острый из попавшихся камней и чиркнул себе по предплечью, оставив глубокую царапину.
— Что ты делаешь? — испуганно спросила Мина.
— Мы сразу новое средство на раненом пробуем. Нужно было сначала на здоровых протестировать, а то, как бы нам его не добить, — сказал Марк.
После чего он взял грибок, растёр его в одной руке и стал втирать в свою рану.
— Ну как? — спросила Марго, которая на время эксперимента приостановила свои манипуляции с Эриком.
— Щиплет слегка, — сказал Марк, — во, а сейчас жжение начинается. Но не очень сильное. С другой стороны, у меня всего одна царапина. Ему-то, наверное, хуже. Но ощущения не резкие, приглушённые. Хорошо бы, чтобы он пока в себя не приходил, чтобы терпеть это не пришлось.
— Так мне продолжать? — спросила Марго.
Марк задумчиво посмотрел на свою руку.
— Продолжай! — сказал он, — всё равно есть какое-то чувство, что это лечит. Не знаю, как объяснить. Даже присутствующий дискомфорт, он не жестокий, если можно так сказать.
Марго вернулась к своему занятию, но теперь стала делать это ещё более медленно и бережно.
Пока они колдовали над Эриком, Пётр прошёлся и собрал все палки, которые они побросали кто где, когда началась заварушка. Он сложил их в кучу и встал, задумчиво на неё глядя.
— Что думаешь? — спросила Фила.
— Думаю, как нам из всего этого сделать носилки, — сказал Пётр, — верёвок-то нет. Было бы хоть пару метров, вопросов бы вообще не было.
— Думаю, никто не будет возражать, что мы пойдём назад, — сказала Фила с надеждой.
— Естественно! — сказал Пётр, — у нас раненый, нести его куда-то вглубь тоннелей безумие. Нам нужно наружу.
— Птиц могло что-то напугать, — сказал Марк, — я сбегаю к входу в тоннель, посмотрю, всё ли там спокойно. Кто со мной?
Вызвался один парень из их команды, и они убежали по рельсам, шлёпая по ним босыми ногами.
В темноте, которая была между выходом из тоннеля, и зоной где начинал расти грибок, они несколько раз оступались и соскакивали с рельса на камни. Марк подумал, что если грибок работает, им всем бы не помешало натереть им ноги. Потому что количество ранок на ступнях постепенно росло у всех.
Когда стало более-менее светло и видно окружающую обстановку, они замедлились и пошли шагом.
— Тебе ничего не кажется странным? — спросил Марк у своего друга.
— Не знаю, пока что нет, — ответил тот.
— А мне кажется, что слишком тихо, — сказал Марк.
— Да? Может быть, мы пока что слишком далеко от входа?
— Возможно, — сказал Марк, — но ты обрати на это внимание.
Они постепенно приближались к выходу и чем дальше, тем больше, мёртвая тишина становилась всё более и более очевидной. Кроме долетавшего до них шума листвы, не было никаких звуков. Как будто лес вымер. Неслышно было ни птиц, ни каких бы то ни было других животных, хотя бы издалека.
— Да уж, жутковато, — сказал наёмник, — что будем делать?
— Пока мы ничего не выяснили, возвращаться бессмысленно, — сказал Марк, — попытаемся понять, что происходит. Но, максимально осторожно. У меня дурное предчувствие.
Они дошли до самого конца тоннеля и остановились на границе. На первый взгляд, ничего странного, кроме тишины, не было.
Эту штуку они тоже не увидели. Скорее всего потому, что она не хотела, чтобы её заметили. Не именно они, а вообще, все. Так ей было проще охотиться. Ребят спасла птичка. Одинокая и неизвестно как тут очутившаяся. Видно она отбилась от стаи и потерялась, не знала куда деться. Возможно, она была не совсем здорова и теперь летела, понимая, что все остальные спрятались не просто так. В её полёте чувствовалась некоторая растерянность.
Длинный жгут оборвал её полёт. Причём молниеносно, со свистом воздуха. От удара жгута о птицу, в воздух взлетели перья, но самой птицы на этом месте уже не было. Ребята успели заметить, из чьей пасти вылетел этот жгут, и где потом скрылась птица.
— Чтоб меня! — пробормотал Марк.
— Бежим? — спросил его друг.
— Погоди, если побежим, оно нас заметит, — сказал Марк.
— Думаешь, мы для него не слишком крупная цель?
— Ты его пасть видел? Я не хочу это проверять, — сказал Марк, — медленно-медленно пятимся назад.
Они сделали пару шагов, но потом поняли, что эта штука их уже давно видит. Она была отдалённо похожа на птицу. Наверное, это и была какая-то разновидность птицы, но больше похожа была на гигантскую ящерицу с крыльями. Зато вся в зелёных перьях, которые распушившись, колебались на ветру, сливаясь с листвой деревьев. Возможно, они даже меняли окраску, под цвет листвы.
Марк осознал, что она смотрит на них.
— Вот от кого спасались птицы, — сказала он тихонько.
Жгут вылетел изо рта у существа молниеносно, и если бы до них достал, то среагировать бы они не смогли. Но он щёлкнул в воздухе всего в полутора метрах от них. Поняв, что они вне зоны доступа, существо взмыло в воздух удивительно легко, для своих габаритов, и направилось к входу в тоннель.
— А вот теперь бежим! — закричал Марк, но в этой фразе не было никакого смысла, потому что они уже давно неслись по рельсам.
И только каждые пару секунд сзади, как удар хлыста, раздавался щелчок языка существа, и каждый раз их слегка обдавало ветром от него.
Существо помещалось в тоннеле, но лезло в него неохотно. Обычно, оно вообще так не делало, но тут был больно уж лакомый кусочек. Точнее, сразу два. Тут оно двигалось гораздо медленнее и инстинктивно чувствовало, что развернуться будет трудно и обратно придётся пятиться. А эти две цели оказались очень прыткими.
Когда оно поняло, что уже не сможет их догнать, то начало медленно пятиться назад, уже жалея, что сюда залезло. Если, конечно, эта штука может о чём-то жалеть.
Когда щелчки сзади прекратились, Марк с приятелем остановились и отдышались немного.
— Кажется, дальше не полезло. Боится, — сказал Марк.
— Точно! Что будем делать? — спросил его друг.
— Для начала вернёмся и расскажем о том, что выход заблокирован. А потом, все вместе, будем думать, что делать, — ответил Марк.
Новость о том,
