Джек проверил пистолет — в обойме оставалось двенадцать патронов. Этого могло хватить, если не спешить и не делать ошибок.
— Ты чего решил? — спросил Плунжер.
— Это не я решил, это ты решил. Нужно идти в разведку, чтобы выяснить, есть там какой-то Фогель или нет.
— Да, начальник, это ты правильно придумал, только с меня никакого толку, да и пистолет у нас один.
— Ты мне нужен как проводник.
— Ну, это да, это конечно… — согласился Плунжер, но как-то странно вертелся и смотрел в землю. — Но я могу просто рассказать тебе, куда идти и где…
— Эй, Плунжер! — Джек подошел к попутчику и, приставив пистолет к его подбородку, заставил поднять голову. — Что еще я не знаю про тебя? В чем дело?
— Понимаешь, начальник… — Плунжер виновато-улыбнулся. — Я раньше жил в Тройбеле.
— И что?
— Я тут малость набедокурил.
— Подробнее…
— Шлялся по чужим бабам, немного приворовывал, а когда решил слинять, обокрал три самых богатых дома.
— И давно это было?
— Семь лет назад.
— Ну так они про то давно забыли!
— Не забыли, начальник, это не те люди…
— Но ты, наверное, здорово изменился, ведь так? — Джек вглядывался в лицо Плунжера, стараясь рассмотреть те отметины, которые наверняка скроют его личность перед бывшими односельчанами. Лицо Плунжера было как дневник, в который многие сочли нужным что-нибудь записать. От себя — на память.
— Часто же тебя били, приятель…
— Чаще, чем ты думаешь, начальник, но все это пустяки по сравнению с Джони Волкером. Вот кто бил, так бил — два часа кряду. Когда ему надоело, на улице никто даже «Скорую помощь» вызывать не хотел, считали, что уже не нужно. Но обошлось. Харя потом была как подошва — ровная и твердая, но понемногу отошло.
Джек вздохнул. Плунжер вываливал на него одну проблему за другой. То влиятельный бандит Фогель, то теперь это небезупречное прошлое. Плунжер боялся этого места, он опасался выйти на улицу, ожидая, что ему в горло вцепится каждый встречный.
Паранойя, конечно, но кто знает, какие у них тут законы? Странный городишко.
— Ладно, пойдем вниз. Я буду выдвигаться первым, а ты за мной. Если что, просто присядь в траву и жди, когда я тебя вызову.
— Да, начальник, очень хорошо, это мне очень даже подходит!
— Да кто бы сомневался… — пробурчал Джек и пошел вперед, перешагивая через колючую траву и отводя ветви разросшегося кустарника.
Над землей, еще с ночи, стоял туман. Пахло прошлогодними листьями и сырой землей.
На влажной траве новые ботинки скользили, но Джек думал о другом, его занимало размещение сил противника.
Наверняка кто-то сидел в подвале, ожидая команды, несколько бойцов дремали на окраине, ожидая появления робота. Стрелки с пулеметом и гранатометами, украденными с воинских складов, дежурили на улицах — в кафе или под видом проезжих торговцев.
Плунжера здесь знала каждая сволочь, Джека — никто, поэтому следовало пройти по городу, выявить активные точки противника и… может быть, миновать их или подавить огнем, тут уж как сложится.
Представив это, Джек снова вздохнул. Он никогда не воевал с гражданскими, кроме разве что того случая вместе с Ферлином. Но тогда стрелял из револьвера один Ферлин, а Джек только наблюдал и боялся.
Спустившись с горки и пройдя метров сто, Джек заметил движение и присел. За ним присел и Плунжер.
«Человек вроде», — размышлял Джек, отмечая однообразные движения слабо различимого силуэта. Он привстал, сделал еще несколько шагов и, приглядевшись, распознал сгорбленную старуху, которая с утра пораньше собирала сухие ветки, чтобы растопить печь.
«Бедная женщина, — подумал Джек. — Живет одна, помочь некому, и никто не присылает ей денег».
Сам он регулярно посылал матери деньги, на которые она могла заказать хоть целый грузовик дров.
Подобравшись к старухе, Джек чуть помедлил, мысленно репетируя, как он к ней обратится, а когда она, подняв очередную ветку, распрямилась, сказал:
— Здравствуйте, бабушка…
— Привет, коли не шутишь, — отозвалась старуха и стала снова как ни в чем не бывало собирать сучья.
— И как вы тут поживаете в Тройбеле? — произнес Джек неподготовленную фразу. Он не ожидал, что старуха отнесется к его появлению столь равнодушно.
— Ты деньгами не богат, болтун? Пятьдесят ливров не займешь до понедельника? — неожиданно спросила старуха и, разогнувшись, уставилась на него немигающим взглядом.
— Вот тут проблема, бабушка, я сегодня совсем пустой, так уж получилось.
И для пущей убедительности Джек похлопал себя по карманам.
— А чем платить будешь? — спросила старуха.
— За что?
— За информацию.
— За какую информацию?
— А чего ты ко мне тогда подкатываешь в такую рань? Про погоду разговаривать?
— Если у вас действительно нет денег, дайте мне свой адрес, я вам пришлю сто ливров, и не в долг, а просто так.
Взгляд старухи немного оттаял. Она поправила на голове сбившуюся вязаную шапку и, сбросив на землю собранный хворост, стала вязать его кожаной веревкой.
— Пистолет у тебя есть? — спросила она, не прерывая своего занятия.
— Есть, — ответил Джек, понимая, что соврать все равно не удастся.
— Поможешь мне, я дам тебе точную информацию.
— А о чем информация?
— Да обо всем. Ты, главное, дело сделай…
— А какое дело?
Старуха забросила вязанку на спину и бросила испытующий взгляд на Джека:
— Соседа моего пристрелишь, вот и вся задача. Для тебя пустяк, ты здесь человек прохожий.
Джека такое предложение огорчило, однако он не подал виду, понимая, что с ходу отказываться нельзя.
— Ну хорошо, бабушка, как скажете.
— Тогда двигай за мной, пока солнце не вышло. Может, еще сонным его застанешь — так-то оно проще. Да и гуманнее, как думаешь?
— Проще, — согласился Джек, не решаясь обернуться, чтобы посмотреть, идет ли за ним Плунжер.
Несмотря на свою кажущуюся немощь, старуха двигалась весьма проворно, хотя никакой тропы здесь не было. Поначалу Джек хотел даже помочь ей донести дрова, но в зарослях она управлялась не хуже него, и вскоре они уже шли по окраинной улочке, мощенной скользким, вытертым булыжником.
— Хорошо тут у вас, воздух сырой, дымком пахнет… У меня дома такой же запах, по крайней мере в пустоши. А на холмах другое…
Старуха не ответила, только зыркнула на него строго и, подбросив вязанку, продолжила путь, глядя строго перед собой.
Джек пожал плечами. Ну не получается у него завести с ней разговор. Может, позже удастся?
С обеих сторон улицы поднимались высокие заборы, а за ними дремали каменные дома с узкими, закрытыми ставнями окнами.
