— Да, господин.
Синф следил, как тот развернулся на каблуках и вышел.
Он снова вернулся к работе — рапорту, что он писал герцогу. В течение 24 часов по графику в прыжковую точку прибудет быстрый курьер, рапорт Синфа будет получен Герцогом и прежде чем пройдет еще один местный год на Треллван явится герцог со своей армадой.
Синф знал, что его светлость герцог Рикол, известный по всем Государствам-Наследникам как Красный Охотник, сгорал от нетерпения начать исполнение следующей фазы игры.
Над горой Гайел и нависающей усеченной пирамидой Замка поднимался ряд зазубренных, скалистых пиков, часть неровной горной гряды, окружающей Треллван по экватору. Крайсандерские горы были грубые и пологие, сформировавшиеся под непрерывным гравитационным влиянием треллванского, очень близкого солнца, продолжавшему морщить и плющить эти выпирающие пласты скал, то и дело буквально выворачивая их наизнанку потоками лавы. Многие пики вдоль 35000-километровой гряды были чрезвычайно активными вулканами, и легкие подземные толчки считались повседневным явлением.
Хотя большая часть Треллвана выглядела бесплодной, среди экваториальных гор прикорнули два маленьких змеевидных соленых моря. Колонии людей обосновались в относительно плодородных областях, в полосе шириной в несколько сот километров, тянувшейся между этими двумя солеными лужами. Медленный прилив, вызываемый красным Треллом раз в пятнадцать стандартных дней, был достаточно высок, поэтому в прибрежных районах никто не жил. К тому же высокая концентрация серы и сероводорода в этих мертвых водах отравляла воздух на несколько километров в округе. Впрочем, большая часть энергии для поливов поступала от приливных генераторных станций, раскиданных вдоль скверно пахнущих берегов морей.
Периастерон знаменовал начало и конец каждого 45-дневного года. В это время Треллван, в своей слегка искривленной орбите вокруг звезды, подходил едва ли не вплотную к Треллу. В периастерон, называемый Дальним Прохождением, солнце находилось над другим боком планеты в середине каждой Второй Ночи. Тогда с дневной стороны на Саргад налетал мягкий шторм, и постепенное повышение температуры означало наступление коротких периодов — весны, лета, осени.
В периастерон, окрещенный Близким Прохождением, солнце стояло над Нерджем, Черной пустыней, в 2000 километров к западу от города, и он кардинально отличался от своего «близнеца». Трелл был в небе в это время, прямо поесередине перводня по долготе Саргада. В это время температура воздуха зашкаливала столбики термометров, а под палящим солнцем с поверхности морей стремительно испарялась вода. Тучи скапливались в небе так быстро, что этот процесс можно было проследить воочию. Когда огромные массы горячего, влажного воздуха устремлялись от поверхности планеты в холодную стратосферу, они запускали с сухих плоскогорий востока песчаные бури, завывавшие над Саргадом.
Затем наступал сезон дождей, неистовых, грохочущих дождей, превращавшие пустыни в океаны грязи и затоплявшие улицы Саргада. Медленное вращение планеты продолжалось, и Саргад постепенно погружался в беспросветную ночь. Всю эту долгую ночь шторм не стихал, в то время как температура воздуха неуклонно падала.
В середине первоночи, пять или шесть стандартных дней спустя, в горах шли снегопады. Большая часть влаги возвращалась на землю в виде снега, устилавшего горы и ледяные равнины далеко на севере и юге. Экваториальная пустыня вокруг Саргада промерзала насквозь, когда температура падала до 50 градусов ниже нуля, а высоко в горах разрастались недолговечные ледники.
Между зубчатыми горными вершинами тяжелым покрывалом лежал снег. В некоторых местах сейсмические, толчки, постоянное действие снега, мороза, жары и талых потоков раскалывали горы, обнажая древние, запрятанные склепы, пещеры, истоки рек, текущих в море. Горячее минеральные источники, бьющие в пещерах, вскрывали расселины под сверкающими крышами льда. Внутри этих расселин ровным эхом возникала капель, в результате чего нагромождались фантастические, кинжаловидные сталактиты.
Дальнее Прохождение выпадало на середину второночи. Тогда случались бури, в основном песчаные и пылевые, рожденные теплыми ветрами с противоположного полушария, и температура начинала подниматься. Вскоре температура уже превышала точку замерзания воды и по-прежнему карабкалась вверх. Начинали таять целые горы быстро накопленного льда и слежавшегося снега.
Местами таяние носило катастрофический характер.
Грохочущее Ущелье, расположенное в горах, к северу от Саргада, было самой глубокой и самой большой расселиной на планете. Во время холодных периодов оно полностью затягивалось коркой льда в сотни метров толщиной. Талая вода превращалась в ледяной водопад. Белая река каскадами низвергалась по разветвляющимся каналам, проеденным во льду и скале, в глубокое горное озеро, от которого поднималась туча брызг. Во время потепления эти брызги висели над У-образным Ущельем, и грохот вод можно было слышать в городе, несмотря на непрекращающиеся выкрики уличных зазывал.
Грейсон обнаружил Ущелье вскоре после прибытия «Коммандос Карлайла» на Треллван. Оно стало для него убежищем и от острого языка Кая Гриффита, и от переполненных солдатами казарм. По временам он скрывался там даже от мягкого, но осуждающего взгляда своего отца. Однажды, несколько местных лет назад, он приводил туда Мару, чтобы развлечься. Он надеялся, что она будет потрясена красотой Ущелья так же, как и он, но Грейсона сильно разочаровало равнодушие девушки. Она сказала, что вход в расселину слишком шумный, воздух чересчур влажный, а вылизанная водой скала слишком холодная и твердая. После того эпизода он не появлялся там несколько местных дней, но даже Мара не могла надолго испортить чарующего впечатления от Ущелья. И в последующие дни Грейсон много раз приходил сюда полюбоваться природой.
Сейчас ему нужно было побывать в Ущелье. Всего за несколько минут Грейсон нашел скиммер ополчения, припаркованный у края тротуара. Он не чувствовал угрызений совести по поводу присвоения машины. В конце концов, она была одной из легких машин, подаренных «Коммандос» местному ополчению вскоре после прибытия гарнизона. Ее переписали на аборигенов в результате соглашения между Треллваном и правительством Содружества о обучении ополчения и помощи. После всего, что Грейсон пережил за последние часы, он полагал, что треллы у него в долгу и не обидятся за эту небольшую кражу. Завихрив тучу пыли, скиммер вывез его из Саргада и понес по орошаемым полям на север от города.
Там произрастала чахлая растительность, выпачканная треллванским аналогом хлорофилла на сернисто-медной основе в темно-голубой цвет. Вода доставлялась с гор на севере по единственной широкой и проржавевшей трубе и орошала по очереди голубые лоскуты полей в пустыне за пределами города. Но люди не могли употреблять в пищу собственную продукцию растительного происхождения, поэтому выращивали импортированные зерновые культуры и овощи внутри агропулов, где поддерживался оптимальный температурный и световой режим. Местная промышленность, привычная к треллванскому циклическому климату, поставляла специи (безопасные, если поглощать их в небольших количествах) и кустарниковое каменное дерево, являвшиеся основными предметами торговли с другими мирами.
