— Мы для них действительно мелкая сошка, а вот если вместо нас подставить фигуру Черепанова, то… — сделав небольшую паузу, я продолжил. — Он может показаться, да и является на самом деле, гораздо более заманчивой дичью. Но вернемся к тому, что курьер несет в своей голове для князя Мереяславского. По сути это имена всей нашей четверки, краткие, но исчерпывающие характеристики и некоторые весьма полезные сведения. В основном выходы на тех местных жителей, кто без особых проблем может быть использован в качестве наемников. Иначе говоря, ему дан полный карт-бланш на наше физическое устранение, а заодно и поддержка обещана, как финансовая, так и прочая…
— Сильно размахнулись! Но сегодняшнее покушения явно не имеет к князю и его людям ни малейшего отношения, да и убийство Федора также. Похоже, нас решили обложить сразу с двух сторон.
— А мы как тот заморский зверь дикобраз, мало пригодны для потребления. Морды исколют да настроение испортят, не более того. Вот что, двинемся мы с тобой сейчас ближе к гостинице, где наши враги из столицы остановиться изволили. Там и Ханну обнаружим вместе с Висельником, да и, кроме того, есть у меня пара задумок. Но! Лучше будет их обсудить со всеми, а там и решим.
Найти Ханну не составило особого труда. Скорее даже наоборот, он сам нашел нас, появившись как чертик из табакерки еще на подходах к гостинице. Вид у него был не скажу, что обеспокоенный, но все же малость более эмоциональный, нежели в обычные дни:
— Висельник уже здесь, хотя ругался он долго и затейливо… Что там у вас приключилось?
— Ситуация перегрелась и начала дымиться, — ответил я, неопределенно покрутив пальцами. — Нас совсем недавно пытались прикончить, Федора, одного из агентов, все-таки удалили из мира с помощью ножа в спине, да и вообще мир переворачивается с ног на голову и обратно неведомое число раз. Пошли туда, где Висельник, тогда я уж и расскажу в подробностях, а то повторять одно и то же два раза меня не слишком радует.
— Нет проблем, он тут, совсем рядом, дымит сигарой как паровоз и ругается на весь белый свет.
Это нормально. Раз ругается, значит жив и относительно здоров. Кстати, Ханна вполне грамотно обставил гостиницу нашими агентами, так что оттуда даже мышь незамеченной не проскочит. Зато теперь мы могли ничуть не беспокоиться, а к тому же и не особо скрывать свое присутствие. Почему? Да все просто, ведь о нас теперь знают, мы о них знаем… Все знают пусть не все, но многое, следовательно не стоит играть в шпионов сверх необходимого. До поры до времени.
Так что Висельник расположился прямо в вестибюле гостиницы, нимало того не скрывая. Завидев нас, он приветственно взмахнул здоровой рукой, приглашая подойти поближе. Кто бы спорил, но уж точно не я!
— Как рука? — спросил я. — Заживает помаленьку?
— Болит, зараза, спасу нет. Но заживает. А эти красавцы так и сидят в своих апартаментах, до сей поры не высовывались.
— Пусть пока сидят, нам оно на руку. Вы лучше слушайте меня и повнимательнее, — последние слова предназначались по большей части Ханне и тому же Висельнику. — Сейчас я вас удивлять буду.
Удивить получилось, и весьма неплохо. Неплохо в смысле эффекта от рассказа, а вовсе не хорошего содержания оного. Ханна застыл на диване по стойке смирно, аки памятник нерукотворный, Висельник позабыл про свою сигару, которая не замедлила этим воспользоваться и самым коварным образом потухла.
— Дела-а… — протянул Ханна. — Не было хлопот, так купила бабка порося.
— А поросеночек бешеный оказался, — ехидно добавил Висельник, после чего попытался затянуться погасшей сигарой. — Двенадцати апостолам ее за шиворот засунуть, ну почему она все время гаснет?! И все же, что делать теперь предлагаешь?
— Удивили нас, теперь будем удивлять их. Поясню. Совершенно ясно, что в самом скором времени наемный бретер князя вынудит меня вызвать его на дуэль, нанеся тяжелое оскорбление при свидетелях. Я решил ударить на опережение, и целью будут не пешки Мереяславского, а его собственная сиятельная персона. Он не стар, лет сорок с небольшим, а значит, будет на поединке выглядеть вполне комильфо.
— Ты решил сам вызвать его на дуэль?
— Да чур меня, Клим, как ты такое мог подумать! — вскрикнул я с наигранным негодованием. — Я просто сыграю с ним в ту же игру, которую он решил испытать на моей шкуре. При нескольких свидетелях я смешаю его с грязью, причем все сказанное мной будет правдой от первого до последнего слова. Не зря же я вывернул наизнанку мозги того бедолаги, что попался сегодня под наши с тобой руки загребущие. Да, он может и отказаться дуэлировать, но тогда все его последующие действия будут скомпрометированы еще до самого их начала.
Клим лишь кивнул, соглашаясь с моими рассуждениями, а вот Висельник проворчал:
— Не спровоцируешь ли ты убийством князя совсем уж непредсказуемые действия тех, кто решил использовать его как марионетку? Реакция людей на быстро и не в их пользу изменившиеся обстоятельства может быть очень разнообразной, это мы уже не один раз наблюдали.
— А будет ли ситуация еще более неприятной? Нас и так стремятся уничтожить самым наглым образом. Ничего не теряя, мы в то же время можем постараться обратить обстановку в свою пользу. Уверен, что Мереяславский не захочет умирать на поединке, не для того он здесь объявился. Придется предложить ему кое-какую альтернативу… Впрочем, это все в теории, посмотрим, как пройдет практика. Где там изволит прохлаждаться его столичное сиятельство?
— Он занял все правое крыло второго этажа, — холодно процедил Ханна. — Посчитал, что меньшая площадь апартаментов недостойна его титула, чем доставил множество хлопот как обслуге гостиницы, так и некоторым постояльцам, коих спешно попросили сменить занимаемые номера.
Ф-фу! До чего же мелко и неприлично ведет себя сей визитер из стольного града. Чего он хочет этим добиться? Если повысить уровень безопасности, так сие просто смеху подобно — коли нужно, все равно достанем. Нам было бы даже легче, поскольку под ногами не путались бы абсолютно посторонние люди… Возможно, он просто кичится древностью и знатностью своего рода, но подобные поступки вовсе не свидетельствуют об аристократизме человека, их совершающего. Напротив, уровень уважения к нему стремительно падает вниз, словно барометр перед бурей.
Тем лучше, тем лучше… Значит, меня точно не будут терзать и тени сомнений относительно того, что я планирую сотворить с князем. Однако ради полноты картины замечу, что они и раньше меня особо не трогали.
— О чем задумался, Стилет? — прервал ход мыслей веселый возглас Клима. — Да можешь не отвечать, я и так догадываюсь. О пакостности душ человеческих, от которой не избавлен никто, даже титулованная аристократия. Не бери в голову, среди дворянства эта болезнь духа распространена даже на порядок больше, вот и все.
