— Мы уже обсуждали этот вариант, — напомнил Джек. — Но опасно дать знать кому-либо, что Дрейкос остался жив.
— Зато он будет в безопасности, если потащит тебя в зону боевых действий, — съязвил дядя Вирдж. — Кроме того, если Дрейкос позволит себя убить, что будет с его народом?
— Меня не убьют, — спокойно подал голос Дрейкос, — и я не допущу, чтобы с Джеком что-нибудь случилось.
— Легко сказать, — фыркнул дядя Вирдж. — А чем ты станешь расплачиваться за невыполненное обещание? Принесешь письменные извинения и зачитаешь над могилой Джека?
— Я не собираюсь с тобой препираться, — оборвал мальчик дядю Вирджа. Его нервы и без того были натянуты, не хватало ему еще слушать разговоры о могилах. — Мы сделаем, как решили, и точка. Ты хочешь ознакомиться с нашим планом или нет?
— Ну давай, выкладывай, — сердито пробормотал компьютер.
Джек кратко изложил суть задумки. Дядю Вирджа она совершенно не впечатлила.
— И это называется план? — презрительно сказал он. — Наш поэт-воин не смог придумать ничего лучшего, кроме этой приправленной благоглупостями чепухи? Ничего удивительного, что его народ проигрывает войну.
Джек поежился, не смея взглянуть на Дрейкоса.
— Да, таков наш план, — упрямо сказал мальчик. — Теперь вопрос только в том: нам справляться самим или ты все-таки поможешь? Так как?
— Разумеется, помогу, — недовольно буркнул дядя Вирдж. — Ты знаешь, где вы будете?
— На седьмом аванпосту «Виньярдс Эдж», — сообщил Джек. — Судя по карте, которую нам показывали, это к югу от Медвежьей горы, в юго-западной части Серых холмов. Ты можешь раздобыть карту?
— Да, — подтвердил дядя Вирдж. — Вообще-то она у меня уже есть.
— Башт говорил, мы летим в главный город парпринов, который называется Мер'себ, — продолжал объяснения Джек. — Оттуда на транспортном корабле нас доставят на седьмой пост. Думаю, в Мер'себе находится штаб-квартира «Эджа», там же должен быть и главный компьютер, но лучше тебе это проверить. Усек?
— Усек, — подтвердил дядя Вирдж.
— Хорошо, — сказал Джек. — Кстати, ты случайно не крутился поблизости от тренировочного лагеря — дай-ка припомнить — во вторник ночью, а?
— Конечно нет, — отрезал компьютер. — Я торчу там, где ты меня оставил, — в космическом порту. А что?
— Да ничего особенного. Просто той ночью что-то встревожило патрульных, вот и все.
— У вас были проблемы?
— Честно говоря, нам это даже помогло, — признался Джек. — Путь был открыт, и мы без помех добрались до здания штаба...
Где так и не сумели раздобыть нужные сведения, — укоризненно заметил дядя Вирдж. — И теперь мы стоим на пороге осуществления очередного безумного плана. Здорово! Губы Джека дрогнули.
— Я полагаю...
— А я полагаю, что теперь просто некуда деваться, — продолжил компьютер. — Уверен, вы не знаете, где именно на Санрайте проходит линия фронта.
Джек вопросительно посмотрел на Дрейкоса — дракон в ответ отрицательно покачал головой.
— Ничего страшного, — сказал Джек. — Мы мигом это узнаем, как только увидим, откуда идет стрельба.
— Это не смешно, приятель, — мрачно заявил дядя Вирдж.
— Извини, — уловив его настроение, ответил Джек.
— С натруженными руками, — тихо проговорил Дрейкос, — с усталыми глазами солдаты шли на подвиг.
— Тоже не смешно, — проворчал дядя Вирдж.
— В таком случае приношу извинения за нас обоих, — Джек неодобрительно покосился на Дрейкоса. К чему это к'да начал читать стихи? — Мне пора. Увидимся на Санрайте.
Джек отключил комм-клип и снова сунул его за пазуху.
— Конечно, дядя Вирдж не слишком доволен, но и не пришел в ярость от нашей затеи. Это уже хорошо, — подытожил мальчик переговоры.
— Или он просто понял, что ему ничего другого не остается, кроме как подчиниться.
— Может быть, — согласился Джек. — А что там за «натруженные руки», про которые ты сейчас говорил?
— Это из поэмы, — объяснил Дрейкос. — Я переводил свои стихи на ваш язык и по ночам, пока ты спал, нередко читал отрывки дяде Вирджу.
Джек не удержался от улыбки. Его дядя Вирджил всегда терпеть не мог поэзию, и его компьютерная копия вряд ли сильно отличалась в этом отношении от оригинала.
— Бьюсь об заклад, он был в восторге. И откуда отрывок, который не показался ему смешным?
— Из поэмы о битве за Чати, — низким мрачным голосом проговорил Дрейкос. — Валагуа атаковали мост, который удерживали к'да и шонтины, а за спинами защитников спасались от огня мирные чужеземцы, случайно оказавшиеся на той планете. Но наши воины не знали, что некоторые из «гостей» заодно с врагом, поэтому шонтины и к'да вскоре были атакованы предателями с тыла.
Джека передернуло.
— Понимаю, почему дяде это не понравилось. Они что, все... погибли?
— На самом деле большинство из них спаслись. Но то, как ты ответил на вопрос о линии фронта, напомнило мне эпизод из нашей войны с валагуа. Итак, дядя Вирдж не появлялся рядом с лагерем той ночью.
— Скорее всего, нет, — согласился Джек. — Я вообще сомневался, что он способен на такую неосторожность.
— Значит, мы так и не узнали, что же привлекло внимание патрулей той ночью, — заметил Дрейкос.
— Даже не представляю, — сказал Джек. — Может, их смутили какие-то необычные тени.
— Хорошо натренированные солдаты не отвлекаются на подобные вещи.
— Не сомневаюсь.
Джек искоса глянул на голову дракона под рубашкой.
— Я все-таки хочу извиниться за дядю, за его слова о том, почему твой народ проигрывает войну...
— Не стоит, — перебил Дрейкос. — Я понимаю, почему он так сказал. Не сумев отговорить нас от задуманного, он решил попробовать другой способ и пристыдить нас.
— Ага, — подтвердил Джек. Да, подобная тактика была в числе излюбленных старых трюков дядюшки Вирджа. — Все равно мне очень жаль, что он такое ляпнул. Хотя я рад, что ты не обиделся.
— Разве я сказал, что не обиделся? — возразил Дрейкос.
Голос его звучал спокойно, и все же в нем слышались нотки ледяной отчужденности.
— Я только сказал, что понимаю его мотивы. В любом случае это не твоя вина.
Джек сглотнул.
— Ну ладно, — только и смог выговорить он. — Вернемся на вечеринку.
* * *
Транспортные суда покинули лагерь ровно в 7.00 утра — блестящие, яркие, деловитые.
К сожалению, об их пассажирах того же сказать было нельзя. Большинство из них походили, если процитировать одно из любимых выражений дяди Вирджила, на пережаренную смерть, прилипшую к сковородке. Почти все новобранцы были бледными и вялыми. Некоторые из них выглядели так, словно только что совершили двадцатимильный марш-бросок, а иные просто спали на ходу и натыкались друг на друга во время погрузки на борт.
