Никлас в этот момент перехватил мой взгляд, прочел в моих глазах догадку и вдруг понимающе и довольно улыбнулся. Еще больше став похожим на наглого и уверенного в себе кота.
Генерал Монтеклер, не оставив без внимания наш с магистром обмен понимающими взглядами, продолжил.
– Магистр Никлас прямо сейчас отбывает в Антверпен, где, по итогу моего отказа наложить на вас, курсант Рейнар, дисциплинарное взыскание, в представительстве гильдии составит официальную жалобу и отправит ее в Рим на рассмотрение. Вам предстоит долгое разбирательство: юристы Корпуса и Гильдии будут биться за каждую запятую, а апелляций перед вашим примирением предстоит не менее двух. Так что имейте в виду…
– Если доживем, – вдруг негромко произнес Никлас и обезоруживающе улыбнулся.
– Если доживете, – согласился с ним Монтеклер и продолжил: – Так что имейте в виду, Рейнар, на людях встречаясь с магистром можете демонстрировать ему крайнюю степень уважительного презрения действительного офицера к штабному эксперту.
После этих слов магистр Никлас вновь широко улыбнулся. Теперь он был без маски высокомерия чароплета-теоретика, и не скрывал свою сущность настоящего убийцы. И я уже прекрасно понимал, что отсутствие нашивок на его кителе совсем не говорит о том, что он не имеет боевого опыта.
– Отдел специальных операций? – посмотрел я на магистра.
– Специальная оперативная группа, – еще раз обезоруживающе улыбнулся чародей.
Да, это серьезно. Специальная оперативная группа – секретное подразделение Отдела специальных операций, члены которого при неудаче ни в коем случае не должны быть ассоциированы с имперской метрополией. Я даже в своей прошлой жизни ни с одним оперативником не встречался вживую. И это еще раз подтверждает игру по-крупному и в Ордене Хранителей, и в башнях Семиградья: если уж Отдел специальных операций, его тайная элита работает вместе с Корпусом, ставки в этой битве передела, или сохранения влияния, крайне высоки.
– Магистр Никлас будет в составе вашей группы во время операции «Дженнифер» отвечать за магическую мощь. После возвращения из Антверпена, а магистр вернется по плану не позднее завтрашнего утра, он вместе с вами будет принимать участие в тренировках. Мы выделим вашему отделению Третий закрытый полигон, где вы будете втайне от остального курса проводить дополнительный занятия с магистром.
Кивнули с Никласом мы одновременно.
– И у меня есть для вас еще одна новость, Рейнар. Не очень приятная, можно даже характеризовать ее как плохую, – повернулся генерал непосредственно ко мне. – Четверо бойцов вашего отделения награждены медалями «За храбрость», вы же представлены к ордену «За выдающуюся храбрость» третьей степени. Церемония вручения будет проходить через три недели в Семиградье, во время торжественного Бала Героев.
Новость была анонсирована как «плохая», так что к продолжению я был готов. Но все равно Монтеклер сумел меня удивить.
– Главным героем императорского бала, как вы уже догадываетесь, будет капитан Финнеган, которого представили к ордену Большого Красного креста.
«Большого креста?» – я промолчал, но мимику эмоций сдерживать не стал.
Большой Красный крест – орден, который вручают за заслуги в военное время на полях сражений с демонами. Понятно, что в вблизи границ Разлома действует военное положение, но Большой крест этому петуху? Это напрочь обесценивает орден как военную награду.
– Обычный Красный крест у него уже есть, – понял мое изумление Монтеклер. – Но я еще не изложил «плохую» новость.
Да что же тогда плохая новость?
– Финнегану на балу, кроме ордена, будет вручена Гражданская корона.
Меня от этой новости словно льдом обожгло. Гражданская корона, Corona civica или Дубовый венок. Вторая по значимости награда в Риме – выше только Лавровый венок Триумфа.
Гражданская корона гарантировала каждому удостоившемуся ее место в Сенате. И получается что Финнеган, едва не потеряв современный фрегат Флота из-за своей глупости и некомпетентности, еще при этом «спас» жизни индигетов, курсантов Корпуса, чем открыл себе дорогу в высший орган власти Запада.
Это уже даже не наглость. Это беспардонное и бесцеремонное хамство, самая настоящая борзость. Плевок в лицо мне, как индигету. Плевок в Корпус. Это не просто наглая борзость, это уверенность в собственной безнаказанности: «Да, мы охамели в край. И что?»
– Рейнар.
Только после того как генерал окликнул меня, я понял, что стою со сжатыми кулаками и думаю, как сделать так, чтобы и Финнеган долго не прожил, и рейд в Дракенсберг при этом не сорвался.
– О том, как не поддаться на провокации во время бала, вы также обсудите и спланируете вместе с магистром Никласом. В оперативную группу он перешел из группы политических операций, так что у него есть необходимый опыт противодействия самым изощренным провокациям, – произнес Монтеклер, игнорируя мою сдерживаемую ярость.
Магистр Никлас только сжатый кулак поднял, на котором чуть полыхнул отблеском силы перстень артефакторного меча. Подтверждая, что поможет мне не поддаться на провокации. Как поможет интересно – заклятие безмолвия наложит и в смирительную рубашку на бал замотает?
Я, впрочем, блеск силы от Никласа видел краем глаза, потому что смотрел на генерала. Тот выдержал мой взгляд, после чего пожал плечами:
– Вот такое плохое лето, – согласно кивнул Монтеклер, повторяя недавние слова фон Вайса. – Но это еще не все. Вам, именно вам, курсант Рейнар, предстоит принять непростое решение.
Генерал сделал паузу, устремив невидящий взгляд прозрачно-ледяных глаз сквозь меня.
– Ваше отделение. Венсан Кавендиш. Несса, она же Амелия Карина фон дер Биллен. Гаррет, он же Анджей Гайос и Дженнифер Агилар де Лариан. Они все, уже через три недели, будут присутствовать вместе с вами на Балу героев в Семиградье. Ваша задача – решить, кто именно из них вместе с вами отправиться дальше, в Дракенсберг.
Вот как прекрасно.
– Ваши люди, ваше решение, – пожал плечами Монтеклер. – Если хотите, я могу отдать приказ, но… ты ведь понимаешь, они после этого уже не будут полностью твоими людьми, – обратился он уже ко мне как к равному. Не как курсанту, а как к «моему почтенному предку», Доминику Веспасиану.
В знак понимания я просто чуть прикрыл веки.
– Курсант Рейнар, возвращайтесь в аудиторию и по окончании лекции доложите капитану Лассалю о полученном вами устном выговоре без занесения в личное дело. Не буду задерживать – лекция Корнелиана должна вот-вот закончиться, и вам после нее предстоит узнать много нового.
«Да куда больше-то?» – только и подумал я. Мне только что услышанного «нового» на неделю бессонных ночей хватит.
Генерал Монтеклер не прощаясь обернулся к окну, вновь устремив взгляд на вершины Варгрийского хребта. Кивнув магистру Никласу, я вышел из кабинета.
Пока шел по коридорам штаба, кулаки непроизвольно сжимались и разжимались. Страсть как хотелось кого-нибудь убить. Вернее, не кого-то, а одного господина в синем петушином плюмаже.
Но как это сделать и не сорвать рейд в Дракенсберг, я просто не представлял.
Пока не представлял.
В аудитории, когда я зашел, архивариус Корнелиан действительно уже завершал вводную лекцию об анатомии прорывов. Но, после того как он закончил и вернулся на свое место за стол комиссии, трибуну неожиданно занял капитан Лассаль.
– Господа курсанты, – постучал он уголком планшета по трибуне, акцентируя внимание. – Прежде чем магистр Гильдии начнет вашу первую лекцию об элементарных стихиях, у меня для вас есть важное объявление.
Лассаль, еще раз стукнув пару раз уголком планшета о трибуну, помолчал. Словно собираясь с мыслями… или с силами. Для того, чтобы сказать то, что собирался сказать.
– Пять месяцев назад, в первой декаде месяца Марса, в Бернгланде, в зоне ответственности Четвертого легиона Римско-Септиколийской Империи, в условно-безопасной зоне второй линии обороны Границы…
Лассаль говорил долго, растягивая словами фразу. Словно максимально оттягивал момент, когда нужно будет добраться до сути. Но, как он этого не хотел, до сути все же добрался:
