Артем Каменистый - Практикантка. Дилогия

Вдохновленная Лина, пытаясь отрешиться от боли в разбереженной ране, вскочила, пошла в атаку. Ей надо победить быстро, пока не подоспела подмога. С двумя подобными бойцами ей не справиться даже с помощью самурайского меча. Выпад, противник отскочил к самой стене, лишая себя маневра; режущий удар – он пошел в сторону, девушка крутанула тело, вбивая весь свой вес в удар ногой. Ребро ступни впилось в середину бедра спецназовца, очень удачное попадание. Взвыв, он рухнул на бок, хватаясь за поврежденную ногу. Лина только этого и ждала: не став тратить драгоценное время на добивание, она рванула дальше. Быстрее, ей надо наверстывать потерянное время.

Выскочив за угол здания девушка нос к носу столкнулась со вторым спецназовцем, с ходу распласталась в выпаде, намереваясь пронзить его плечо. Не получилось – противник легко ушел в сторону, перехватил ее запястье, закрутил ее тело в жестоком броске, успев второй рукой заехать в живот, выпустив весь воздух из легких. Падая, Лина поняла, что столкнулась с очень серьезным бойцом, будь она даже со свежими силами и в хорошей форме, вряд ли ей что-то здесь светило. Согнутые ноги смягчили удар об асфальт, но все равно он вышел сокрушающим. В голове загудело, тело отказывалось повиноваться, но это не оправдание для прекращения схватки. Лина повела рукой параллельно земле, она не видела врага, но догадывалась, в какой он стороне, и хотела зацепить ножом его голень.

Номер не удался, тяжелый ботинок припечатал запястье к асфальту. Лина не сдержалась, вскрикнула. Мало того, что эта рука не так давно была сломана, так в придачу вчера ее жестоко выкрутил охранник отца. Сплошное невезение – как тут не закричать? В следующую секунду она позабыла о боли– противник заехал ей в бок, незатейливо, будто по мячу бил. Хрупкое девичье тело отбросило в сторону, голова ударилась о стену.

Сознание мгновенно помутилось, Лина не почувствовала, как сильная рука ухватила ее за воротник куртки, вздернула, будто нашкодившего котенка. Уже проваливаясь в темноту, она увидела перед собой черный блестящий шлем, поднялось забрало, показав симпатичное мужское лицо с ниспадающими на лоб непослушными каштановыми кудрями. Ледяные глаза изумленно сверкнули, спецназовец охнул:

– Практикантка?

Свет погас.

По Ордену из года в год кочевал один длинный, не совсем приличный анекдот. В нем фигурировал монастырь братьев-параноиков и обитель сестер-шизофреничек. Плоская шутка выросла не на пустом месте – она имела под собой весьма плодородную почву. Монастыри представляли собой наиболее милитаризованную часть организации, дабы получить в них место повара или простого технического работника, необходимо было в обязательном порядке иметь опыт военных действий и боевые награды. Очень приветствовались ранения, особенно тяжелые, так что значительное число сотрудников были инвалидами – это не считалось большим недостатком.

Монастыри Ордена, однажды подняв свои стены, никогда на этом не останавливались. Век за веком росла их толщина, укрепления становились все затейливее, сложнее, паранойя вояк заставляла штурмовать земную твердь, выстраивая многоуровневые казематы и системы глубоких галерей. Здесь же с удовольствием размещали учебные помещения, склады, зимние стрельбища. Каждый настоятель или настоятельница по традиции добавляли свой узелок в это хитросплетение защитных сооружений, внося свою лепту в систему безопасности.

Нельма создала Ковчег.

Нет, и до нее настоятельницы этого Монастыря возводили автономные подземные комплексы, но по мелочам, как элементы снабжения отдельных бастионов. В двадцатом веке, с появлением новой тактики борьбы, они стали ненужными, разве что местами уцелели, став частью комплекса ПВО. Причем, надо сказать, маловажной частью, ибо в одном из них на свободной площади размещался склад овощей.

Нельма спроектировала принципиально новое сооружение. Потакая традиционной паранойе, присущей всем хозяйкам Монастыря, она решила создать настоящую подземную крепость, способную не только спасти сотни воспитанниц и сотрудниц, но и стать базой для продолжения борьбы в случае глобальной катастрофы. Нашествие орд низших, атомный Армагеддон, захват власти адептами Последней Церкви… что бы ни случилось, они смогут воевать даже при полном уничтожении наземного комплекса.

Ковчег размещался на большой глубине, он был защищен десятками метров грунта и железобетона, что позволяло не бояться даже прямого попадания тактической ядерной боеголовки. Автономная система водоснабжения и вентиляции, собственная электростанция, сеть запасных выходов, туннели, которые протянулись на несколько километров, все это позволяло не бояться многих опасностей. В случае необходимости Ковчег способен прокормить тысячу человек в течение трех месяцев, даже не ограничивая рацион.

Сооружение Нельмы не зря получило такое название – это был замкнутый мирок, способный существовать изолированно от остальной Вселенной. Но в отличие от своего библейского тезки монастырский Ковчег был создан вовсе не для созидания. Склады оружия и боеприпасов позволяли вести затяжные боевые действия против многочисленного противника. В случае осады или попыток штурма подземелье могло преподнести врагу немало смертоносных сюрпризов, а в самом крайнем случае, когда не останется другой возможности нанести неприятелю ущерб, в действие приведут термоядерный самоликвидатор мощностью в двадцать четыре мегатонны и местность превратится в огромный радиоактивный кратер. Этот жуткий памятник погибшим защитникам можно будет рассмотреть с низкой орбиты невооруженным глазом.

Монастырь умел хранить свои секреты. По традиции руководство Ордена не имело права требовать отчет о его внутренней жизни, так что оно могло лишь догадываться о масштабах подземного строительства, но не более.

…Нельма, настоятельница Монастыря, Ингрид Ловасен, инструктор курса выживания, Светлана Норкина, сотрудник технической службы, Лилит, смотрительница Клетки, Матвей, привратник и двенадцать воспитанниц дружно жевали. Оторвать их от этого крайне увлекательного занятия могло только полное опустошение коробок с рационом. Трехдневный голод не шутка – можно влет уничтожить несколько подобных пайков, но стоит поберечь желудки, неразумно давать им столь сильную нагрузку после подобного испытания.

Прикончив остатки еды, настоятельница скомкала пластиковую коробку, выбросила ее в мусорный бак. Открывая бутылку с водой, она четко произнесла первые распоряжения: