— Кажется, кто-то питал просто неподобающее доверие к переснаряженным патронам, — не мог не хмыкнуть я при виде такого безрассудства. Вторым стволом должен быть револьвер! И только он! Потому что никогда не заклинит в самый неподходящий момент, подавившись негодным патроном.
— Впрочем, чела в принципе можно понять, — малость сдал я назад, ощутив, как удобно — словно влитая! — легла в руку чуть шероховатая рукоять извлеченного из кобуры «Глока-17». Ну и еще кое-какие подозрения у меня возникли.
Вытащив из пистолета магазин, я выщелкнул из него один омедненный патрон с тупоголовой пулей, который выглядел как новехонький. И еще раз хмыкнул. Но уже одобрительно. На донце-то патрона, с заходом на капсюль, лазером выгравирована четкая черная надпись: «RL#3» и проставлена дата — «9/81». Что означает, что данный боеприпас был переснаряжен на одной из автоматизированных линий Базы 3 менее полугода назад. А это соответственно гарантирует отсутствие каких-либо проблем с данными патронами. Ну, сверх допустимых трех осечек на тысячу штук. Так что бандит, с которого я взял трофеем данный ствол, не был столь уж безрассудным оптимистом. Просто раскошелился немного на качественный боеприпас…
«Мне же лучше, — пожав плечами, благодушно подумал я. — Патроны-то, значит, уйдут по полтора-два креда за штуку, а не за десяток».
Я потер еще на всякий случай черную гравировку подушечкой большого пальца, чтобы проверить, не смажется ли надпись. А то появились, говорят, у нас умельцы, тупо обычной краской наносящие подобную маркировку на старые негодные патроны и втюхивающие их потом за половину цены всяким доверчивым ослам.
Опустошив в пустой лоток один семнадцатизарядный магазин — тот, что извлек из «глока», и второй, запасной, добытый из кармашка на оружейном поясе, — я преисполнился благодушного настроения. Тридцать четыре патрона — это уже кое-что. Половина дохода семейства Питерсов за целый день примерно.
Слишком уж проникнуться довольством по этому поводу я не успел. Опомнился. Это ж все не идет ни в какое сравнение с моей главной добычей!
Подумав так, я резко передумал перекладывать пистолет к карабинам. Вместо этого присмотрелся к нему повнимательней. Чуть ли не на нюх каждую деталь изучил и подверг самой придирчивой проверке внутреннюю поверхность ствола «глока». Неплохой ведь пистолет, пластик только на рукояти весь микроскопическими трещинами покрылся. Но еще может послужить, может…
Поразмыслив немного, я решил пока отложить этот трофей в сторонку. Вдруг еще самому пригодится. Нет, не как замена «вульву» и не как третий ствол, но место ему все же найдется. В машину, что уже точно куплю не сегодня завтра, будет неплохо пристроить пистолет, например.
Помимо «Глока-17» оружейный пояс второго бандита порадовал меня еще двумя снаряженными магазинами к карабину, братом-близнецом первого боевого ножа да механическим хронометром. Последний, заключенный в титановый противоударный корпус, оказался, как и мой, без браслета. Что вполне логично. На руку, под облегающий комбез, часы цеплять не станешь. Слишком много мороки возникнет, если понадобится взглянуть на хронометр. Не говоря уже о том, что он будет мешать. Ну а поверх рукава хронометр будет смотреться по меньшей мере нелепо… На такую дичь только Изгои могут сподобиться.
С оставшимся в рюкзаке добром я разобрался совсем быстро. Патроны — по соответствующим лоткам, солнцезащитные очки и унивы — в собравшуюся на дальнем краю стола кучу. Все гранаты — тоже на продажу. Ибо никакого доверия к ним нет, хоть и пригодились бы. Шестнадцать десятиграммовых серебряных монет — в карман штанов. Вот и все.
Критически оглядев собравшуюся на столешнице кучу, я взялся за опустошенный рюкзак. Туда первым делом отправился весь электронный хлам, добытый в рубке, а также управляющий блок с движка бота. Ну а сверху уже все остальное уложил, включая шестьдесят винтовочных и восемнадцать револьверных патронов.
Попытавшись приподнять набитый рюкзак, я аж крякнул от натуги. Опять неслабо так по массе вышло. Хотя все же не так, как было. Да и идти тут всего ничего…
Накинув на плечи легкую куртку, я собрался уже было взять рюкзак и тащить его к Ивену, когда коммуникатор коротко пиликнул, уведомляя о поступившем на него вызове. И высветился ник вызывающего — Черный Роджер.
«Наверное, Питерсы решили переиграть планы на завтра», — подумал я, подтверждая расширенное визуализированное соединение со Своном. Правда, когда перед моим взглядом развернулось виртуальное окно, эту догадку я отмел.
— Ты что это такой взъерошенный? — полюбопытствовал я, глядя на визуализированный образ моего приятеля. Реально выглядит так, словно он немного не в себе, возбужден так, что едва не подпрыгивает на стуле… а уж как глаза горят…
— Ты ежедневную информационную рассылку уже смотрел?! — выпалил он, проигнорировав мой вопрос.
— Не, — мотнул я головой. И, заинтригованный, сразу же запросил эту самую информационную рассылку, одновременно с этим вопрошая младшего Питерса: — А что там?
— С сегодняшним конвоем на Базу приехала со своим шоу сама Аделин Пэйн! И клуб «Огни Небраски» уже заключил с ней договор на выступления! — едва не захлебываясь слюнями, поспешил выложить он сногсшибательную, по его мнению, новость.
У меня было мелькнула мысль подначить его, тупо спросив, кто это такая — Аделин Пэйн? Не стал этого делать, предчувствуя, что подобное незнание до смерти обидит задыхающегося от восторга Свона. Да и сообразил я уже, что это за особа такая. Трудно не догадаться, услышав о том, что она собирается выступать в «Огнях Небраски». В самом популярном на нашей Базе клубе. Стрип-клубе. Развлечений-то после Исхода поубавилось, вот и развлекается народ таким немудреным образом.
— А она ничего так, — пробормотал я, разглядывая анимированную картинку извивающейся вокруг шеста полуголой огненноволосой девицы. Этот рекламный проспект «Огней Небраски» с Аделин Пэйн забрался на самый верх сегодняшней новостной рассылки, заинтересовав наибольшее число получателей.
— Ничего так?! — возмутился расслышавший-таки мои слова Свон. И тут же с непоколебимой уверенностью заявил: — Да она просто отпадная!
— Ну, может, и так, — не стал спорить я, интереса ради запросив открытую информацию по этой звезде стриптиза и обнаружив, что на личном голофото она выглядит даже лучше, чем в рекламном проспекте. Реально красивая особа, лет двадцати пяти. И огненные волосы ее, вьющиеся, до самой задницы, — просто шик!
Благосклонно приняв сдачу мною позиций, Свон тут же перешел к делу, торжественно провозгласив:
