у нее в груди постепенно стало биться медленнее.
– Ты сказал, что кто-то разговаривал сам с собой?
– Возможно, их было несколько, – ответил Саймон, – но вдвоем они произвели бы больше шума. К тому же я слышал только один голос.
– И что он говорил? – спросила Мириамель.
Она смутно видела, как Саймон покачал головой.
– Я не разобрал. Он говорил слишком тихо. Просто… слова.
Мириамель устроилась на своей постели.
– Может быть, охотник. В лесу тоже живут люди.
– Вполне возможно. – Голос Саймона показался ей слишком ровным, и Мириамель вдруг поняла, что ему, наверное, тоже страшно. – В лесу может оказаться кто угодно, – добавил Саймон.
Она опустила голову и теперь видела лишь несколько звезд, заглядывавших вниз сквозь прорехи в лесном пологе.
– Если почувствуешь, что засыпаешь, не будь героем, Саймон. Разбуди меня.
– Я так и сделаю. Но я не думаю, что в ближайшее время мне захочется спать, – ответил он.
Как и мне, – подумала Мириамель.
Мысль о том, что их преследуют, вызывала у нее ужас. Но если кто-то действительно шел за ними; кто-то, кого послал ее дядя, то почему он ничего не сделал? Быть может, это преступники, сбежавшие в лес? И они бы убили их во сне, если бы Саймон не проснулся. Или животное, а Саймону лишь показалось, что оно говорит.
Наконец Мириамель погрузилась в беспокойный сон, в котором ей снились двуногие рогатые фигуры, прятавшиеся в лесных тенях.
Они потратили значительную часть утра, чтобы выбраться из леса. Казалось, низкие ветки и цеплявшийся за ноги подлесок пытались им помешать, от земли поднимался предательски плотный туман, и, если бы не шум ручья, они бы обязательно заблудились. Наконец, усталые, потные и еще более грязные, чем на рассвете, они вышли в сырую долину.
Они довольно быстро пересекли луга и оказались на Речной дороге, когда утро уже заканчивалось. Снега здесь не было, но небо оставалось темным и угрожающим, казалось, будто густой лесной туман их преследовал и полностью скрывал землю.
Сама Речная дорога оставалась практически пустой: им навстречу попался всего один фургон, который перевозил целую семью вместе с пожитками. Возница, измученный заботами мужчина, который наверняка выглядел старше прожитых им лет, казалось, потратил последние силы, кивнув Саймону и Мириамель, когда они проезжали мимо.
Мириамель повернулась, чтобы проводить взглядом фургон с запряженным в него худосочным быком, медленно ехавший на восток. Может, они решили отправиться на Сесуад’ру, чтобы связать свою судьбу с Джошуа? Мужчина, его тощая жена и молчаливые дети выглядели печальными и измученными, и Мириамель было страшно подумать, что будет, когда они обнаружат, что там никого нет. Ей захотелось их предупредить, но она ожесточила свое сердце и снова стала смотреть вперед. Такой поступок мог оказаться опасной глупостью: а появление в Эркинланде людей со сведениями о Джошуа привело бы к непоправимым последствиям.
Днем они миновали несколько небольших поселений, которые казались почти заброшенными; лишь серые плюмажи дыма, которые поднимались над несколькими домами, все еще окруженными туманом, говорили о том, что люди продолжали оставаться даже в таких мрачных местах. Впрочем, если здесь и жили фермеры, то доказательств тому было немного: поля заросли темными сорняками, и они нигде не видели домашнего скота. Мириамель понимала, что если наступили совсем плохие времена в других частях Эркинланда, то оставшиеся немногие коровы, свиньи и овцы наверняка тщательно спрятаны.
– Я не уверена, что нам следует и дальше здесь оставаться. – Мириамель прищурилась, подняв взгляд от широкой мощеной дороги к покрасневшему западному небу.
– Мы за весь день видели не более дюжины человек, – ответил Саймон. – И, если за нами следят, нам лучше оставаться на открытом месте – тогда мы заранее увидим любую угрозу.
– Мы скоро подъедем к окраине Стэншира. – Мириамель несколько раз бывала в этих местах вместе с отцом и имела представление о том, где они находились. – Это более крупный город, чем небольшие поселения, мимо которых мы проезжали. Там наверняка будут люди на дорогах. Возможно, стража.
Саймон пожал плечами:
– Наверное. И что нам делать, ехать через поля?
– Я не думаю, что кто-то станет обращать на нас внимание. Разве ты не видел, в каком плохом состоянии почти все дома? Сейчас слишком холодно, чтобы люди выглядывали в окна.
В ответ Саймон выдохнул облако туманного воздуха и улыбнулся:
– Как скажешь. Только нужно постараться не завести лошадей в болото или топи. Скоро стемнеет.
Они свернули с дороги и проехали сквозь изгородь из кустов. Солнце уже почти зашло, и на небе осталось лишь небольшое алое пятно. Ветер усилился, заставляя клониться высокую траву.
В холмах уже наступил вечер, когда они увидели первые признаки Стэншира. Городок расположился на обоих берегах реки, которые соединял центральный мост, дома на северной стороне практически упирались в лес. Саймон и Мириамель остановились на вершине холма и посмотрели вниз на мерцавшие огни.
– Стэншир стал меньше, – сказала Мириамель. – Раньше он занимал всю долину.
Саймон прищурился:
– Я думаю, он и сейчас такого же размера – посмотри, всюду дома. Просто огни или светильники горят только в половине. – Он снял перчатки, чтобы подышать на пальцы. – Ну, и где мы проведем ночь? У тебя есть деньги на постоялый двор?
– Мы не будем спать под крышей.
Саймон приподнял бровь.
– Нет? Ну, по крайней мере, мы можем рассчитывать на горячий ужин?
Мириамель повернулась к нему.
– Ты правда не понимаешь? Эта страна принадлежит моему отцу. Я бывала здесь раньше. На дорогах сейчас совсем мало путешественников, и, даже если нас никто не узнает, нам будут задавать вопросы. – Она покачала головой. – Я не хочу рисковать. Конечно, ты можешь попробовать купить еды – у меня есть немного денег, – но остановиться на постоялом дворе? С тем же успехом мы могли бы нанять глашатая, который шел бы перед нами.
В сумерках было трудно понять, но Мириамель показалось, что Саймон покраснел.
– Как скажешь, – ответил он, но в его голосе она услышала гнев.
Мириамель попыталась успокоиться:
– Пожалуйста, Саймон. Неужели ты думаешь, что я не хотела бы вымыть лицо, посидеть за столом и нормально поужинать? Просто я стараюсь сделать как лучше.
Саймон посмотрел на нее и кивнул:
– Извини. Ты рассуждаешь разумно. Я просто раздражен.
Мириамель вдруг почувствовала влечение к нему.
– Я знаю. Ты хороший друг.
Саймон бросил на нее быстрый взгляд, но ничего не ответил, и они спустились по склону в долину Стэншира.
С городом что-то случилось. Мириамель помнила после визита, который состоялся полдюжины лет назад, что это было шумное, процветающее место, где главным образом жили рудокопы с семьями и
