— Что? Тлячев? — и посмотрев в сторону кладбища, все понял. — Черт, да он маньяк!
Денис вытер губы.
В этот момент мешок опрокинулся на пол, и из него хлынуло на пол содержимое… залив тут же пол густой кровью. Она доползла до края и стала стекать тугими каплями через порог кузова.
— Надо валить отсюда! — прокричал Юра, увидев это. Он чуть ли не подпрыгнул от ужаса. А потом, побежал за машину. Донесся звук рвотного позыва…
Денис распахнул дверь салона и в кабине зажегся свет:
— Принцесса, мы уходим, — сказал Денис, оглядываясь по сторонам.
— Что?
— Выходи, милая. Он может вернуться в любой момент. Только закрой глаза.
— Пап, мне страшно! Что происходит?
— Потом объясню. Выходи, пожалуйста.
Терещенко увидел, что в зажигании остались ключи.
— Хотя нет, сиди! — сказал он и крикнул сыну. — Залазь! Там ключи. Уедем на фургоне.
Захлопнув дверь в кузов, Денис прыгнул за руль и провернул зажигание. Движок стал чихать, и кажется не собирался запускаться.
— Черт! — выругался.
В салон запрыгнул сын. Вытер рукавом подбородок.
— Не заводится? — спросил Юра. А потом увидел Ивана в свете фар, и вытаращил глаза. — Он идет! Он идет!
Терещенко стал проворачивать зажигание.
— Закрой дверь! — крикнул Денис Юре и опустил кнопку двери.
Ивана принялся стучать в окно двери, дергать ручку и что-то бубнить. В какой-то момент он ударил в окно булыжником. Денис закричал от страха, дети вслед за ним. Каким-то чудом оно не разлетелось вдребезги, а покрылось паутиной из трещин. Но второго удара оно точно не выдержит…
Наконец двигатель запустился и Денис втопил газ в пол, развернул фургон так круто, что из-под колес полетела земля. Они помчались по опушке в сторону деревни. Денис посмотрел в зеркало, но там была лишь чернота.
Когда они выбрались на проселочную дорогу и въехали в деревню, Терещенко стал думать, что делать дальше. Теперь у них был автомобиль и вряд ли Иван заявить в полицию об угоне. И даже если заявить скоро всем будет не до этого. Проблема была в трупе настоящего Ивана Тлячева. Ехать с ним до самого Сочи нельзя. Мир еще не настолько погрузился в хаос. Попасться на каком-нибудь посту и загреметь на несколько дней за решетку до выявления всех обстоятельств, для Дениса и его детей было непозволительной роскошью. Время уходило, как сквозь пальцы.
Денис выехал на трассу и взял направление на Краснодар. Через него теперь было ближе добираться до Сочи. Он планировал съехать в поля на ближайшем съезде и под покровом темноты избавиться от Тлячева и от тушек кроликов. Можно это было сделать прямо здесь — остановиться на обочине и сбросить тело в кювет. Но на трассе еще проезжали авто и даже навстречу проехала ДПС.
Какое-то время Юра сидел в телефоне, а потом стал рыться в бардачке и достал дорожную карту. Подсвечивая себе экраном телефона, долго ее изучал. Терещенко покосился на сына и спросил:
— Что интересного нашел?
— Ищу Волгодонск.
— Зачем?
— Иван сказал, что там эвакуируют людей на атомную станцию.
— И что с того?
— Хочу туда поехать.
— Ты шутишь? Ты поверил этому маньяку?
— Черт, думал будет ближе, чем до Сочи.
— Подожди, подожди… Ответь мне. Ты ему поверил?
— Я нашел сайт этой АЭС. Иван Тлячев был ведущим физиком ядерщиком. Жил раньше в Армавире. Видимо они пересеклись где-то на заправке. А что если перед тем, как маньяк убил его, Тлячев все ему рассказал? Рассказал об эвакуации, семенах?
— Бред!
— Просто ты не хочешь признать, что я нашел еще один способ спасти нас.
— Даже если про станцию правда, я не за что вас туда не повезу. Вам надо к матери. В бункере будет куда безопаснее.
— И будем сидеть там, как крысы в ожидании смерти, — проворчал Юра.
Денис усмехнулся.
— Я же забыл, что Юра у нас супергерой! Какое ему дело до матери и сестры, надо мир спасать!
— Возрождать.
Аленка то и дело смотрела то на отца, то на Юру.
— Ладно, давай откровенно, — сказал Денис. — Допустим, ты на станции. Как будешь возрождать мир, если снаружи минус двести?
— Придумаем что-нибудь. Кризис всегда двигал технологии. Мы пойдем под землю. Создадим подземную цивилизации. Я всегда об этом мечтал. Может, под нами уже есть такая цивилизация? В книгах же о ней писали.
— Повзрослей наконец и смотри на жизнь реально! Идти на станцию будет самой большой глупостью в твоей жизни.
— А может, я и хочу сделать какую-нибудь глупость? Всю жизнь приходилось вести себя в принятых рамках — учись хорошо, чтобы стать инженером, с теми не гуляй, туда не ходи, это не делай. А я вообще, музыкантом всегда хотел стать. Быть свободным и делать, что захочу. Надоело делать так, как хотят другие! Разу уж нас ждет конец, так дай мне спокойно пойти к своей мечте.
Терещенко молчал. Он был не согласен с сыном. Денис прекрасно понимал, что в Юре играл подростковый максимализм и именно он был двигателем его идеи о возрождении цивилизации.
Юра вздохнул и посмотрел на отца.
— Дашь сигарету?
— В бардачке.
— И не дашь мне подзатыльник?
— Поздно тебя переучивать. Так что у тебя за мечта? Я так и не понял.
— Забей, — Юра отмахнулся, и чиркнув спичкой, закурил.
— Нет, правда. Мне интересно. Хочешь пойти на станцию?
Юра кивнул.
— А потом что? — спросил Денис.
— Начать цивилизацию с нуля. Может, я и был для этого избран. Ты не знаешь, но как-то гадалка нагадала мне, что меня ждет большое будущее. И я начну все с нуля. Еще сказала, что я был избран свыше для особой миссии. Тогда я не ничего не понял. Думал, что разводит меня. Думал, что «начать с нуля» означало этап новой жизни. Ну, первый курс и все дела. А теперь я понял. То, что маньяк рассказал про станцию именно при мне — это неспроста. Я чувствую, что должен попасть на станцию. Это мой путь.
Денис подумал, что гадалка была хорошим психологом. Любому пацану будет приятно слышать, что избранный.
— А ты не думал, что бункер и есть твой путь? Что среди сотен тысяч людей, которые скоро крякнут, именно тебе выпало попасть в него?
— Я просто чувствую, что мне туда не надо. Вместо меня ты пойдешь.
— Нет, дружок. Я тебя туда силой затолкаю. Считай меня после этого, кем хочешь. Но я спасу тебе жизнь.
Юра нервно затянулся:
— Тебе зачем это? В отца играешь?
— Я только недавно понял, какой дурак был. В общем, это мой долг. Отцовский что ли… Будут свои дети — поймешь.
— Нет, просто потому что ты эгоист. Скинешь нас и пойдешь в бордель отрываться.
Аленка хихикнула.
— Папа, а что такое бордель?
— Ну… место такое для мальчиков… отдых и все дела.
— А для девочек есть такое место?
— Для девочек? Наверное. Не знаю.
Посмотрев в зеркало, Денис увидел, что за ними ехала машина ДПС. Терещенко сразу напрягся.
— Вот, черт.
— Что? — спросил сын.
— За нами едут.
Юра посмотрел в зеркало. Спросил:
— И что делать?
— Не дергаемся. Едем спокойно. Если что мы фермеры. Везем кроликов заказчику.
— Не очень-то мы похожи на фермеров.
Терещенко сбавил скорость до шестидесяти километров в час. Встречных машин не было. Но полицейские даже не думали идти на обгон. Приклеились, как банный лист.
Вдруг они включили сирену. Два раза крякнули сигналом и что-то прокричали в громкоговоритель. Терещенко стал сбавлять скорость и съехал на обочину.
— Что ты делаешь? Не вздумай! — воскликнул Юра.
— Сиди тихо и не дергайся.
Полицейская машина приткнулась за ними. Потом из нее вышел инспектор и Денис стал открывать окно.
Глава 8
— Старш лейт Лантратов. Декументики.
— Я что-то нарушил?
— Спецоперация антитеррор «Анаконда».
Денис стал шарить по карманам штанов. Наконец, отыскал паспорт. В него были вложены права. Протянув их инспектору, сказал:
— Да брось ты старлей! Знаю я, как вы под эти спецоперации все, что угодно загоняете. Если серьезно, что произошло? Зеки сбежали?
