Поднимаю руки:
— Добро пожаловать в новый мир! Троекратное ура Вельтешафту! Что?! — оглядываю белые лица. — Никаких поздравлений?! Где овации?!
Ко мне сразу же подходят стражи:
— Прошу вас без лозунгов, сэр Константин.
Уже через пару минут я сижу на койке палаты в медицинском крыле. Никого больше не пустили, поэтому Аннета и Кевин стоят за дверью. Миловидная целительница обрабатывает мне раны, ворчит:
— Какой кошмар… Вы не сможете провести остальные бои, Константин. Вам следует отказаться.
— Тогда меня дисквалифицируют, — пожимаю плечами. — У меня была ласточка в сумке. Попросите моих… хм… друзей, за ней сходить.
— Да какая вам ласточка! — срывается голос девушки. — Вы посмотрите на свою мускулатуру. Она… стальная, неестественная, выпирает буграми, а жировой прослойки ни капли. Что вы с собой сделали? Я даже среди силачей не видела таких экземпляров.
— Издержки производства, — скупо улыбаюсь я, осматривая свою разбухшую от мышц руку. — Попросите принести ласточку.
— Нет! Я на глаз вижу, что такими темпами ваш организм начнет отказывать через пару лет. Связки, ткани, кости — они не железные. Я даю гарантию, что через пять лет вы умрете в муках, прикованным к кровати.
Пять лет? Куча времени. Я здесь всего-то пару месяцев и наделал таких дел, что прожить еще год будет чудом. Не люблю это признавать, но мне и правда иногда везет. Но стечения обстоятельств не могут быть всегда благополучными. Рано или поздно повезет другим.
— Кевин! — кричу я так, что девушка вздрагивает. — В раздевалке моя сумка! Там ласточка! Неси! Быстрее!
Из-за двери глухое:
— Как скажешь, Киба! Но не думай, что я не услышал, что тебе сказали!..
Быстрые отдаляющие шаги, всхлипывание Аннеты.
А я думал это я ушастый.
* * *
По пути в Яму мне звонит «суровая леди» от «важного человека» и сообщает, что мой бой оказался на грани неудовлетворения. Слишком долго я возился. Слишком кроваво всё получилось. На мое справедливое замечание, что и Сева не обычный противник, она заявила, что все понимает, но главное не то, как «есть на самом деле», а то «как всё выглядит».
— Тогда может вам стоит вернуть Макрегора на место представителя? — просыпается мой нрав из-за боевого транса. — Уверен, он справится намного лучше. Или нет. Всеволод Глушко раскатал бы этого слабака по яме в первую же минуту.
— Нет смысла в такой дискуссии. Это политика, сэр. И весь мир увидел, как тяжело нашим бойцам противостоять умениям Исталов. И я не буду вам напоминать, что наше клановое направление в сумме не боевое.
Ага, помним. Европейцы генетически предрасположены в сумме разума. И официально в этом направлении нет ничего боевого.
— Мое предложение в силе. У вас есть другие претенденты до десяти единиц суммы, способные справиться с таким противником? Если нет, то разговор окончен. Но я вас понял и посмотрю, что можно сделать ради укрепления наших позиций. И больше не звоните мне по всяким пустякам.
Сбрасываю вызов. Так, Эйн Соф, послушай себя. Боевой транс убивает в тебе дипломата. Завязывай.
Через минуту я уже ступаю на чищенную Яму. И снова я под взглядами тысяч, а то и миллионов людей. Спортивную форму я решил не одевать. Плевать на нее. Сегодня я аристократ, и никто не должен видеть, как я ослаб. Дешевый понт хорошо скрывает то, что за душой и телом. Радует, что никакого дресс-кода в яме нет, чем я с удовольствием воспользовался. Мало ли в чем мне удобно бить морды. В пиджаке и брюках самое оно.
На мне вычурный белый пиджак с ядовито синим воротником, шелковый галстук с узорами. Я надел десять колец — на каждый палец. И поменял серьги. Но на этот раз не для дешевых понтов. Пусть это и не главные мои козыри, но, в конце концов, предметный маг я или нет? Хоть это не шелк, но методом тыка я понял, что мне неплохо поддаются сапфиры. Интересно, смерть будет сильно мучительная если скормить своему врагу маленький камушек, разрывающийся холодом? Так, я чуть не забыл, что убивать здесь нельзя…
Так, а где Сева? В медицинском крыле я его не слышал. Он точно выжил. Слава богам Варгона, щупальца не смогли порвать его на куски. Но нужно побыстрее заканчивать этот балаган и найти его. А то мало ли — увезут куда-нибудь за пределы школы в секретную лабораторию, и потом ищи его по всей Москве.
Подхожу к рефери, озвучиваю ему свое предложение. Он удивленно пялится на меня, сначала артачится, но все же соглашается. Идет к длинному столу с жюри, передает им мои пожелания.
Трибуны перешептываются, они не понимают, что происходит…
Ко мне подходит неизвестный мне Валет. Мужчина лет сорока. С аккуратными бакенбардами и широкой золотой цепью на шее. Один из жюри. Говорит на английском:
— What the hell! Ты ума лишился? — шипит он на меня. — Хочешь биться с четверкой разом? Что за свинью ты нам подкладываешь? Конечно, они согласятся, — кивает на жюри.
Отвечаю с акцентом, немного путаясь во временах, но меня отлично понимают:
— Без паники. Они рассчитывали, что я проиграю в первом бою. Следующие претенденты будут обычными слабаками…
— А если ты ошибаешься? Что если будет еще один такой? Даже у нас нет сведений о…
— Не ошибаюсь. Сведения есть у меня. Я изучил весь перечень претендентов. Всеволод был единственным среди них непонятным звеном. Остальных я знаю если не лично, то от своих… людей.
Мужчина смотрит на меня, кладет руку на плечо, сильно сжимает:
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Во время соревнований запрещено менять претендентов. Макрегор был нашим запасным вариантом, но теперь он еле дышит из-за тебя. Поэтому, если тебя запинают четыре цыплёнка, не думай, что это конец… Ты все равно будешь представлять нас до конца соревнований — с переломанными костями и ранами. Мы тебя подлатаем и не дадим дисквалифицировать из-за телесных травм и ЗАСТАВИМ провести все бои. Все десять дней ты будешь представлять нас… И не проиграешь, ты понял? Не знаю, о чем думал Монтано, когда выставил кандидатуру напыщенного новичка на эти соревнования.
ЗАСТАВИМ? Интересно, как это они меня заставят… Если только не промоют мозги. А, вот оно что. Он, наверное, думает, что в худшем случае они прочистят мне мозги и сделают бездушным представителем в боях, не вытворяющим всякую фигню.
Мило улыбаюсь, говорю на ломаном английском:
— Не переживайте. Прежде чем это случится, я переломаю вам все пальцы.
Мужчина быстро моргает, но руку с моего плеча убирает.
— Что ты сказал?
Говорю четче:
— Прежде чем это случится, я переломаю им все кости. Простите, я только недавно начал изучать английский.
Интересно. Болтун в бакенбардах рассказал то, во что меня, почему-то, не посвящали. Получается, меня нельзя заменить на время соревнований ни на кого, кроме запасного Макгрегора, который сейчас еле на ногах стоит и таким инвалидом останется еще пару дней? Дисквалификация происходит только если меня изобьют до полусмерти? А насколько я знаю из истории таких соревнований, представителей кланов очень редко побеждают кандидаты. А уж запасного представителя еще реже. И если такое случается, то отбор в клан заканчивается с позорным объявлением, что «претенденты клана лишены дееспособности». Хм, выглядит как клановая Олимпиада, где вместо золотых медалей можно проиграть и получить позорную медаль из фекалий. Похоже, один представитель клана должен проводить все бои без перерыва на отдых не просто так — это уже его испытание.
Как я и думал, изнанка этих соревнований — демонстрация сил кланов. Вот только не друг на друге, а на простых смертных — беляках. На отличных лабораторных крысах, подставляющих пузики под лезвия скальпелей.
А еще… Монтано… Монтано… Значит, многие в Вальтах недовольны, тем что он поставил меня их претендентом? Интересно…
Мужчина уходит и начинает ожесточенную перепалку жюри, а я подзываю рефери, спрашиваю у него пару щепетильных вопросов о непубличных правилах соревнования. Не без труда узнаю всё что надо и начинаю интенсивно соображать, вдумчиво взвешивая на весах последствий разные варианты…
