восстановить то, что разрушено. Считаешь ли ты их своими друзьями?
— Считаю, — без промедлений ответил Марк.
— Значит, теперь твоя задача позаботиться о том, чтобы твои дальнейшие действия не привели их к той же самой судьбе, что постигла прошлых друзей.
Она отошла в сторону, и за её спиной мальчишка увидел знакомое, до жути, зрелище: рыдающий плакальщик, и гниющий Тарм, заключённый в его объятия. В этот раз Марк стерпел, и досмотрел до конца, пока его друг окончательно не развалился на части, рассыпаясь, подобно сгоревшему дотла бревну.
— Теперь всё зависит от тебя, мальчик, — она взяла Марка за руку, и как-то высокомерно посмотрела на него, — до встречи, у нас ещё много работы, цикл должен закончиться на тебе, но я позабочусь, чтобы ты больше не был один.
Последнее что он увидел было странное высокое существо с оленьим черепом вместо головы, с тела которого обильно стекала кровь. Оно вышло из ближайших кустов, пристально смотря на Марка и заставило девушку вздрогнуть от страха, исходящего у неё из-за спины.
***
60 день Глора, 537 г., в десяти километрах от Крова, Княжество
Каждый в этой жизни никогда не замечал, как течёт время во сне, там оно кажется чем-то отчуждённым, чем-то, что не имеет никакого значения, не важно будь то счастливое сновидение или кошмар от которого хочется скорее проснуться. Пока в реальности проходит всего несколько часов, во сне ты можешь прожить целую жизнь, или же, наоборот, даже не успеть опомниться, как вдруг солнечные лучи уже требуют от тебя пробуждения ото сна, о котором сразу исчезает добрая половина воспоминаний. Марк помнил всё очень хорошо, так будто всё это происходило с ним наяву, поэтому, даже сейчас, придя в себя, до сих пор не понимал реальность это или нет. Лишь чувство с лихвой потерянного времени стало мучать его сразу после пробуждения. Сколько прошло времени неизвестно, сейчас самое главное — понять где он находится и с кем.
Марк открыл глаза, он лежал на небольшой кровати в закрытом помещении, и лишь свет от маленького блеклого светлячка, застывшего над письменным столом, немного освещал комнату. Его кровать стояла в левом углу, а стол находился справа от неё, и за ним сидел молодой парень со светлыми немного длинными волосами и что-то писал пером на листке бумаги. На столе стоял стеклянный сосуд, наполненный кровью, от которого шла тонкая трубка, заходящая в вену на руке Марка. Всё ещё хотелось спать, всё было как в тумане, силы до конца так и не восстановились, но он отчётливо видел, что этот самый паренёк за столом — это Тарм.
— Тарм, — обессиленным голосом произнёс Марк, — это ты?
Внезапные слова Марка испугали, сидящего за столом паренька, он вздрогнул, роняя перо, но облегчённо вздохнул, когда посмотрел на лежащего мальчишку. Сейчас, смотря на его лицо, стало видно, что это был не Тарм, хотя очень похож, особенно голубые глаза, да но выглядел старше.
— Ты чего так пугаешь? — у него был довольно юношеский голос, — Ой, то есть, наконец-то ты пришёл в себя! Извини, но ты обознался. Я Минас, а не Тарм. Постарайся не двигать рукой, тебя никак не удавалось исцелить при помощи магии, так что пришлось использовать мою кровь. Не бойся, она быстро приведёт тебя в норму.
Парнишка говорил и улыбался, от его слов веяло добротой, так что можно не переживать на его счёт. За Минасом, в противоположном углу, он увидел ещё одну кровать, на которой кто-лежал. Голову закрывал угол стола, но по двум рукам с одной стороны тела и серой коже стало ясно, что это была Шила.
— Где мы? — задал вопрос Марк, — Что с Шилой?
— Выглядишь неважно, — посмотрел на него Минас, — говорят ты полностью утратил искру, так что до сих пор не оклемался. Поспи ещё немного, восстанови силы, я позову Милону.
— Подожди! — попытался подняться Марк, но парень прижал его назад к койке.
— Куда ты собрался? Переливание ещё не окончено, так что лежи тихо, я обещаю, что скоро вернусь, попытайся заснуть.
Убедившись, что Марк прислушался к его словам и расслабился, чтобы восстановить силы, Минас отправился к двери, уходя куда-то наружу. Шила сейчас лежит здесь, вместе с ним, на соседней кровати, неужели она выжила? Но ведь он точно помнил, как находился возле её бездыханного тела, после того, как чародей уничтожил маску. Если Шила выжила, то страшно представить, что сделал бы с ней тот плакальщик, если бы Марк не отвлёк его на себя. Значит, мальчишке удалось в этот раз спасти своего друга, от той же самой участи, что постигла беднягу Тарма. Если бы только можно было вернуть всё назад, то он был бы жив. С этими мыслями он закрыл глаза, вновь погружаясь в сон.
***
В этот раз не было никакого сновидения, не было ничего, или он просто не помнил, но почему-то это принесло ему давно позабытое удовольствие, как и раньше, когда, засыпая, не нужно ожидать очередной встречи с пугающей бледнолицей девой, или похождения по чужим болезненным воспоминаниям. Просто обыкновенный сон, которого Марку так давно не хватало, но нужно прекращать спать, и наконец выяснить, что это был за парень, так сильно похожий на Тарма, и где сейчас остальные наёмники. Вновь открыв глаза, рядом мальчишка никого не обнаружил. Стол был пуст, сосуда с кровью тоже не обнаружилось, а место, где трубка входила в вену, было чистым, без единого намёка на рану. Шила всё также лежала на кровати в противоположном углу, и Марку очень захотелось подойти к ней, чтобы убедиться в том, что она точно жива, поэтому слегка приподнялся, но сразу почувствовал, как, что-то мешает ему двигать ногами. Он чувствовал ноги? Может быть опять сон, или же его смогли исцелить? Тот парень говорил про свою кровь, о том, что она приведёт его в норму, возможно всё это благодаря ей.
Скинув с себя одеяло, Марк только сейчас увидел, что одет в белую ночную рубашку и такие же штаны, и каждый палец его ноги привязан тонкими верёвочками к передней части кровати. Смотря на свои привязанные пальцы, он заметил, что, помимо его и Шилы, в комнате находился ещё кое-кто. Незнакомец сидел на стуле, напротив входной двери, в руке держал наполовину съеденную куриную ножку, которую продолжал есть, и злобно смотреть на Марка, не произнося ни слова. Его голову полностью скрывал гладкий стальной шлем, четверть которого срезана полукругом в верхнем правом краю, таким образом, чтобы открытыми
