— Долго делал?
— Неделю где-то, — Нейл убрал нож в ножны.
— А чем жил?
Одиночка пожал плечами.
— Выходил ночью, пока акулы спят, и бил рыбу острогой. Там полоска вокруг берега. Метров пять шириной. Если быстро выскочить ночью и не заходить дальше, то можно успеть набить рыбы, пока акулы не всполошатся.
— Тогда так, — Гарт помолчал. — Что у тебя с твоей девочкой? Ходить может?
— Нет, — Нейл покачал головой. — Акула пропорола ей ногу три дня назад. Еле отбились. Хорошо, хоть зверюга совсем маленькая была, иначе хана. А сейчас воспаление началось…
— Росс! — Гарт обернулся в сторону приятеля. — Бери машину, и езжайте к нему домой. Забирайте все, что нужно, и сюда. Подругу его сразу к сестре в лазарет, а Нейла на совещание. Ну, ты в курсе.
Предупредив Арну о том, что у нее в лазарете будет новая пациентка, Гарт, за неимением транспорта, пешком прогулялся до базы, где под одобрительным взглядом вывалил на стол начальника почти два килограмма золотых украшений. Договорились на открытый кредит в магазине и дополнительные поставки витаминизированного продовольствия.
Услышав про витаминные добавки, майор задумчиво шевельнул бровью, но ничего не сказал, а лишь сделал пометку в планшете.
От майора Гарт зашел к доку и попросил парочку одноразовых скальпелей.
— Хочешь попробовать вырезать биочип? — хмуро спросил доктор. — А почему меня не попросил?
— Потому, что это значит подставить вас. Пусть и без гарантии, но кроме вас нами заниматься совсем некому. Так что я предпочту рискнуть.
— Ладно. Раз уж вас так припекло… — доктор на секунду задумался. — Как будешь останавливать кровь?
— Так поверхностный разрез же? Сделаю тарваин подкожно и пока будет рассасываться достану эту чертову пилюлю.
— А откуда у тебя тарваин?
— Аптечку из штурмовика дернул, — улыбнулся Гарт. — Там даже агатон есть.
— Молодец, — док удивленно покачал головой. — Как успел только…
— Я же сын десантника, док. У меня ощущение, что вся моя жизнь прошла бодрой рысью.
— Держи тогда, — док бросил на стол упаковку с одноразовыми лезвиями для скальпеля и ручку-зажим. — Вообще, резал когда-нибудь?
— У отца вырезал осколок кости на охоте. Потом как-то у приятеля доставал обломок ножа из руки.
— Вот тебе еще зажим и пинцет, чтобы в ране руками не ковыряться, и кассин в таблетках. Как пользоваться, знаешь?
— Две таблетки на литр воды, — бодро отбарабанил по памяти Гарт, — применять для поверхностного обеззараживания ран и обработки рук перед операцией.
— Хорошо, — док кивнул. — Если вдруг не угробишь пациента, я сильно буду удивлен. Хотя, вам по-любому крышка.
— Док, а расскажите об этой чуме, — попросил Гарт. — А то я никак картинку не сложу. Ерунда выходит какая-то.
— О чуме, говоришь? — док вытащил пробку из литровой посудины и тренированным движением налил в мензурку сто грамм прозрачной словно стекло жидкости. Затем долго смотрел на мензурку и точно так же, как наливал, недрогнувшей рукой выплеснул спирт в раковину.
— Я тогда служил в четвертом полку третьей бригады…
— «Черепа»?
— Они самые, — доктор кивнул. — Были у системы одни из первых. Тогда поступил приказ сбивать все, что летело от планеты, без предупреждения. Давал седар стрелкам непрерывно. Они, знаешь, на второй день хохотали словно психи. Хотя… На вторые-то сутки под такой наркотой… Нажимали на гашетки и смеялись до икоты. Ты думаешь, откуда здесь столько кораблей? На Хиссаме, это остров, где сейчас взрослая тюрьма, этих жестянок втрое, если не вчетверо. Основное количество, конечно, даже не взлетело. Потом пришли корабли Санитарной Службы и затерли все под ноль.
— А чума?
— А что чума? — доктор вздохнул. — Говорят, когда до императора дошли кадры того, что здесь творилось, он был в таком ужасе, что приказал, чтобы ни один живой организм не мог покинуть планету. После прохода Санитаров здесь ничего не осталось. Все. Живые, мертвые, здоровые и больные, все в серую пыль. Вернее, сначала в лужу грязи, а потом уже в пыль.
— Так это после Санитаров все поумирали?
— А ты думал, это чума? — доктор рассмеялся. — Да зачем эпидемия, когда есть такой император? Он просто перессался так, что потребовал полной зачистки и тотального карантина на вечные времена. Но выжившие наверняка есть. Бункера глубинного залегания, те что не обрабатывали специально, шахты, полярные поселки… Это потом уже болезнь объявили «Белой Чумой» и расписали так, словно она проникает даже под скафандр. И требования по безопасности тоже с тех времен. Охранник не может выйти в город, но и заключенный не может ходить по Базе. Иначе здесь бы даже кирпича не осталось. Тут, кстати, даже парочка вполне рабочих машин может оказаться.
— Да видел уже, — Гарт поморщился.
— Даже не пробуй! — док погрозил Гарту пустой мензуркой. — Все, что выше трех — четырех километров, просто сбивают с орбиты. Там станции — автоматы. Их не подмажешь. Неправильный код — и привет родным.
— А какие станции?
— На ресурс надеешься? — доктор хмыкнул. — Ну-ну. «Аранг-сто десять» не хочешь? Их даже на твоих правнуков хватит. Хотя… — док задумчиво посмотрел на Гарта. — Ты же с Сарда? Тогда только на внуков.
Когда Гарт вернулся, в обеденном зале ресторана, превращенном в зал для совещаний, уже собралось около двух сотен человек. Приодетые из гардеробов отеля, девушки разительно контрастировали с плохо одетыми парнями, которые, обалдев от неожиданно открывшийся красоты девочек, постоянно крутили головами.
Гарт прошел вперед и, за неимением трибуны, уселся на стол.
— Меня всем видно?
— Да… — разноголосый гул заполнил зал.
— Отлично. Тогда давайте знакомиться, — юноша чуть поклонился. — Меня зовут Гарт, я начальник этой колонии. Демократии здесь нет, и никогда не будет. Что я скажу, то все и делают. Скажу лечь, вы ложитесь, скажу встать — стоите, скажу сдохнуть, вы умираете. Если кому не нравится это положение, милости прошу идти на хер. Те, кто живут в доме — единая семья. Все ссоры решать полюбовно. Если не выходит, жалуйтесь или мне, или Сатте. Ее, вроде, представлять не надо. За все правонарушения, кроме предательства, наказание одно. Изгнание из колонии.
— А предательство?
— Буду убивать своими руками, — спокойно пообещал Гарт, качая ногами в высоких десантных сапогах. — Поэтому постарайтесь не давать мне повода. Так. Поскольку с уголовным кодексом ясно, перейдем к следующим пунктам программы.
