Впрочем, и все прочие особенности этих гадин ему не нравились.
Быстро пробежать до стоянки. Далее замедлить ход, укрываясь за машинами. А вот и нужные двери. Увы – заперты. Можно поработать топором, но толстое стекло – достойный соперник. Сдастся, конечно, но с таким грохотом, что будет слышно на всю округу.
Помимо главного входа должны быть и другие, надо их просто поискать. Там, возможно, устроить взлом проще.
С этими мыслями Карат отправился за угол, где пришлось резко остановиться – в лицо уставился автоматный ствол. Сам автомат находился в руках усатого мужчины лет тридцати, облаченного в новенький камуфляж от пяток до макушки. Даже бандана у него была цвета хаки.
– Рот захлопнул! Не шуметь! Бросил топор! Бегом бросил! – с угрозой протянул незнакомец и, склонив голову, нажал кнопку на малогабаритной радиостанции, закрепленной на плече, проговорив непонятное и нехорошее: – Точку спалили, свежак левый заявился, пустышей навел. Даже если его грохнуть, они теперь все равно оравой тут крутиться будут.
Рация еле слышно пискнула, донесся ответ:
– Уводи его оттуда.
– Понял.
Указав стволом в сторону лесополосы, что тянулась далее вдоль трассы, автоматчик прошипел:
– Идешь прямо туда. Ни шагу в сторону и не оглядываться. Дернешься, пристрелю сразу. Пошел!
Ничего другого не оставалось, как подчиниться.
Дошли до деревьев, где Карат на ходу мрачно уточнил:
– Через кусты ломиться?
– Сказано же было – иди прямо! Или по-русски не понимаешь?! Вперед!
Кусты здесь на редкость густые. Спасибо, что не колючие. Пробившись через стену на совесть спутанных ветвей, Карат оказался на относительно свободном пространстве – здесь, в тени от деревьев, заросли были не настолько серьезными.
А еще здесь скрывались люди. Пять человек: двое полностью в камуфляже, двое частично в нем, и лишь один в мешковатых штанах и черной кожаной куртке. Из всех присутствующих он был самым старшим, лет за сорок, остальные не младше двадцати пяти, но и не старше тридцати. Все при серьезном оружии: четыре автомата и ручной пулемет, у парочки пистолеты в кобурах, к дереву прислонена зеленая труба одноразового гранатомета.
"Гражданский", с неприязнью уставившись на Карата, спросил:
– И кто тебя просил нашу точку палить?
Тот пожал плечами:
– Не знаю о чем ты вообще, но даю честное пионерское слово, что поджогами не занимался.
– Типа с чувством юмора? Кто такой?
– Карат.
– Ух ты, да у него уже имя есть, а мы-то подумали, что ты свежак.
– Я и есть свежак. Свежий.
– Свежие у нас себя Сережами да Сашами зовут.
– А я тут пересекся с одним, он меня и окрестил.
– С кем?
– С Шустом.
– Не знаю такого.
Усатый вмешался в разговор:
– Мелковатый, с брюшком небольшим и хитрый весь такой? Болтливый.
– Похож, и поболтать любит.
– И бегает как наскипидаренный?
– Да, это точно он.
– Шапкун, ты этого Шуста знаешь? – уточнил усатый.
– Да, сталкивались пару раз, мужик в первые ряды не лезет, но болтун и выпить не дурак, такого запомнить легко. Он раньше таскал жевела1 от ксера, который уже третий год сидит в шестьдесят втором. Кирпичники за них отваливают неплохо и берут сколько ни дай.
# # 1 Жевело – разновидность капсюлей для гладкоствольного охотничьего оружия.
– А чего бросил это дело? Не отбивалось?
– Да может и не бросил, но слышал я, что недавно он нарвался по крупному. Потерял весь товар, голый и босой остался.
– Бывает… Карат, ты нам всю малину обломал. Мы тут не просто так сидим, мы дорогу пасем. Важная дорога, важные машины по ней катаются. Сам понимаешь, что нам лишнее внимание совсем ни к чему, а ты всех пустышей переполошил, теперь они не скоро успокоятся.
– Они бы и без меня возбудились из-за вашего Шапкуна. Он ходил там же, где и я.
– Не ходил он, а устроился на точке удобной. Его пустыши игнорируют, такой уж талант у паренька. Только тебе там что-то понадобилось, вот и навел ораву. Теперь эта точка стала совсем горячей, придется менять, а мы на нее рассчитывали. Не наша это поляна, вклинились удачно, думали сработать там, где никто нас не ждет. А теперь за версту видно как пустыши возбудились, и даже полный баран поймет, что неспроста это.
Карат покачал головой:
– Я половину из сказанного не понимаю.
– Ну да. Молодой да ранний, мало знаешь, о глупом думаешь. Говори, что в городе видел, может полезное услышим. Люди какие-нибудь, твари сильные, может машина интересная где проехала. Или ты туда не совался?
– Совался. Я там Шуста встретил, он помог мне от лотерейщика отбиться.
– Это тогда одежду порвал?
– Нет, до этого приключения нашел.
– Например?
– Беспилотник по моей машине отстрелялся. Тоже на развязке, но с другой стороны города.
– Что за беспилотник?! – подобрался старший.
– Не знаю. Самолет на крест похожий, Шуст его почему-то "мессером" назвал.
Собеседник кивнул:
– Этот дрон так и называется у многих. Хотя я бы не сказал, что он на "мессершмитт" похож. Ничего общего. Ракетами бил или из пулемета?
– Ракеты. "Уазик" разнес, меня потрепало немного.
– А чего тебя не добил?
– Может не видел, я в сторону откатился, лежал в траве.
– У него тепловизор крутой, эта зараза все видит.
– Может ракеты закончились.
– Может и так. Что еще видел?
– Группу какого-то Бидона.
– На "буханке" катаются?
– Да.
– Вот же лохи, я думал, что их сожрали уже. Повезло тебе, могли и грохнуть. Они там все до единого нервные и тупые, у всех под ногами путаются. Долго такие не живут, они это сами понимают, вот и нервничают. А где Шуст? Почему ты один?
– Расстаться пришлось.
– Почему?
– Рубер напал.
– Рапан?
– Шуст называл его рубером.
– Можно и так. А почему ты до сих пор жив? Или этот Шуст нереально крутой и завалил его?
– Не уверен, что Шуст крутой. Сбежал он. Быстро бегает.
– Ага, – поддакнул усач. – За ним на мотоцикле хрен угонишься.
– Бросил, говоришь? Ну тогда я вернусь к изначальному вопросу: почему ты до сих пор живой? Сумел сбежать от рубера?
– Не сумел. Пришлось его убить, по хорошему он не понимал.
– Шапкун, что за ствол у этого смешного балабола?
– Он пустой, только топор.
– Так ты что, топором загасил рубера?
При этих словах все шестеро заулыбались, а один высказал нецензурное емкое слово, показывающее, что он нисколечко не верит в вероятность подобного события.
– Не топором. Ломом.
– Это как?
