Но наступил момент расставания с батальоном, в три часа пополудни три его роты одна за другой втянулись в лес и по лесным дорогам начали свой марш к линии фронта, которая пока еще никто не знал, где она пролегала.
Капитан Каширин и младший лейтенант Ямщиком стояли у развилки дороги и, молча, наблюдали за тем, как мимо них проходили красноармейцы. Шел только первый день войны, красноармейцы еще не успели побывать в переделках или принять участие в боях. Поэтому многие из них сейчас еще не выглядели опытными бойцами и бывалыми вояками, а они собой больше напоминали овец, согнанные в общий гурт, гонимые в неизвестном направлении. Когда мимо прошел последний красноармеец, то капитан и младший лейтенант подали руки обоим сержантам, а потом крепко по-мужски обнялись. Затем Камышин и Ямщиков вскочили в седла верховых лошадей, еще раз на прощанье махнули руками и быстро скрылись в лесных зарослях.
Вдали послышались артиллерийские выстрелы, это какая-то немецкая батарея обстреливала защитников Брестской крепости, а так вокруг было относительно спокойно. Правда, время от времени вдруг где-нибудь вспыхивала отчаянная винтовочно-автоматная перепалка, это неожиданно сталкивались небольшие группки бродячих красноармейцев и отрядов немецкой полевой жандармерии, которая начала зачистку и наведения порядка на захваченных вермахтом территориях.
Артур подошел к мотоциклу и нажатием ножки стартера запустил двигатель, первые его холостые обороты особенно громко прозвучали в тишине этой десной чаще. Через некоторое время двигатель заработал мощно, куда-то исчез стреляющих звук холостого выстрела. Алексей подошел и удобно расположился в коляске. Постояв еще немного и закинув лицо к верху, Артур попытался рассмотреть весеннее солнышка, но через такую буйную листву это было невозможно. Пока усаживался в седло К72, Артур мыслью прощупал ближайшие окрестности. Поблизости ни человека, ни лесного животного не было, всех распугала война. Тогда Артур выжал сцепление, и мотоцикл весело покатил по лесной дороге, выходящей на большой тракт Брест-Литовск — Ковель, где они решили устроить небольшую охоту.
Двигаясь на мотоцикле по лесной дороге, Артур время от времени мысленно прощупывал окрестности в отношении наличия людей. Оказалось несколько трудноватым править мотоциклом, наблюдая за своеобразным рельефом лесной дороги, одновременно сканируя окружающие окрестности. Поэтому дружеским толчком Артур разбудил начавшего дремать Алексея и показал ему, как следует мысленным щупом сканировать дорогу. Сержанту Карпухину такие сканирование ужасно понравилось, он с охотой возложил на свои плечи эту не трудную для себя, по его мнению, разумеется, обязанность. Некоторое время еще Артур контролировал, как Алексей выполняет сканирование, но вскоре успокоился и стал полностью в этом вопросе доверять своему другу.
Они уже почти приблизились к тракту Брест-Ковель, когда Алексей Карпухин вдруг сказал, что в трех километрах от них что-то происходит нехорошее. При мысленном сканировании местности очень трудно догадаться, что конкретно происходит в том или ином месте. Обычно такое сканирование помогает в общем ориентировании, если оно выявляет какое-либо действие или наличие людей в том или ином месте, то только дополнительная разведка позволяет точно установить, что же там происходить. Поэтому упомянутое Алексеем выражение "нехорошее" сразу же привлекло внимание сержанта Любимова, он мгновенно вошел в режим мысленного сканирования окружающей местности. Он тут же обнаружил скопление из нескольких человек в трех километрах от их настоящего местонахождения, но разобраться, что же конкретно там происходит, Артур не сумел.
Сержант Любимов очень осторожно развернул тяжелую машину и метров пятьсот проехал в обратном направлении, а там свернул на совершенно незаметную лесную тропинку, выходившую прямо к тому подозрительному месту.
Через двадцать минут они оставили мотоцикл, навели на него морок невидимости, а сами, взяв винтовки СВТ40, направились к месту скопления людей. Небольшой дом лесничего стоял на красивой лесной поляне, которая сейчас была заполонена мотоциклами и бронетранспортером Sd Kfz 251. Здесь, видимо, произошло очередное столкновение дозора полевой жандармерии с группой бродячих красноармейцев. Если судить по количеству транспорта, то немцев было около полутора десятка жандармов, но вот, кого они захватили в плен, с этим было не все понятно. На поляне помимо жандармского транспорта стоял советский тюремный воронок с настежь распахнутыми дверями и два армейских мотоцикла.
В этот момент из дома лесника донесся громкий и протяжный стон-вопль, причем, это был голос взрослого мужчины, в сознании Любимова сразу же вспыхнуло воспоминание о том, что так кричат мужчины, которых пытают огнем, прижигают пятки. Он еще более внимательно, уже внутренним зрением, осмотрел дворик этого домика и увидел труп красноармейца, оттащенный с дорожки и заброшенного в кусты. Жена лесника с двумя сыновьями и дочерью подростком стояли на коленях, опустив головы к земли и, по всей очевидности, плакали, так как ее муж и отец ее детей лежал передними с вдребезги разнесенной головой.
— Да, — подумал Артур Любимов, — прав был Алешка. В этот дом пришла страшная беда!
Сержант Алексей Карпухин уже выбирал себе позицию для снайперской стрельбы, Артур его мысленно предупредил о том, что стрелять он начнет только в том случае, когда услышит чужие выстрелы.
Сам же Артур взобрался на сосну, с которой хорошо просматривался фасад дома, его передний двор и через большие окна он мог бы видеть, что же происходит в доме. Прильнув к прицелу снайперской винтовки СВТ40, Артур Любимов увидел в окно человека в командирской форме РККА, который лежал перед очагом-камином, а его ноги медленно сгорали в пламени огня. Командир, видимо, был уже без сознания, а над ним стояли два немецких офицера и о чем-то спокойно и весело болтали. Артур подвел перекрестие прицела под фигуру одного из офицеров и мягко спустил курок, Первый офицер, оскалившийся в мертвой улыбке, еще падал на пол, когда Артур снова прицелился и выстрелил во второго офицера. Когда Артур дорабатывал свою снайперскую винтовку, то он добился того, что ее выстрел был практически не слышен и за три шага.
В комнате, видимо, находился еще один человек потому, что Артур видел, как неизвестная рука ухватила за плечо командира с горящими ногами и потащила его из огня. Через минуту красный командир был вытащен из пламени очага, но его ноги выглядели ужасно, они были сожжены до голени.
— Алексей, сколько немцев осталось? Из-за спешки я так и не смог их всех сосчитать. Сейчас я продолжу их отстрел, но нам нужен язык для допроса и желательно офицер. Он, наверняка, больше знает.
