!
