- Но всем уйти ведь не получится. Десятки уйдут, а миллионы бросим? Ну, даже если "тропу" найдем, это же техника нужна специальная, организация масштабная.
- Всё будет. Подопрет, - всё найдем. Была бы тропа, - Сан Саныч дотянулся до ящика стола, достал фотографию в простой деревянной рамке. - Вот, - девчонка ходила безо всякой техники. И в "кальку" ходила, и в "реал". Она одно время с англичанами сотрудничала, пока у них финансирование экспериментов не закрыли.
Девушка на фотографии была очень даже ничего. Яркая высокая блондинка с чувственным жестковатым ртом. Держала под руки Сан Саныча и еще какого-то плотного мужика с простоватой физиономией. Все трое были в камуфляжных армейских комбинезонах, но без оружия.
- Красивая, - сказал Андрей. - Наша психолог не сильно ревнует?
- Что ей ревновать? У Наташки у самой такая внешность, что просто диву даюсь, как ее судьба в психологи закинула. Да и отношения у нас товарищеские, без всякой игривой ерунды, - Сан Саныч решительно поставил рамку на стеллаж. - Нужно мне с вещами разобраться. Как в кабинет вселился, ни минуты не нашлось.
***
Сан Саныча высадили на Фрунзенской, проскочили через мост, - по позднему времени поток двигался почти свободно. Немного постояли у Крымского вала. Впереди, у места очередного ДТП, вспыхнула драка. В ход мгновенно пошли бейсбольные биты…
- Фу, как не эстетично, - сказала Наталья. - Дикари с дубинками.
- Пусть уж лучше дикари, - утомившийся Владимир Михайлович поерзал за рулем. - Вчера в новостях показывали, - девица в лицо водиле трижды выстрелила. В упор. А он всего-то нагнулся к окну сказать, чтобы машину от выезда со двора барышня отодвинула. Озверение прямо какое-то. Вы, товарищи начальники, подумайте, - может нам на машины новые армированные стекла поставить? Говорят, свободно пистолетную пулю держат.
- Хорошая идея, - Наталья, сидящая в салоне микроавтобуса напротив Андрея, улыбнулась. - Нужно подумать, пока нам финансирование не прикрыли. Может, броневики просить? Как у Ульянова-Ленина.
- Круто, - Андрей старался не дышать, - духи психолога сладко тревожили ноздри. - Только ленинские раритеты нам не дадут. Лучше уж новые "Тигры". Их сейчас много наделали, бронирование приличное. Под чоповское прикрытие самое то. И мигалки народ удивлять не будут.
Проползли мимо трех растопырившихся посреди улицы машин. Усиленный наряд ДПС драку уже пресек. Двое мужчин со скованными за спиной руками лежали животами на капотах. Третий сидел у колеса "тойоты", держался за разбитую голову. Рыдала растрепанная женщина. Вокруг стояли бойцы наряда с глухими "Сферами" на головах, и автоматами наизготовку. Через разделительную пыталась повернуть "скорая помощь"…
Владимир Михайлович покачал головой:
- Нет, если "Тигр", то нам натуральный нужен. Немецкий, на гусеницах и с солидной пушкой. Никакие мигалки народу уже не указ.
Остановились, и Андрей вышел у себя на Большой Калужской. Пока перебирался с рюкзаком через размокшую клумбу, отделяющую проезжую часть от тротуара, микроавтобус газанул и укатил. У бордюра осталась Наталья.
- Не возражаешь?
- Нет. То есть, удивлен, но не возражаю.
- Мог бы и сам пригласить, - Наталья, прижимая локтем сумочку и папку, поправила воротничок плащика.
- На согласие не рассчитывал, - глупо признался Андрей.
- Ну и зря. Я чуть шею не свернула, высматривая, есть у тебя кто дома или нет. Раз окна темные, решила быть наглой.
- Спасибо. Только не бывает у меня никого. Я и сам-то здесь почти не бываю.
- Дочь могла заглянуть. Она сейчас в Москве.
- Все-то ты знаешь.
- Не все, но многое. Должность такая. Так приглашаешь?
- Еще бы. Только, чур, на пыль не смотреть. Без уборки последнее время обхожусь.
- Сама такая. Мы люди занятые, все на бегу, все экспромтом, - Наталья тихо хихикнула.
Стояла, уверенная и изящная, в слишком легком для холодной мартовской ночи плащике. Высокие каблучки делали ее еще стройнее. Андрей краем глаза видел, как притормаживают проезжающие мимо машины. Черт, неужели и вправду зайдет?
В лифте выяснилось, что губы у Натальи прохладные и горьковато-грейпфрутовые.
После второго поцелуя шепнула:
- Ты не воображай, - я не по долгу службы.
Андрей воображать и не пытался, - и так крыша ехала. Уж конечно она не по долгу службы, - как будто психолог хоть на пять минут нормальным человеком стать может? Только когда тебе за сорок, ты уже способен ощутить нормальное женское возбуждение. Ох…
Развязывая поясок плаща, сразу прошла в комнату. В падающем с улице свете темная комнатка казалась гораздо просторнее, чем была.
- Обалдеть! Вот это ипподром, - гостья разглядывала огромную низкую кровать.
- Сам делал, - пробормотал Андрей.
- Потрясающе практичное хобби. Ванную ты тоже сам делал? Можно взглянуть? - Наталья бросила плащик на стол.
- Может, ванную на потом оставим? - обнять госпожу психолога сзади, скользнуть губами по душистой шее, было истинным кайфом.
- Ну и черт с ней, с ванной, - Наталья не сдержала вздоха и подставляя поцелуям шею, без колебаний помогла с юбкой…
***
Потом сидели на темной кухне, пили кофе. Незастегнутая мужская рубашка на гостье смотрелась отлично: в вороте блестела тончайшая золотая цепочка, но Андрея больше волновала мысль, что утром там будут светиться еще и отчетливые следы засосов. О благоразумии забыли напрочь. Госпожа психолог в постели пылала как факел, Андрей старался не отставать. Кажется, удалось. Оказалось, оба здорово оголодали.
- Изящно ты здесь все устроил, - Наталья запрокинула голову с влажными после душа кудрями, посмотрела на коллекцию ножей на полках под потолком. - О карьере дизайнера не думал?
- Что ж мне, разорваться? Нет, я только для себя. Да и то больше руками, а не карандашом. По вдохновению мебель пилю, экспромтом.
В полутьме сверкнули белоснежные зубы гостьи:
- Экспромты тебе отлично удаются. Здорово было. Мы твое колено не раздергали? Извини, вспомнила про него поздновато.
- Нет, сегодня нога себя примерно ведет. Должно быть, от изумления - Андрей машинально погладил больное колено, скрытое тканью застиранных до шелковой мягкости камуфляжных штанов. - Слушай, а все-таки почему ты здесь? Проверяешь мою устойчивость в сексуальном аспекте? Так я жутко аморален и испорчен. Ты не обижайся, пожалуйста, что спрашиваю.
- И не думаю обижаться. Действительно, проверяю. Тебя и себя. Знаешь, каждый Отдел, что мы создаем, организм уникальный. И ты уникальный. Очень не хочется ошибиться.
- Ясно. Можно вопрос прямой? Сколько из запущенных Отделений осталось в работе?
