Почему рвал? Да потому, что операция «Невод», ради которой мы прыгнули к Дейр’Лос’Эри, была чистой воды авантюрой! Ибо отправлять парней из Отсева на поверхность планеты иной цивилизации было слишком рано: четыре месяца тренировок не могли дать им навыков, необходимых для выживания в мире, в котором иным было абсолютно все. От менталитета и до архитектуры!
Увы, мое мнение интересовало разве что Иришку — и начальство, планировавшее рейд, и «яйцеголовые» Родригеса, и аналитики штаба ВС Лагоса в один голос твердили, что операция «Невод» спланирована просто идеально. И что риска для второй очереди «Проекта-С»[74] нет.
«Психоматрицы доноров, наложенные на сознание метаморфов, контролируют большую часть как условных, так и безусловных рефлексов… — утверждали они. — Кроме того, возможность постоянного мониторинга текущей ситуации сотрудниками аналитического отдела позволяет с уверенностью утверждать, что на любое действие со стороны Циклопов последует адекватная реакция…»
На чем зиждилась эта уверенность, я понимать отказывался. Напрочь. Ибо и эта самая психоматрица, и мониторинг через бэкашку были только частью того, что требовалось любому сотруднику ОСО[75], действующему на вражеской территории. Те же самые Саша Тишкин, Женя Костин и Аслан Козаев, уже больше полугода живущие в секторе клана Шер’Нар, до попадания в «Проект-С» были далеко не худшими представителями «четверки»[76]. То есть много лет работали, скажем так, по «смежной» специальности. В отличие от них четверка бойцов ДШГ, которых мы высадили на обломки крейсера, попала в тела Циклопов из Отсева. То есть багаж имеющихся у них знаний не превышал того, который давался выпускнику военного училища.
Сразу после всплытия я попробовал подключиться к бэкашке Влада Агалакова. И сразу же обломался: канал связи оказался занят вызовом с более высоким уровнем приоритета. Выждав минуты полторы и повторив вызов, я мысленно обозвал себя придурком и попробовал отследить входящий сигнал.
Получилось. Причем без особых проблем. Оказалось, что на бэкашке Агалакова «сидел» аналитический отдел штаба ВС Лагоса. Вспомнив, что бойцов группы «ведут» в режиме онлайн, я обозвал себя еще раз и отключился. А в этот момент в мой персональный канал влезла Иришка и поинтересовалась моими «успехами».
— Доступ к ним заблокирован. Наглухо… Парни общаются с «яйцеголовыми»…
— А через черный ход не пробовал? — поинтересовалась Орлова.
— Что ты имеешь в виду?
Ира хмыкнула, обозвала меня «донельзя примитивным созданием, так и не научившимся пользоваться своими возможностями», а потом, сжалившись, несколькими короткими фразами объяснила мне алгоритм доступа к вожделенной телеметрии.
— И не забудь разблокировать шлюз, вывесить экран локалки и уступить мне свое кресло, — с усмешкой добавила она в самом конце монолога. — Автор идеи должен смотреть картинку в максимально комфортных условиях.
Автоматически выполнив первые два пункта ее требований, я кинул взгляд на тактический экран и… схватился за голову: кроме корвета Иришки, к моей машине летело еще шесть бортов! То есть все Демоны первой очереди, отправившиеся в этот рейд. Что для весьма небольшой рубки было явным перебором.
— Боюсь, тебе придется довольствоваться моими коленями, — вздохнул я, отключился от ПКМ Орловой и связался с Харитоновым.
Выслушав доклад о завершении первой части операции и аргументы, подсказанные Иришкой, Владимир Семенович насмешливо поинтересовался:
— Волков, а что так поздно? Согласно аналитической модели, ты должен был связаться со мной еще минуту и тридцать шесть секунд тому назад!
— Н-не понял, сэр?
— Хорошо известный тебе подполковник Забродин уверял меня, что требование дать тебе возможность подключиться к телеметрии капитана Агалакова прозвучит не позже, чем через четыре минуты после вашего всплытия!
Я ненадолго завис. А потом, решив, что умирать — так с музыкой, нагло заявил:
— Пытался хакнуть канал, сэр! Вы же понимаете, что я должен быть в курсе того, что там происходит. Подчиненные — мои, так что если что-то пойдет не так…
— …то ты и твои безбашенные друзья немедленно прыгнете к Дейр’Лос’Эри и разнесете планету к чертовой матери… — ехидно закончил генерал.
— Да, сэр! Именно так! — отчеканил я.
— Нисколько в этом не сомневаюсь. Кстати, у тебя проблемы с памятью: после ухода в «Проект-С» капитан Агалаков и его парни вышли из твоего подчинения…
Отступать я не привык, поэтому возмутился:
— Бывших Демонов не бывает, сэр! Все они…
— …будут вечно жить в твоей душе… — хохотнул Владимир Семенович, потом сделал небольшую паузу и… сокрушенно вздохнул: — Как сказал Павел Забродин, ссориться с Демонами — идиотизм. Поэтому я, так и быть, сдамся.
Я мысленно пообещал себе устроить Пашке двадцать четыре часа строгого расстрела, а потом сообразил, что расщедрившееся начальство жаждет услышать мою благодарность.
— Спасибо, сэр!
— Пожалуйста! Кстати, хотел тебя порадовать: на Лагосе вас ждет приятный сюр… — Генерал прервался на полуслове и «виновато» вздохнул: — Ладно, тебе сейчас, наверное, не до этого! Подключайся к бэкашке Агалакова и смотри. А о них поговорим как-нибудь потом.
Фразу о приятных сюрпризах, ожидающих меня на Лагосе, я выбросил из головы сразу же, как отключился от ПКМа Харитонова: корвет легонько качнуло, и мне пришлось подрабатывать эволюционниками, чтобы погасить момент вращения.
— Дорогой! Ты по мне соску… Та-а-ак!!! А почему ты все еще в кресле?
— Восемь тел в одной рубке — это перебор!
— В этой рубке будет одно тело… и одно тельце! Кстати, весьма симпатичное! А остальные… тушки… будут смотреть трансляцию в своих корытах. Если я соизволю включить свою бэкашку! Вопросы?
— Никак нет! — отрапортовал я, разблокировал фиксаторы скафандра, оттолкнулся от кресла и поплыл к ближайшей стене.
Иришка поймала меня за ногу, развернула шлемом к себе и возмущенно взрыкнула:
— Куда собрался? А нежно прижать меня к груди, чмокнуть в щечку, шепнуть что-нибудь ласковое? Или… я тебе надоела?!
— Поцелуй в вакууме — это круто… Впрочем, ради тебя я готов на все! — Я демонстративно потянулся к шлему… и тут же схлопотал по рукам.
— Я тебе дам «на все»!!!
Чтобы спастись от дальнейшей экзекуции, я в темпе вальса развернул экран локалки и кинул на нее изображение с оптических датчиков Владислава…
Мелькание темно-синих и фиолетовых потолочных панелей действовало нам на нервы чуть больше двадцати секунд. А потом в поле зрения Агалакова возникла какая-то устрашающего вида хрень, топорщащаяся всевозможными железяками.
