Не приободрил и не поддержал.
Он просто ушёл, а его удаляющаяся спина в чёрной мантии-тунике будто бросила мне напоследок: «Он тебе не нянька. Из-за тебя ему пришлось вернуться в это ненавистное ему место, а ты ещё чего-то ждёшь от него? Разбирайся сам!».
Ну что ж.
Сам так сам.
Я ещё раз задрал голову и посмотрел на башни. Во всех шести мне предстояло учиться и на каждой Линии обучения достичь определённых высот. И ведь никто в Стокняжье так ещё не делал, а мне придётся.
От одной мысли об этом вспотели ладони.
— Да не парься ты, — улыбнулся Мичи. — В низко-слабых группах учиться будет ненамного сложнее, чем у нас в Ютаке. Поверь моему опыту, я ведь далеко не отличник.
— Как жаль, что Мидори не взяли в Академию, — вздохнула Кика. — Но это не страшно. Профессора Андронникова когда-то тоже сюда не приняли, но это не помешало ему стать профессором.
— Он сам себя профессором назвал, да? — усмехнулся Мичи, оборачивая всё в шутку.
— А ты откуда знаешь? — серьёзно восхитилась Кика. — Читал его мемуары?
Мичи стукнул себя по лбу и отвернулся.
Тем временем к нам подошли трое мужчин.
Среди них был совсем молодой парень, возрастом чуть старше нас, с кудрями рыже-красных волос, в очках и с очень строгим выражением лица.
Он подошёл к Кике и представился Корнеем Буниным. Сказал, что проводит новую ученицу в Башню Мастеров Материй, в жилое отделение для студентов.
— Не удивляйся, если услышишь, что старшекурсники называют жилые комнаты Чердаком, — предупредил он. — Это потому, что жилые отделения находятся на самых верхних этажах каждой башни. Там есть выход на крышу. Говорят, занятный вид, но я не бывал. Так что отправляемся на Чердак Мастеров Материй. Надеюсь, у тебя нет страха высоты?
Кика мотнула головой и поспешила за рыжим парнем, порой оглядываясь на нас и улыбаясь во все зубы. Её радости не было предела, что почему-то разозлило Мичи.
— Наша толстушка вот-вот лопнет от счастья, а её и без того раздуло…
Его реплику прервал второй смотритель.
Здоровяк лет сорока с косой тёмных волос и хмурыми взглядом назвался Лучезаром Левсом.
Если бы Мичи сейчас не сдерживал шуточки, то обязательно поёрничал бы насчёт «лучезарного» имени смотрителя и его злобной рожи.
Он ничего не стал пояснять и уж тем более улыбаться.
Просто буркнул:
— Стражи Хегевара и Исима, за мной.
Затем развернулся, размашисто зашагав по широкой каменной дорожке в сторону аллеи с елями. Мичи и Горо переглянулись и отправились за смотрителем Башни Стражей.
Я посмотрел им вслед.
Жуткая ирония.
Они же чуть не поубивали друг друга в Ютаке. И как теперь эти двое будут уживаться на одном жилом Чердаке и на одной Линии обучения? Хорошо, хоть группы у них разные: у Мичи — средне-сильная, а у Горо — высоко-сильная.
Самый пожилой из смотрителей, дед с аккуратными бакенбардами, прилизанными седыми волосами и гладко выбритым подбородком, подошёл ко мне.
Он смерил меня взглядом на удивление ярких карих глаз и представился:
— Пётр Петрович Храмов. Да, я не маг, зато потомственный ординар, и горжусь этим. Магию не творю, но весьма искусно пользуюсь тем, что создали маги.
Сделав вескую паузу, он оттянул подол на тунике и показал, что у него на поясе висит небольшой меч в ножнах.
— Я слежу за расписанием студентов и порядком в Башне Витязей вот уже пятьдесят лет. И за все пятьдесят лет не было никаких нареканий. Надеюсь, с вашим появлением ничего не изменится.
Это прозвучало так, будто меня уже в чём-то подозревали.
— А вы, стало быть, Витязь Волков? — продолжил смотритель Храмов, пряча оружие под туникой. — Учитель Галей попросил быть с вами построже, а я всегда рад исполнить просьбу такого великого Витязя, как Фуми Галей. А теперь пройдёмте.
Дед развернулся и бодро зашагал вдоль аллеи.
Я догнал его и пошёл рядом, косясь то на его бакенбарды, то на башни на холме, то на высоченные деревья.
— Сразу оговорю основные моменты, — продолжил Храмов, не сбавляя шага, а даже ускоряясь. — Как вы уже знаете, учёба длится четыре года, вплоть до достижения студентом двадцати лет. Но первые экзамены очень важны. Они определят, останетесь ли вы здесь или будете отчислены без права восстановления. Сегодня десятый день осеннего сезона, а это значит, что у вас есть полгода на подготовку. Перед празднованием Дня Бартла и зимними каникулами начнутся экзамены. И если вы провалите испытание хотя бы по одной из шести Линий, то вас отчислят. Но я буду следить за распорядком вашего дня так, чтобы вы везде успевали. Никаких поблажек.
Тут он снова сделал паузу.
Видимо, чтобы дать мне прочувствовать всю тяжесть ответственности.
Да я и не ждал от него поблажек. «Поблажки» и «смотритель Храмов» были явно далеки друг от друга.
— Насчёт Дня Бартла, смотритель… — начал я, но тот сразу перебил меня.
— А что не так? День зимнего солнцестояния вы будете праздновать именно здесь. Никаких поблажек. А в этом году День Бартла — особенный, сами ведь понимаете. Это будет великий день для всех наземных магов.
По его мнению, я должен был всё понимать, но я вообще ничего не понял.
Одно стало ясно, что в середине зимы, перед неким Днём Бартла, пройдут экзамены, где мне предстоит показать всё, чему я научился за полгода.
Смотритель Храмов внезапно остановился посередине аллеи и указал узловатым пальцем на первую из трёх высоких статуй перед главной башней Академии.
— Мы почитаем, конечно же, всех мировых богов, но великий Бартл, бог бури и правосудия, является покровителем Стокняжья, поэтому празднования в Измаиле будут грандиозными.
Похоже, он любил тему богов, потому что с большой любовью оглядел все три изваяния.
Я тоже остановился и глянул на бронзового бога Бартла.
Это был крепкий бородач в доспехе. Он держал оружие одной рукой, поставив его остриём на землю, прямо у ног в латных сапогах. Клинок Бартла искрился молниями. Не бронзовыми, а настоящими. Разряд магии беспрестанно бился по клинку меча, а грозное лицо бога было обращено на восток, к восходящему солнцу.
Рядом со статуей Бартла стояло ещё две статуи, обе изображали богинь.
Первая — обнажённая девушка с волосами до земли. Ростом она не уступала Бартлу, но опиралась на два больших трезубца, потому что вместо ног имела осьминожьи щупальца.
— Великая Матамару, Мать Морей, — не удержался от лекции Храмов, видя, что я с интересом разглядываю изваяние. — Покровительница морских магов островной империи Каталина.
Я перевёл взгляд на другую статую и, даже будучи плохо знакомым с миром Восьми Империй, сразу же догадался, что это за богиня. За спиной — крылья, в руках — что-то вроде лютни, а на голове — диадема из перьев.
— Великая богиня неба Ковентина, — обозначил смотритель. — Покровительница воздушных магов двух империй. Фатору и Пустынь Нахо.
Мой взгляд упал на пьедестал рядом с богиней Ковентиной. Он был пуст, но там тоже должно было стоять какое-то изваяние.
— Это напоминание о нашей ненависти, — сказал Храмов и продолжил путь вдоль аллеи. — Статую снесли, но постамент оставили. Это памятник пустоте.
— А какой бог там был? — спросил я, догоняя его.
— Пораскинь мозгами, студент.
Долго думать не пришлось — разгадка лежала на поверхности. Кого тут упоминают, когда всё паршиво? Вариант был только один.
— Там был когда-то бог Сидх, верно?
— А кто ж ещё, — бросил смотритель. — Его тоже называли великим. Бог мрака и подземной силы. Покровитель Котлованных Земель, подземных магов и древнего города Атифа… но многое изменилось с тех пор.
Смотритель замолчал, заметно помрачнев.
Мы наконец дошли до конца аллеи, свернули на дорожку вправо и остановились у широкой лестницы, ведущей к Башне Витязей.
Не сговариваясь, я и смотритель вместе взошли на первую ступень лестницы и сразу же оказались на самом верху, перед огромными воротами — входом в башню.
