«Всех?» – недоверчиво переспросил Стас.
– Как можно больше!
«Но зачем? – продолжал Стас. – Ведь можно просто отогнать! Они же пугливы как… как коровы.»
«Точно, – вмешался его братец. – Врубим ревуна. Они и рассосутся!»
– Приказы не обсуждаются, а выполняются! – отрезал ведущий.
«Кабы не заложили Рюгу, – обеспокоено подумал Белов. – У Женьки хватит ума самостоятельно связаться с базой. Чем бы их отвлечь?…»
Йог посмотрел на зеленый кругляш эхоскрина и едва не завопил от радости.
– Ведомые внимание! – торопливо проговорил он. – Цель справа по курсу. Расстояние два с половиной кабельтовых. Глубина триста метров. Приготовиться к погружению!
Старый самец чутко вслушивался в океан. Распустив диковиным цветком шестнадцать своих щупалец, он ловил туго натянутой между ними перепонкой малейшие колебания водной толщи. Отдаленные подводные землетрясения, зарождающиеся тайфуны, оторвавшийся от ледового щита на юге айсберг, не волновали Великого Старца – опасность, которую несли эти стихии была слишком привычной и вполне предсказуемой. Иное дело хищники, обладавшие развитым интеллектом. На их стороне были не только скорость и разнообразные орудия убийства, но и способность менять стартегию преследования и тактику нападения, если прежние себя не оправдывали.
Однако и хищники были не столь опасны, как существа, появившиеся совсем недавно. Великий Старец еще помнил времена вечной ночи, царившей в океане. Почти исчезнувший ныне большой лед, тогда покрывал всю жидкую вселенную несокрушимым панцирем. Единственными источниками благодатного тепла служили лавовые реки, струившиеся в вулканических долинах. На берегах этих рек обильно произрастала всяческая живность, а также главное лакомство в рационе сородичей Старца – водоросль-гигант.
Посередине жизни старого самца ледовый панцирь расстаял, сохранившись лишь далеко на юге и чуть ближе – на севере. Тепло вдруг заструилось сверху, как будто там зародилась колоссальная лавовая река и окутала собою весь мир. Но неожиданее всего оказалось появление новых источников света, прежде существовавших только внизу. Великому Старцу страшно было даже представить, сколь огромны источавшие этот свет твари, ведь излучение их уничтожило вечную ночь без остатка. И вот тогда-то и появились новые существа, быстрые и проворные, они почти не излучали света, а если и светились, то как мертвые. Старый самец так их для себя и обозначил – Пришлые мертвецы.
В отличие от молодняка, Великий Старец не кинулся сразу на дармовое угощение, ибо по собственному богатому опыту знал, что бесплатные водоросли бывают только в ловушках. Тем более, что возле этого угощения часто оказывались Пришлые, недвусмысленно претендуя на свою долю в урожае. Сородичи Старца могли бы смирится с их присутствием, если бы Мертвецы не умели убивать – быстро и беспощадно. И вот сегодня – Великий Старец ощущал это как никогда остро – Пришлые, появившиеся в окрестностях дармовщинки, готовы были сражаться за нее до последней капли крови.
Противника, разумеется…
Они надвигались с юга – один впереди, а двое по сторонам и немного сзади. Самец почувствовал, что должен предупредить сородичей, слишком увлеченных пожиранием лакомства. Повернувшись к приближающимся Мертвецам хвостом, Великий старец исторг серию коротких вспышек. Волны его тревоги разбежались окрест, равнодушно отразившись от подводной гряды, теплых, полных жизни тел сородичей и многочисленных обитателей придонного слоя, и даже от жестких и холодных туловищ Пришлых. Но никто из тех, кому предназначалось его предупреждение, не откликнулся. Вероятно, молодые особи сочли, что старый самец просто перестраховывается.
Маразматик…
Великому Старцу не осталось ничего другого, кроме как принять бой. Согласно «дуэльному кодексу», он предупредил противника о нападении, но в ответ получил лишь несколько разрозненных и совершенно бессмысленных вспышек. А чего он ожидал? Ведь Мертвецы не умеют разговаривать. Сочтя формальности завершенными, старый самец ринулся навстречу тому из Пришлых, который оказался ближе.
Мертвец двигался так мощно и быстро, что усыпанные крючьями щупальца Старца не смогли его даже притормозить. Пришлый увлек старого самца за собой, словно уже дохлого. Но Великий Старец не собирался сдаваться. Подтянувшись на щупальцах, он припал клювастым ртом к нелепому выступу на спине Мертвеца. Клювы бессильно скребли толстую кожу противника, не оставляя на ней даже царапины. Тогда старый самец решил сменить тактику. Отпустив Пришлого, он быстро, насколько позволял возраст, развернулся к нему хвостом, и нанес несколько убийственных ударов.
Вернее, Старец думал, что – убийственных. Ведь прежний опыт подсказывал ему, что соприкосновение режущей кромки его хвоста с кожным покровом любого обитателя океана, будь это даже панцири неповоротливых пожирателей падали, никогда не покидавших абиссальных равнин, чревато опаснейшими ранами. Но Пришлые Мертвецы, видимо, были сделаны из другого теста.
Оставшись невридимым, противник атаковал сам. Великий Старец даже не смог понять, что собственно произошло. Кроме спинной выпуклости, на коротком и толстом тулове Мертвеца не было никаких отростков, а передвигались Пришлые при помощи с силой выбрасываемой назад нагретой воды, в точности, как мелкие стайные хищники. Чем Мертвецы наносили свои смертоносные удары, для старого самца так и осталось загадкой. Он только успел почувствовать, как множество льдистых клыков вонзились ему в основания щупалец, разорвали чуткую перепонку, проломили два клюва из четырех, ослепили и оглушили.
Старый самец был еще жив, когда Пришлые мертвецы напали на безмятежных его сородичей, хотя уже и не мог видеть вспышек боли и ужаса, и слышать предсмертные конвульсии, безразлично разносимые колеблющейся толщей воды. Навеки возвращаясь в материнскую клоаку океана, Великий Старец – трехсотлетний вожак стада кальмаролотов – не знал, что вместе с ним смерть похищает и старую добрую Европу Ледовую, о которой теперь некому будет вспоминать.
Глава пятая
Кораблю – взлет!
Господи, какое счастье, что на «Селентиуме» был глюонный реактор, а не термоядерный! От взрыва термоядерного случилось бы такое лунотрясение, что наверняка снесло бы центральную кратерную горку. И космодром вместе с кораблем и всеми нами завалило бы лавиной базальтовых обломков. А может быть, и нет… Все-таки реактор не бомба… Познания мои в этой сфере крайне скудны. Я вообще не представляю, как мог взорваться глюонный реактор. Тем не менее, взрыв случился… И глюонный разряд – нечто, образовавшееся из переставшего быть веществом вещества, испарило «Селентиум» мгновенно и целиком. Вместе с барами, смотровыми площадками, парком… и туристами.
