гор
ло.
— Помоги!
Я вскочил, выхватывая револьвер. Черт с ними, с патронами. Дело принимает хреновый оборот. Хлесткий удар заставил онеметь руку. Револьвер отлетел куда-то. Вся кодла бросилась в атаку. Бамс! Сзади прилетело в голову чем-то тяжелым. Достав нож, я пырнул не глядя. Кто-то заорал. Новый удар опрокинул меня на колени.
— Саняяяя!
Держись, Маша, я сейчас! Гопари наседали, как обезумевшие бандерлоги. Вот верткий хмырь с финкой подскочил справа, целясь клинком в бок. Лезвие только скользнуло по пластинам бронника. Зато я вогнал свой нож прямо в глаз. Хмырь исчез. Вместе с ножом. Не успел вытащить, ручка стала скользкой от пота и крови. Сразу несколько крепких рук прижимали меня к земле. Рядом стонала Маша. Один из ублюдков пнул ей в живот, другие принялись сдирать одежду.
— Держите крепко, этих сук, пацаны! — услышал я голос Груздя, а вскоре и увидал перекошенную окровавленную физиономию. — Ну, че, с кого начнем, ребзя?
— Нечестный бой! — прорычал я в бессильных попытках вырваться. — Не по понятиям!
Главарь засмеялся булькающим смехом:
— А я те не обещал, что мы вас отпустим, фраерок!
Здоровой рукой Груздь расстегнул портки и вытащил кривой фиолетовый член.
Башка Груздя взорвалась, обдавая содержимым окружающих. Я даже не успел порефлексировать на тему, какой я мудак, что приперся в эту чертову Кандалакшу, а не остался в Схроне. Быстрая серия выстрелов. Бесшумные пули прилетали из темноты, опрокидывая гопников одного за другим. Уроды с воплями бросились врассыпную, но невидимый стрелок не оставлял ни единого шанса. Сплошные хэдшоты. Буквально за полминуты все было кончено. Пригнувшись к земле, я отыскал револьвер. Родная рукоять придавала уверенности. Надо ползти потихоньку, пока тоже не получил шальную пулю. Это, наверное, спецоперация пендосов.
— Маша, ты как? — спросил я.
— Нормально, — простонала она.
— Только не вставай. Поползли в безопасное место.
— Хорошо…
Девушка подтянула полуспущенные штаны, но я успел заметить, какого цвета ее трусики. Стараясь не испачкаться в крови, мы ползли среди трупов. Надо добраться в тень ближайшего здания, а там посмотрим… но сделать это мы не успели.
— Ну, шо, молодежь? Поднимайтеся! — услышал я до боли знакомый голос Егорыча.
Обернувшись, я с изумлением уставился на деда. Он был не один. Пахомыч деловито обходил трупы, видимо, в поисках ценных ништяков. Я вскочил на ноги, хотел помочь подняться Маше, но девка поднялась сама.
— Ну, вы даете, старая гвардия! — Я восхищенно присвистнул. — Из чего это вы стреляли? Даже выстрелов не слыхать было.
Егорыч хитро улыбнулся и снял с плеча винтовку. Ну, ни хрена себе, глушитель! И у Пахомыча, судя по всему, такой же.
— А как вы нас нашли?
— Я попросила дедушку подстраховать, — сказала Маша, отряхивая и поправляя одежду.
— Это когда?
— Когда ты спал.
— Спасибо, старче! — Я вернул леснику «мосинку».
Егорыч махнул рукой, ерунда, мол, и принялся раскуривать трубку.
— Надо идти, мы уже опаздываем, — Маша посмотрела на часы.
— Ступайте с богом! — Пахомыч перевернул тело с простреленным животом. Подонок слабо шевелился. Старикан вытащил откуда-то штык-нож и с улыбкой вонзил в глаз гопнику. — Мы тута пошуруем немного, мож, ешшо хулюганы какие попадуцца!
— Спасибо еще раз! — выкрикнул я, чуть не запнувшись о дохлого Груздя. Маша, как буксир, тащила за руку.
***
Неоновый медведь над входом в клуб весело помигивал, освещая огромную толпу возле входа. Пендосы, оцепление. Впускали по одному, тщательно обыскивая и сканируя куаркоды. Блин, как я пройду фейсконтроль, да еще с револьвером? Кто-то выкрикивал:
— Где Вован?! Когда привезут Вована?!
Похоже, мы успели вовремя.
— Сюда, — велела Маша.
Проулками мы обогнули здание, подойдя к неприметной дверце, из-за которой приглушенно буцкало музло. Концерт, видать, уже начался. Пока будем ждать прибытия десантуры, можно послушать Шнура. Я просто сгорал от нетерпения.
Маша постучала по двери каким-то условным образом. Через пару минут дверь распахнулась, и на пороге возник бородатый верзила в байкерской куртке. Моя рука рефлекторно метнулась к рукояти револьвера. Сразу вспомнились байкеры из банды Сергеича, которые гонялись за мной по лесам.
— О, Машуля! — расплылся в улыбке бородач. — Как делишки?
— Все отлично, Гэндальф, — ответила моя проводница, — нам в клуб надо пройти.
— А этот хмырь с тобой? — Он окинул меня подозрительным взглядом.
— Со мной.
— Хорошо себя будет вести? А то, судя по роже, помахать кулаками любитель?
— Да не, он спокойный, просто с лестницы свалился. Ну, так впустишь или нет? Я уж замерзла!
— Ну ладно, раз ты ручаешься, я спокоен. Тариф ты знаешь.
Волосатая покрытая татухами ладонь сграбастала протянутый пакетик семок.
Мы прошли внутрь. Гэндальф запер дверь и повернулся ко мне:
— Чегой-то ты напряженный, бро! На вот, расслабся! — Он протянул туго набитую папиросу. — Бери, бери, это за счет заведения! У нас тут легалайз, хо-хо!
— Лучше не отказывайся, а то он расстроится, — подсказала Маша.
Я взял подарок и осторожно понюхал. Пахло старыми добрыми плюхами из оранжерей Спауна. Под взглядом этого бородатого типа я взорвал косяк. Он одобрительно ухмыльнулся. По любому ведь потрахивает Машу, гад такой. Но с первой затяжки моя подозрительность улетучилась. Да похрен на все! В конце концов, я на концерте, можно расслабиться и хорошо провести вечер. Втянув крайний раз ароматный дым, вернул косячок Гэндальфу и показал большой палец.
— От души душевно в душу, бро, — сказал я. — А концерт давно начался?
— Да только что, песни три, наверно, отыграли… давайте, идите!
Мы с Машей пошли по коридору в указанном направлении. Музон становился все громче.
— Можешь ответить на вопрос? — осторожно начал я.
— Ну?
— А этот Гэндальф… ну, он, типа, твой парень, верно?
— Ты что глупый? — девушка сочувственно посмотрела на меня. — Это мой брат. А что?
— Да так, ничего.
Я немного приободрился. В голове срослись сразу несколько деталей. А ведь Пахомыч говорил про своего внука, который банчит в городе растением добра. Походу, это он и есть. Блин, чтобы я делал тут без помощи этих людей?
***
Было жарко. Зал наполняли неистовые звуки лихо зажигающих музыкантов.
— МОСКВА, ПО КОМ ЗВОНЯТ ТВО-И-И КОЛОКОЛА?! — орал Шнур.
— Москва, почем твои златы-ы-ы-е купола! — хором подпевали зрители на танцполе.
Я глядел на это все с умилением, словно машина времени закинула меня в доБПшный беззаботный период. Захотелось подобраться ближе к сцене, но Маша опять куда-то потащила.
— Ты куда?
— В бар!
Протолкнувшись к барной стойке, мы уселись на высокие табуреты.
— Не, я не буду, мне и так нормально, — покачал я головой.
— Зато я буду, — усмехнулась девушка.
Бармен уже наливал ей виски со льдом. Это хорошо, может, будет интересное продолжение вечера…
— Пошли
